Первыми 12 января начали наступление армии 1-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов, проводившие Висло-Одерскую стратегическую наступательную операцию. На день позже, 13 января, началась Восточно-Прусская стратегическая наступательная операция, в которой участвовали 2-й, 3-й Белорусские фронты, часть сил 1-го Прибалтийского фронта и Балтийский флот. В рамках этой операции войска 2-го Белорусского фронта под командованием маршала Рокоссовского с 14 по 26 января провели Млавско-Эльбингскую операцию. В ходе операции было разгромлено около 15 дивизий 2-й и 4-й армий группы армий «Центр», захвачены Млавский и Алленштейнский укрепленный районы, занята часть Восточной Пруссии, освобождена территория. Войска 2-го Белорусского фронта, продвинувшись на северо-запад до 230 км, блокировали с запада и юго-запада восточно-прусскую группировку противника, создав благоприятные условия для ее последующего разгрома. С выходом войск фронта к нижнему течению Вислы и захватом плацдарма севернее Быдгоща создавались условия для наступления в Восточной Померании.
Наступление советских войск вынудило германское командование свернуть активные действия на Западном фронте и во второй половине января – начале февраля перебросить на советско-германский фронт 13 наиболее боеспособных дивизий, в том числе 6 танковых и моторизованных, 800 танков и штурмовых орудий. Так, маршал Рокоссовский еще раз напомнил генерал-фельдмаршалу Моделю, что их спор – кто искуснее в военном деле – еще не завершен.
Соединения группы армий «Б», преследуемые американо-английскими войсками, к концу января отступили в Арденнах на исходные позиции. Потери союзников составили около 76,9 тыс. человек, противника – почти 81,9 тыс.[340]. Несмотря на провал операции в Арденнах, генерал-фельдмаршал Модель, перед которым Гитлер поставил явно невыполнимую задачу, сохранил свой пост.
Главнокомандующий союзных войск на Западном фронте Д. Эйзенхауэр после завершения Арденнской операции 8 февраля предпринял наступление с целью очищения территории между Маасом и Рейном, где оборонялись войска групп армий «Б» и «Х». К концу февраля союзники вышли к Рейну, захватили в последующем два плацдарма на правом берегу реки. В результате были созданы благоприятные условия для обхода Рура с юга и наступления в глубь Германии. 1 апреля 3-я бронетанковая дивизия 7-го армейского корпуса американской 1-й армии в районе Липштадта соединилась со 2-й бронетанковой дивизией 19-го армейского корпуса американской 9-й армии, тем самым завершив окружение рурской группировки противника (около 325 тыс. человек), которой командовал Модель[341].
Попытки Моделя в начале апреля прорвать кольцо окружения в районе Хамма на северном и в районе Зигена на южном флангах успеха не имели. Окруженные войска были полностью деморализованы. Они испытывали острый недостаток в боевой технике, вооружении, боеприпасах. Несмотря на это, Гитлер требовал от Моделя удерживать «крепость» Рур. Однако сделать это было не просто.
«Свыше 300 тыс. человек, составляющих большую часть сил группы армий «Б», оказались в котле, – вспоминал бывший начальник штаба 5-й танковой армии Ф. В. фон Меллентин. – Мы обратили внимание Моделя на то, что наших запасов хватит не больше чем на три недели, и предложили предпринять попытку прорваться всеми силами на юго-восток»[342].
Однако Модель, скованный приказом Гитлера, вел бесперспективную борьбу в Рурском котле. Его бывший противник маршал Рокоссовский продолжал победное шествие. С 10 февраля по 4 апреля войска 2-го Белорусского фронта принимали участие в Восточно-Померанской стратегической наступательной операции, в ходе которой во всем блеске проявился полководческий талант маршала Рокоссовского. Операция по своему замыслу, организации и проведению весьма оригинальна и поучительна. Важнейшим условием успеха наступления были стремительность и непрерывность активных боевых действий, не дававшие врагу передышки, в которой он очень нуждался для накопления резервов и перегруппировки войск. Быстрому разгрому группировок противника способствовал правильный выбор направлений главных ударов 1-го и 2-го Белорусских фронтов. Так, наступление ударных группировок фронтов смежными флангами на север к Балтийскому морю позволило рассечь группировку противника на две части. Последующее наступление войск 2-го Белорусского фронта на восток, а войск правого крыла 1-го Белорусского фронта на запад и быстрое развитие наступления по расходящимся направлениям обеспечило в короткий срок разгром 2-й и 11-й армий противника. Характерным для операции явилось то, что накапливание сил для ее проведения и планирование осуществлялись в ходе наступления. Возможность избежать перерыва в наступательных действиях войск 2-го Белорусского фронта обеспечивалась своевременным вводом маршалом Рокоссовским в сражение дополнительных сил как за счет резервов Ставки ВГК, так и путем широкого маневра войсками, особенно танковыми и механизированными соединениями. Оперативной формой прорыва вражеской обороны на всю ее глубину являлись рассекающие удары, наносившиеся войсками на смежных направлениях. В ходе наступления войска фронта дробили группировку противника на части и уничтожали ее по частям.
