И Кушель был не только освобожден, но и получил чин поручика польской армии. 22 сентября 1939 г. Кушель под Львовом был взят в плен частями Красной армии и отправлен в Старобельский лагерь для военнопленных. Там ему тоже предложили сотрудничество, и Кушель тоже согласился.
Вначале он работал на НКВД, а после раздела наркомата в феврале 1941 г. — на НКГБ. Отставной комитетчик Николай Зенькович цитирует его служебную характеристику: «Как осведомитель зарекомендовал себя толковым, знающим нашу работу. Материалы давал информационного характера. В ходе допросов высказывал решимость к выполнению более ответственных наших поручений»{156}.
В Москве в Бутырской тюрьме Кушеля использовали в качестве «подсадной утки». Так, одно время он был сокамерником польского генерала Андерса.
Ну а что было дальше — молчат и Зенькович, и другие авторы. Лишь в декабре 1941 г. Кушель таинственным образом всплывает в захваченном немцами Минске. Кстати, теперь он называет себя на белорусский манер — не Францем, а Франтишеком.
Немцы назначили Кушеля начальником полицейской школы и положили оклад 150 рейхсмарок ежемесячно. Далее Зенькович невнятно пишет о том, что НКГБ пыталось заставить Кушеля продолжить работу, но тот якобы отказался.
9 марта 1945 г. остатки белорусских формирований были собраны в 30-ю гренадерскую дивизию СС (она же 1-я белорусская). Поскольку полицаев осталось мало (кого убили, кто сам убёг), то в 30-ю дивизию набирали белорусов из «восточных рабочих», то есть лиц, насильно угнанных на работу в Германию. Но все равно белорусов набралось мало. По состоянию на 30 апреля 1945 г. в 30-й дивизии числилось: 50 офицеров, 132 унтер-офицера, 912 рядовых, 50 лошадей, 16 подвод и 6 полевых кухонь. Фактически эта дивизия состояла из одного 75-го гренадерского полка СС.
15 апреля дивизия получила приказ отправиться в Южную Германию, где создавался «Альпийский редут». В ходе передислокации командир белорусского полка СС штурмбаннфюрер Геннингфельд попросту говоря смылся. А командование принял наш знакомый Кушель. Он приказал дивизии вместе с частями власовской армии идти навстречу американцам. В итоге около 1100 белорусов сдались янки в районе города Цвизель в Баварии.
Уже 20 лет как российские, белорусские, украинские либералы и националисты стенают о предательстве союзников, выдавших Советскому Союзу его граждан, служивших в СС и националистических частях. Им даже придумали кличку: «Жертвы Ялты».
Действительно, соглашение о выдаче всех граждан страны — участницы антигитлеровской коалиции было принято в Ялте в феврале 1945 г. Но это не являлось уступкой или тем более «подарком» Черчилля и Рузвельта Сталину. И англичанам, и американцам было плевать на предателей всех стран. Так, они смотрели сквозь пальцы на убийства во Франции, Италии и других странах десятков тысяч виновных или невиновных в сотрудничестве с немцами людей, совершаемые так называемыми «партизанами последнего дня». Замечу, что значительная часть последних была просто бандитами, «вершившими правосудие» с целью грабежа и сведения личных счетов.
Пусть наши либералы назовут местность в СССР, где после прихода Красной армии творился бы самосуд, подобный Франции или Италии?
Ну а в феврале 1945 г. в Ялте союзники были крайне озабочены судьбой американских и британских военнопленных и гражданских лиц, попавших под контроль СССР.
И вот в августе 1945 г. белорусы из 30-й дивизии СС вместе с власовцами были переданы советской стороне, где их ждали «бериевские лагеря». Причем наших либералов не смущает общеизвестный факт, что Л.П. Берия еще в декабре 1945 г. был снят со всех постов в системе госбезопасности, за исключением курирования атомного проекта, и не имел никакого отношения ни к арестам, ни к лагерям. Тем не менее с начала 1990-х гг. на экранах телевизоров постоянно мелькают холеные дедушки и бабушки, в красках повествующие, как в 1947—1951 гг. Берия лично пытал их в своем кабинете на Лубянке. Мол, попросил он своего злейшего врага Абакумова уступить ему свой кабинет на пару часиков, чтоб кого-нибудь там попытать.
Ну а как же наш Кушель? Он до последнего дня был в американском лагере «для перемещенных лиц». А оттуда его отправили в… Англию. Позже Кушель перебрался в США. «В Америке он принимал участие в работе эмигрантской Белорусской центральной рады в качестве заместителя председателя уставной комиссии Управления военными делами БЦР (председатель К. Езовитов), командующим белорусской краевой охраны и инспектором пехоты Белорусского войска. Последняя его должность — военный министр БЦР, занимая которую он и скончался на чужбине в 1968 году»{157}.
