Еще две «комнаты» в «доме» занимают Комитет по охране государственных границ — пограничники, и Комитет правительственной связи, в который кроме одноименного управления вошли: 8 Главное управление (шифры и защита важнейших каналов информации, а значит, и контроль их), а также 16 управление (электронные станции слежения и перехват связи). Оба этих комитета оказались в прямом подчинении Президента Горбачева.{14}
Так что же изменилось, кроме того, что в «доме» развесили новые вывески? Да ничего. Детали. Ну, скажем, три дивизии специального назначения, кои Крючков прибрал к рукам, вроде бы переданы Министерству обороны СССР. Что, конечно, тоже неплохо. А так — чем занимались, тем и занимаются, хотя в сегодняшнем хаосе и с существенно меньшим энтузиазмом, чем раньше. Где сидели — там и сидят. Разве только прежние заместители заняли кресла своих бывших начальников. Так, генерал Булгаков, заместитель начальника военной контрразведки, стал ее начальником, сменив вышедшего в отставку генерала Жардецкого. Генерал Александр Старовойтов выполняет обязанности своего провинившегося во время путча начальника — генерала Беды, возглавлявшего Управление правительственной связи, генерал Владимир Клишин — глава контрразведки, занял кресло Геннадия Титова. Та же картина — и в других подразделениях. А, скажем, генерал Савенков, начальник экономической контрразведки, который, если вы помните, поставил свою подпись на приказе о поощрении чекистов, удачно внедривших своих агентов в рабочее движение[109], трудится в том же кабинете, где и трудился. «В вопросе смены руководства я был консервативен», — признался Бакатин…
О чекистах среднего звена — полковниках и подполковниках (те, кто и делает, в сущности, погоду в КГБ) — я и не говорю: те же самые люди на тех же должностях. Правда, в последние месяцы, как грибы после дождя, стали появляться частные сыскные бюро, агентства по защите коммерческой тайны и информации, службы персональной охраны, созданные бывшими чекистами.{16} Стоит надеяться, что, вложив в свой бизнес пусть и не всегда свой капитал, они диктатуре его постараются не отдать. Но это — пока малая капля в огромном море.
Впрочем, не буду брать на себя констатации. Приведу две цитаты. Одна объясняет, зачем понадобилась смена «табличек» на дверях, другая — каковы результаты этого маскарада… «…Для успокоения народных волнений, предотвращения угрозы самосуда над сотрудниками КГБ, разгрома зданий и разграбления архивных документов было принято решение объявить (выделено мною — Е.А.) о том, что Комитет будет спешно расформирован, разделен на какие-то самостоятельные ведомства». Это слова бывшего начальника Центра общественных связей российского КГБ (простите — АФБ) Андрея Олигова, которые отражали тогда точку зрения руководства российской госбезопасности.{17}
А вот другая: «Все говорят, что Бакатин развалил систему КГБ. Ей-Богу, это не так. Если вы приедете в Казахстан, то в Казахстане ни один волос с головы ни одного работника не упал. Или в Киргизию — я только что оттуда вернулся: там как было, так все и осталось. И в Московском управлении — то же самое, и в Кемеровском. То есть все эти капилляры внизу, все эти структуры остались те же самые…» Вадим Бакатин. Интервью автору 13 декабря 1991 года. Замечу: эти слова были сказаны через две недели после того, как David Wise напечатал в «New York Times Magazine» свою сенсационную статью «Closing down the KGB»…
Требуются ли комментарии?..
Требуются. Ибо изменения — другого рода — осенью 1991 года все-таки произошли. Они заключались в том, что впервые в послесталинской истории СССР реальным руководителем Комитета государственной безопасности стал… глава государства. Президент Михаил Горбачев.
В его руках осенью оказались: Комитет правительственной связи[110], работавший в том числе и в режиме жесткого контроля за оппонентами — российскими властями, 220 тысяч пограничников, войска связи — еще более 20 тысяч солдат и офицеров, Служба охраны, насчитывающая несколько тысяч человек, спецназ КГБ «А-7», наконец, — в его подчинении были и Межреспубликанская служба безопасности, и Центральная служба разведки. И Бакатин, и Примаков — люди из команды Горбачева — выполняли здесь функции его заместителей.
«Насколько Вы контролируете КГБ?» — спросила я в том декабрьском интервью Вадима Бакатина. — «Весьма слабо, — как всегда искренне ответил он. — Я совершенно убежден: то, что они (комитетчики) не хотят, чтобы я знал, я знать не буду»…
У меня была возможность проверить эти слова Вадима Бакатина: его оценки были даже слишком оптимистичны.