Особенностью решения маршала Рокоссовского явилось то, что он строил артиллерийское обеспечение прорыва в зависимости от конкретных условий обстановки и имевшихся сил и средств. Так, на участке прорыва левофланговой 19-й армии плотность составляла 150–160 орудий и минометов на 1 км фронта. Для ведения огня прямой наводкой по прочным зданиям и боевым огневым сооружениям широко привлекались 152-мм и 203-мм орудия. В ходе боевых действий в городах для сопровождения штурмовых групп использовались 76-мм и 122-мм орудия.
Решающую роль в развитии операции и ее быстром завершении сыграло умелое использование маршалом Рокоссовским танковых и механизированных соединений. В начале операции он применял их для развития прорыва, придавая моторизованную пехоту и обеспечивая автотранспортом стрелковые части. Это позволяло танковым соединениям отрываться от главных сил наступающих армий на большие расстояния и решать важные оперативные задачи. В боях за Данциг, Гдыню и Альтдамм танковые соединения действовали совместно со стрелковыми частями как танки непосредственной поддержки пехоты. Стремительные действия подвижных соединений в оперативной глубине не позволили противнику организовать оборону на подготовленных, а также на некоторых естественно выгодных рубежах. В ходе преследования противника по указанию маршала Рокоссовского широко применялись передовые отряды, которые создавались в танковых, механизированных соединениях по одному-два.
Наступление войск 2-го Белорусского фронта на главных направлениях велось достаточно высокими темпами. Они не снижали их и после выхода к побережью Балтийского моря. Войска продолжали выполнять без остановок и перегруппировок новые оперативные задачи, повернув свой фронт на 90° от оси первоначального направления действий. Несмотря на трудность такой формы маневра, требующей высокой подвижности войск и четкой организации управления ими, маршал Рокоссовский и его войска успешно справились с этой задачей. Непрерывным наступлением они поставили противника в трудные условия, лишив его возможности произвести перегруппировку своих войск и целеустремленно использовать тактические и оперативные резервы.
Заслуги К. К. Рокоссовского были оценены по достоинству. 31 марта 1945 г. в газетах был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении Константина Константиновича орденом «Победы» «за искусное руководство крупными операциями, в результате которых были достигнуты выдающиеся успехи в разгроме немецко-фашистских войск».
Дела же у Моделя шли все хуже и хуже. 14 апреля две группировки союзников – два корпуса американской 9-й армии с севера и два корпуса американской 1-й армии с юга – соединились. В результате войска Моделя оказались разрезанными на две части. На следующий день соединения американской 1-й армии, расширив образовавшийся коридор, повернули на запад и восток, чтобы ускорить ликвидацию группировки Моделя. Дни группы армий «Б» были сочтены. Модель был загнан в угол.
«В последние дни борьбы мне неоднократно случалось вести частные беседы с фельдмаршалом Моделем, который обладал сильным характером и не был чужд иронии, – вспоминал Ф. В. фон Меллентин. – Он славился сверхъестественной способностью восстанавливать фронт в самом, казалось бы, безнадежном положении. Так, например, он сколотил фронт наших войск на Востоке после страшного поражения в июне – июле 1944 года, а затем то же самое сделал на Западе после боев в Нормандии. В апреле он неоднократно бывал в нашем штабе, и у меня создалось впечатление, что он борется сам с собой, стремясь найти решение какого-то внутреннего конфликта. Как и перед всеми высшими офицерами, перед ним стояла неразрешимая дилемма: с одной стороны, будучи высококвалифицированным специалистом, он не мог не понимать безнадежности дальнейшего сопротивления, а с другой стороны, он был связан со своими начальниками и подчиненными долгом и честью. Немецкий солдат выполняет свой долг до самого конца с присущей ему беспримерной дисциплинированностью. В этот период я много раз бывал в частях и никогда не видел чего-либо похожего на разложение или недовольство, хотя даже самый покорный солдат не мог не понимать, что через несколько дней все будет кончено»[343].
