Между тем в среде православных в то время тоже замечается сильное возбуждение. В лице архиепископа могилевского Георгия Конисского православные и национально настроенные белорусские элементы получили упорного борца не только за православие, но и за национальное дело. Чувствуя поддержку в Петербурге, Конисский вел себя настойчиво. С согласия Екатерины он явился к королю (1765 г.) и произнес сильную речь, излагающую притеснения православных. В то же время Репнин и дипломаты соседних держав сделали польскому правительству соответствующее представление в самой категорической форме. Требования православных белорусов по существу не шли очень далеко, и даже для шляхты-белорусов они не шли дальше желания иметь право на избрание в низшие должности и на сейм, затем в устранении мелких различных обид. Но даже и эти требования казались фанатически настроенной шляхте чрезмерными. Среди нее поднялось сильное возбуждение. Католические епископы, в том числе краковский, известный Солтык, начали сильную агитацию в стране. Сейм 1766 г. открылся при крайне неблагоприятных условиях для православных. На сейме раздались речи, наполненные пламенной защитой католицизма и изуверством против всех, инаковерующих. Религиозный фанатизм поднялся до высших пределов. В нем принимала участие и та партия, которая до сих пор считалась русской партией и во главе которой стояла обширная и влиятельная фамилия князей Чарторыйских. Видя безуспешность своих официальных представлений и общее возбуждение против православных и их защитницы — России, Репнин от угроз перешел к делу. На короля надежд также не было, потому что он был бессилен и потому что он оказался двоедушен и изменял своей покровительнице под влиянием тех или других соображений. Репнин нашел сторонников из числа лиц, недовольных королем. На одних подействовал подкупом, на других оказала воздействие соблазнительная мысль стать у власти. Репнин образовал две конфедерации из противников короля. Одну — в Торуне, а другую — в Слуцке. Мотив этих конфедераций был политический: они были направлены против короля, потому что он оказался под влиянием Чарторыйских, а последние успели провести некоторые реформы, правда, еще незначительные, в управлении государством.
Эти стремления Чарторыйских показались шляхте опасным нарушением ее исконных вольностей, посягательством на изменение излюбленного строя. Ненависть к королю и Чарторыйским собрала под знамена конфедерации большое количество шляхты. Во главе литовской конфедерации стал большой противник Станислава Августа Карл Радивил, известный под именем Panе Kochanku. Это был очень крупный вельможа, имевший огромную партию в Литве, ибо никто не кормил шляхту лучше, чем он. Для подкрепления конфедератов, Репнин ввел в Польшу солидный русский отряд. Вся Польша оказалась в руках конфедерации. В Радоме собрался сейм, составленный из числа конфедератов. Репнин отстранил вопрос о низложении короля, заставил его самого примкнуть к конфедерации, к общему изумлению. Но когда начались заседания сейма и когда Репнин поставил ряд требований относительно диссидентов и самого способа решения дел, то все же на сейме оказалась довольно сильная оппозиция. Впрочем, Радом был окружен русскими войсками, затем в имения противников России были поставлены войска, а когда это плохо помогало, то Репнин приказал арестовать Солтыка, киевского епископа Залусского и краковского воеводу Ржевусского. Арест произвел должное действие и сейм утвердил акт свободного вероисповедания греческой веры и признание политических и гражданских прав за ее представителями.
