Итак, мы выяснили, почему некоторые ищут в округе Ренн-ле-Шато сокровища катаров. Однако на вопросе о том, кому же принадлежали сокровища, пока что рано ставить точку.
История гласит, что к концу своего второго регентства Бланке Кастильской пришлось усмирять кровавый бунт «пастушков», охвативший в 1251 году Северную Францию. По словам некоторых авторов, регентша отбыла в Ренн, чтобы спрятать в надежном месте часть королевских сокровищ (возможно даже, что это происходило при содействии ее протеже, знатной семьи рода Ниоров).
Сторонники того, что в окрестностях Ренн-ле-Шато спрятаны королевские сокровища, приводят достаточно спорные доказательства в пользу своей теории. Согласно им, Бланке Кастильской, в 1252 году покинувшей этот мир, не хватило времени на то, чтобы отправить свое сокровище в Париж. Она не смогла известить об этом своего сына, Людовика IX, в тот момент находящегося в Святой земле. Быть может, Людовик все же узнал о тайнике матери, но не имел удовольствия воспользоваться им, поскольку его собственная смерть в результате скоротечной болезни наступила в 1270 году.
Наконец мы приступаем к истории, и поныне вызывающей небывалый разгул страстей, — к рассказу о тамплиерах. Возникнув приблизительно в 1100 году, орден воинов-монахов приобрел славу и небывалый престиж во время крестовых походов. Процветающий в материальном отношении орден обосновался во Франции, попутно основывая на своем пути сотни командорств. Однако два века спустя тамплиеров ждал крах: члены ордена были схвачены по приказу Филиппа Красивого, обвинившего их в ереси; тамплиерские командорства были ликвидированы. Об этой истории, как, впрочем, и о религиозном вопросе, имеющем к ней отношение, мы расскажем чуть дальше.
Эпопея тамплиеров, вошедшая в историю региона Ренн-ле-Шато, остается одним из самых значительных ее эпизодов. Именно этот исторический фрагмент чаще всего привлекает внимание тех, кто с головой погружается в «дело аббата Соньера».
Первым, кто обнаружил следы тамплиеров в Верхнем Разе, был аббат Рене Мазьер. Этот эрудит высочайшего уровня досконально изучил имеющиеся материалы, в результате чего на свет появился его труд, с выводами которого мы в целом согласны. Добавим лишь, что его точка зрения в недавнем прошлом была оспорена автором, живущим в той же местности, Раймондой Резниковой. Ее эрудированность и добросовестное отношение к материалу не вызывают сомнений, однако, на наш взгляд, делать всеобъемлющий вывод на основании всего лишь одного документа чересчур рискованно…
Итак, обратимся к сведениям, почерпнутым в книге аббата, озаглавленной «Тамплиеры Безю». В ней собраны устные предания о тамплиерах, бытовавшие в деревнях Сен-Мартен-Лис, Брезилу, Ле-Безю, Сен-Жюст, Кампань, Кийан и в некоторых других местах. Помимо этого, аббат находил нужную ему информацию в архивах департаментов Од, Арьеж, Перпиньян, Восточные Пиренеи и в Каталонском принципате. Аббат не упустил из виду исследования, проведенные в этой области другими людьми: работы Фратаччи, начальника департаментского отдела регистрации, исследования бывшего депутата Герара и инженера Кро, труды Фалеза, бывшего сенатора и историка, занимавшегося орденом тамплиеров, изыскания маркизы де ла Каз… Это затянувшееся перечисление материалов и исследователей нужно нам лишь для того, чтобы показать разницу между работой, проведенной аббатом Мазьером, и трудами его оппонента. Раймонда Резникова обнаружила средневековый документ, упоминающий о том, что в Безю находилось командорство госпитальеров… Факт несколько спорный, но небезосновательный, поскольку после уничтожения ордена тамплиеров довольно часто их замки и поместья занимали госпитальеры. Однако вернемся к работе аббата Мазьера.
Командорство тамплиеров находилось в Кампань-сюр-Од, там и поныне остались следы их пребывания: врата тамплиеров, часовня и донжон. Память о них жива и в Безю, где можно увидеть руины тамплиерского замка и крест с расширяющимися концами, символ веры храмовников. Судя по документам, тамплиеры Безю находились в подчинении у командорства Мас-Деу, около Перпиньяна. Командорство тамплиеров располагалось и в Руссильоне, в те времена принадлежавшем Арагонскому королевству: в день 13 октября 1307 года, когда по приказу Филиппа Красивого началась волна арестов тамплиеров, многим братьям этого округа удалось спастись. В 1317 году владения храмовников перешли к госпитальерам. Аббат Мазьер приводит и другие места, служившие убежищем ордену «бедных рыцарей христовых». В частности, в этом списке фигурирует Реда: по сведениям аббата, храмовникам любезно предоставил приют Пьер де Вуазен. Известно также, что в окрестностях Ренна есть поле, которое крестьяне не обрабатывают: по их словам, когда-то на этом месте было кладбище тамплиеров.