Контролировал ли КГБ Горбачев? В первые месяцы после путча — да, контролировал. Хотя, конечно, в несравнимо меньшей степени, чем его предшественник — генерал армии Крючков.
Но дни Горбачева были сочтены. После «беловежского соглашения» трех славянских государств — России, Украины, Белоруссии — он уже не был Президентом. История и Господь его рассудят. Видит Бог: я не хочу быть среди тех, кто бросит ему камень вслед. Империю, именуемую Советский Союз, не желая того, Горбачев все-таки разрушил. И за то — спасибо, как говорим мы спасибо Хрущеву, который открыл двери сталинских лагерей. Дай только Господь, чтобы под обломками империи не погибли все мы…
Кто же сейчас, в эти декабрьские, предрождественские дни 1991 года, управляет КГБ? Когда я допишу эту свою последнюю главу, Вадим Бакатин уже уйдет в отставку. (Так бывает: книга превращается в газетный репортаж.) Последней каплей, переполнившей чашу терпения его коллег, стал факт передачи Председателем МСБ американскому послу в СССР схемы подслушивающей аппаратуры, установленной Комитетом в новом здании американского посольства.{18} Шаг беспрецедентный, равно как и бессмысленный: я сомневаюсь, чтобы американские спецслужбы могли довериться этой схеме. Однако в КГБ этот шаг Бакатина воспринят как предательство. Газеты сообщают: Горбачев о сей инициативе Председателя ничего не знал. Сомневаюсь. Ну, да это уже ничего не меняет.
«Кто контролирует КГБ? — переспросил меня мой собеседник из близкого окружения Бориса Ельцина. — Никто. Во всяком случае, Центральный аппарат КГБ подчиняется только своим начальникам… Сейчас на Лубянке идет опись документации, охрана зданий удвоена…»
Ренессанс?
И вот теперь пора сказать о российском КГБ.
Он был создан в марте 1991 года и вплоть до сентября был миражом, имеющим начальника в лице генерал-майора Виктора Иваненко, пару заместителей и 20 человек сотрудников.{19} Но к декабрю 1991 года в подчинении директора Агентства федеральной безопасности уже генерал-лейтенанта Иваненко оказалось 20 тысяч офицеров территориальных управлений КГБ, расположенных в границах России, плюс 22 тысячи кадровых сотрудников в Москве.{20}
Всю осень, пока Горбачев был еще реальным Президентом страны, существовала уникальная ситуация, неизвестная дотоле СССР: два ведомства одной госбезопасности — МСБ и АФБ — работали в условиях жесткой конфронтации друг с другом. Это помогало доставать информацию журналистам и являлось гарантом того, что чекисты вновь не попытаются прибрать к рукам страну. Им было не до того. Можно ли себе представить лучший контроль за секретной службой, нежели контроль за ней другой секретной службы?
Но все проходит. Прошло и это.
26 ноября 1991 года Президент России Борис Ельцин подписал указ № 233 «О преобразовании Комитета государственной безопасности РСФСР в Агентство федеральной безопасности», а с ним — и структуру нового ведомства.
За небольшим исключением и некоторой сменой названий, она в точности повторила структуру прежнего КГБ.{21} Столь же широки, как и раньше, функции и обязанности федеральной безопасности: все — от защиты личной жизни граждан до информирования органов государственной власти и управления. Может быть, я сгущаю краски? Будущее покажет. Однако в перечне законодательных актов, которые планирует принять Российский парламент, я вновь не нашла ни Закона о неприкосновенности личности, ни Закона о праве на информацию — тех основополагающих законов, которые хотя бы на судебном уровне способны защитить граждан от произвола секретной службы. Но их в перечне, повторю, нет. Зато во Временном положении об АФБ, тоже утвержденном Президентом Ельциным, в пункте 6 записано: «Агентство федеральной безопасности РСФСР и подчиненные ему органы пользуются правом проведения оперативно-розыскных мероприятий (то есть — правом перлюстрации почты, прослушивания телефонов, наружного наблюдения — Е.А.) в целях предупреждения, обнаружения, пресечения и раскрытия преступлений, расследование которых отнесено к ведению органов государственной безопасности. Должностные лица, имеющие право санкционировать проведение оперативных и оперативно-технических мероприятий, несут ответственность за их законность и обоснованность в соответствии с действующим законодательством».{22} И снова, как и прежде, вопрос, прослушивать мой телефон или нет, решает не суд — чекисты. И 6 тысяч внутриведомственных положений и инструкций, правивших бал в крючковском КГБ, никто пока так и не отменил…