Но насилие над свободой сеймовых решений, нанесенное полякам оскорбление, вызвали сильное возмущение среди тех, которые видели для себя, однако, большое горе в том, что были даны права диссидентам, а не в том, что усиление русского влияния и русское вмешательство превращали Польшу в зависимое государство. Поляки странным образом мирились с вмешательством русского посла в их государственные дела, охотно из партийных целей готовы были пользоваться русскими войсками, но не могли только мириться с вопросом о равноправии диссидентов. Здесь, конечно, имели значение не только соображения политические, но и соображения национального и религиозного характера. Епископ каменецкий Адам Красинский в м[естечке] Баре Подольской губ. составил (1768 г.) конфедерацию в целях добиться отмены постановлений 1766 г., т. е. конфедерацию против России. Конфедераты были исполнены фанатизма. Но они неожиданно для себя встретились с восстанием украинских крестьян и казаков, которые кровью залили всю Украину. Озлобление было обоюдное. Ненависть конфедератов обратилась на короля и объявила его низложенным. Для поддержания порядка русские войска были введены в Польшу. Поставленный во главе русских войск Суворов по частям разбивал конфедератов. Так как в Варшаве были русские войска, ибо на этот раз король опять перешел на сторону русских, то конфедераты пробовали украсть короля. Но это предприятие оказалось неудачным. Пока шла эта борьба, три соседние державы сговорились между собой относительно раздела Польши. В 1772 г. раздел уже был совершившимся фактом, причем Россия заняла Восточную Белоруссию, т. е. нынешние губернии Могилевскую и Витебскую. Русская дипломатия потребовала, чтобы собравшийся в Гродно в 1773 г. сейм добровольно подтвердил уступку занятых областей Россией. Подкуп, угрозы и пассивность депутатов сейма привели к тому, что русские требования были удовлетворены. Тот же сейм подтвердил прежнее устройство Польши, избираемость королевского достоинства непременно из числа поляков, свободу прав православия и диссидентов, некоторое облегчение в положении крестьян и установил при короле постоянный совет, имеющий характер министерства.
§ 3. ВТОРОЙ И ТРЕТИЙ РАЗДЕЛЫ
Первый раздел показал преобладающее влияние России в Польше. Но с другой стороны, он вызвал бурю негодования среди польских патриотов против России. Между тем, в период между первым и последними разделами Польши в среде польского общества наблюдается известного рода оздоровление: несчастье родины отрезвляющим образом в известной мере подействовало на менее испорченную часть польского общества. Многие стали серьезно думать о реформах в области экономической и политической жизни страны. Этому отрезвлению и вниманию к насущным нуждам государства несомненно содействовало само русское правительство, ибо русский посланник в корне прекращал всякого рода политиканство на сеймах и сеймы проходили деловито, без срывов, что давно не могли припомнить поляки. По-видимому, в задачи русского правительства первоначально входило содействовать мирному устроению и процветанию Польши. Этот период отмечен рядом реформ. Так, при нем начала свое действие эдукационная комиссия, положение учебных заведений вообще было улучшено. Появляется обширная публицистическая литература, которая осуждает многие стороны в устройстве старой Польши. В этой литературе сказывается сильная демократическая струя. Она с силой поднимает крестьянский вопрос и ее влияние сказывается на частичных улучшениях в положении крестьян, о чем нам еще придется говорить в отношении к Белоруссии. Вообще литература и наука возрождаются в сильной мере. Это был блестящий период подъема польского национального духа. Но все же партия реформ не была достаточно сильна и сверх того она допустила целый ряд не дипломатических шагов. Партийность и личные счеты часто мешали этой партии трезво глядеть на вещи и подъем польского национального духа сделал ее слишком самоуверенной и нетерпеливой. Эта партия сразу стала на узко национальную точку зрения и не могла отделаться от католических тенденций. Эти условия погубили Польшу. Крупная ошибка со стороны партии реформ была в том, что она всю вину первого раздела взвалила на Россию, поддалась прусскому влиянию, поддалась прусским обещаниям, тогда как Пруссия имела определенные виды на недоставшиеся ей еще части польской территории. По отношению к России эта партия стала в явно враждебные отношения и не замедлила обострить религиозный вопрос. 1783 г. Польша согласилась на учреждение в пределах Польши белорусской православной епархии взамен такой же уступки, какую сделало русское правительство, открыв в своих пределах белорусскую униатскую епархию. Православным иерархом в Польше был назначен слуцкий архимандрит Виктор Садковский, человек настойчивый и опиравшийся на русскую власть. Кафедральным городом православной епархии был г. Слуцк, принадлежавший Радзивиллам. Но появление белорусского епископа в пределах Польши стало только усиливать проявление недружелюбных отношений и к православию, и к России. Как это ни странно, но демократический и научный подъем Польши уживался с крайней нетерпимостью в делах веры и наряду с блестящей литературой демократического характера, появлялись брошюры, исполненные изуверством.