Эх, дорого бы я дал, чтобы посмотреть в архивах «Ясенево» дело Франца Кушеля и германского генерала Оскара фон Нидермайера! Любой их этих супершпионов даст сто очков фору Штирлицу вместе со всей компанией агентов «007». Увы, я никогда их не увижу и, думаю, мои внуки тоже.
Глава 17.
Операция «Багратион»
К июню 1944 г. линия фронта на востоке подошла к рубежу Витебск — Орша — Могилёв — Жлобин, образовав огромный выступ — клин, обращенный вглубь СССР, так называемый «Белорусский балкон».
Оперативный план Белорусской операции начали разрабатывать еще в апреле 1944 г. Общий замысел Генштаба состоял в сокрушении флангов группы немецкой армии «Центр», окружении основных ее сил восточнее столицы БССР и полном освобождении Белоруссии.
К началу операции «Багратион» четырем фронтам Красной армии противостояли четыре армии вермахта:
— 2-я армия группы армий «Центр», удерживавшая район Пинска и Припяти, выступавшая на 300 км на восток от линии фронта;
— 9-я армия группы армий «Центр», оборонявшая район по обе стороны Березины юго-восточнее Бобруйска;
— 4-я армия и 3-я танковая армия группы армий «Центр», занимавшие междуречье Березины и Днепра, а также плацдарм от Быхова до района северо-восточнее Орши.
Кроме того, части 3-й танковой армии занимали район Витебска.
В составе этой группировки войск противника насчитывалось 9635 орудий и минометов всех калибров, 932 танка и штурмовых орудий, 1342 самолета.
К началу операции в составе 1-го Прибалтийского фронта, которым командовал генерал армии Баграмян, состояли 24 стрелковые дивизии, 1 танковый корпус, 1 стрелковая бригада, 4 отдельные бригады, 1 механизированная бригада и 1 УР общей численностью 359,5 тыс. чел. Ширина полосы наступления 1-го Прибалтийского фронта составляла 160 км. На этом участке были сосредоточены 4781 орудие и миномет, а также 96 реактивных установок БМ-8 и БМ-13, и 576 установок М-30 и М-31.
В составе 3-го Белорусского фронта (генерал-полковник Черняховский) имелось 33 стрелковые дивизии, 3 кавалерийские дивизии, 1 механизированный корпус, 3 танковых корпуса, 5 отдельных бригад и 1 УР. Общая численность 579,3 тыс. человек. Полоса наступления — 130 км. На полосе сосредоточено 6592 орудия и миномета, 48 реактивных установок БМ-8 и БМ-13, 144 установки М-30 и М-31.
В составе 2-го Белорусского фронта (генерал-полковник Захаров) было 22 стрелковых дивизии, 4 отдельные бригады, 1 УР. Всего 319,5 тыс. человек. На полосе наступления в 160 км сосредоточено 4560 орудий и минометов, 120 реактивных установок БМ-8 и БМ-13, 192 пусковые установки М-30 и М-31.
В составе 1-го Белорусского фронта (генерал армии Рокоссовский) имелось 77 стрелковых дивизий, 9 кавалерийских дивизий, 1 механизированный корпус, 4 танковых корпуса, 1 стрелковая бригада, 4 УРа. Всего 1071,1 тыс. человек. На полосе наступления в 640 км было сосредоточено 15 542 орудия и миномета, 319 реактивных установок БМ-8 и БМ-13, 576 пусковых установок М-30 и М-31.
Итак, в наступление перешла более чем 2,3-миллионная группировка советских войск.
Операция «Багратион» была проведена в два этапа. Первый этап прошел с 23 июня по 4 июля и включил в себя следующие фронтовые наступательные операции: Витебско-Оршанская операция, Могилёвская операция, Бобруйская операция, Полоцкая операция, Минская операция.
Второй этап прошел с 5 июля по 29 августа и включил следующие операции: Вильнюсская операция, Шяуляйская операция, Белостокская операция, Люблин-Брестская операция, Каунасская операция, Осовецкая операция.
Успех операции «Багратион» заметно превзошел ожидания советского командования. В результате двухмесячного наступления была полностью очищена Белоруссия, часть Прибалтики, освобождены восточные районы Польши. В целом на фронте в 1100 км за 68 суток наши войска продвинулись на глубину до 600 км. Кроме того, операция поставила под угрозу группу армий «Север» в Прибалтике; тщательно выстроенный рубеж, линия «Пантера», удалось обойти.
Согласно данным Г.Ф. Кривошева{158}, людские потери Красной армии составили 178 507 погибшими, пропавшими без вести и пленными, а также 587 308 ранеными и больными. Кроме того, в ходе операции погибло 1533 солдата и офицера из 1-й армии Войска Польского.