Чтобы показать, насколько легенда соотносится с древней действительностью, аббат Мазьер шутливо приглашает своих читателей «в ночь с 12 на 13 октября подняться на гору Безю и притаиться в древних руинах. В свете луны им будет виден высокий утес, в глубине которого притаилась община Баруто. Там находится таинственный колодец, где вот уже 650 лет покоится маленький серебряный колокол тамплиеров. Его звон всегда раздается в одну и ту же ночь: с 12 на 13 октября. В ту же минуту длинная вереница белых теней, выходящих с заброшенного кладбища, устремляется к руинам. Это тени умерших тамплиеров, которые ищут церковь, древнюю маленькую церковь, чтобы отслужить в ней заупокойную мессу. Разумеется, это всего лишь легенда, однако она прекрасно показывает нам, насколько живы еще в народной памяти воспоминания о тамплиерах».
С. П. Саймон («Золото ордена тамплиеров») предложил свое прочтение истории: избранный в 1305 году папа Климент V был сыном внучатого племянника самого Бертрана де Бланшфора, великого магистра тамплиеров. О секрете Ренна, считает он, знали и паж, и сеньор Ренна, но тайна по-прежнему оставалась тайной для духовенства и короля Франции. Однако многие из историков утверждают, что Бертран де Бланшфор, сановник ордена, не был уроженцем Разе и не состоял в родстве с сеньорами Ренна. Аргумент Саймона практически несостоятелен… Он отстаивает право на жизнь своей «сенсационной» теории, но не может привести доказательства или серьезного аргумента, заслуживающего доверия. Чуть дальше мы обратимся к гипотезе, которую он защитил с блеском: оказывается, секрет Ренна появился еще до эпохи тамплиеров… и даже до эпохи вестготов!
Основной вопрос, волнующий Раймонду Резникову, можно сформулировать следующим образом: могло ли случиться так, что тамплиеры сумели спрятать в окрестностях Ренна некие документы, подтверждавшие их вероотступничество? Отречение, о котором знали немногое, но основное: «Иисус был всего лишь незначительным пророком…» Доводы С. П. Саймона во многом расходятся с ее аргументацией. Мы обратимся к этой теме в другой главе.
Крестовый поход 1209 года и волна арестов в 1307 году покончили с опасными «ересями» катаров и тамплиеров. Великий магистр ордена храмовников Жак де Моле погиб на костре 11 марта 1314 года; перед смертью он успел «назначить папе Клименту и королю Филиппу встречу на суде божьем», что произошло год спустя, как и предсказывал Жак де Моле. Далее последовала эпоха «проклятых королей», о которой талантливо поведал писатель Морис Дрюон.
Вернемся в Верхний Разе. С этого момента из нашего повествования исчезает Реде или Реда, отныне мы будем называть Ренн-ле-Шато его нынешним именем.
В 1340 году в Безю появляются чиновники королевского сенешальства. Цель их прибытия — задержать двух рыцарей, Гильома Катала и Пьера де Палайана, подозреваемых в незаконной чеканке золотых монет. Обвинение, вероятно, исходило от самого папы Бенедикта XII, который был… дядей вышеозначенного Пьера де Палайана. Но откуда мошенники, чеканившие монету для собственных нужд, брали драгоценный металл?
1361 год ознаменован приходом Энрике, графа Трастамарского: брат короля Кастилии покидает свою страну, сопровождаемый безжалостными арагонскими наемниками. Уничтожив нижнюю часть города, Энрике осаждает верхний замок Ренн-ле-Шато. Взрыв башни, служащей пороховым складом, пробивает брешь в крепостной стене: город открыт для неприятеля. Следом за врагом в разграбленный и разрушенный город проникает эпидемия чумы. Таков конец этой эпопеи. Впрочем, загадкам нет конца.
Обратим наш взор к королевскому двору Франции, месту действия следующей истории: на этот раз ее героями станут Людовик XIII и Людовик XIV, а также кардинал Ришелье, министр Людовика XIII, и сюринтендант финансов Николя Фуке, действовавший во времена Людовика XIV. Но главным действующим лицом все же будет не король, и не министр финансов, и даже не кардинал, а известный художник Никола Пуссен (1594–1665).
Слава и популярность пришли к Пуссену в 1622 году. Особым успехом пользовались картины, написанные им для парижских иезуитов, среди которых выделялись два полотна, посвященные Игнатию де Лойоле и Франциску Ассизскому. В 1624 году Пуссен отправился в Италию, где остался на долгое время: это было время славы художника. Кардиналу Ришелье удалось уговорить художника вернуться во Францию — что и произошло в 1636 году. При дворе короля Пуссену без промедлений присвоили титул первого живописца, однако вскоре великий художник вернулся в Италию, где окончил свои дни в довольстве и роскоши, пожиная плоды славы.
