"Госпожа Удача" была замечательной шхуной; она легко слушалась руля и свободно летела вперед на всех парусах.
Он никогда не переставал поражаться тому, как люди, имея в руках лишь одни инструменты, могли придать нужную форму бревнам и создать такое прекрасное творение, как корабль. И как корабль, однажды построенный людьми, начинал затем жить своей собственной жизнью, и у него появлялся свой характер. Его завораживало то, как корабль, оставляя далеко позади себя берег, всецело отдается во власть моря, и то, как некогда грубые, неотесанные бревна перевоплощаются в нечто поэтическое.
Примерно то же самое Шон сказал и Мариане, и она внимательно слушала его, вслушиваясь скорее в его чувства, чем в слова. Он чувствовал это и был крайне взволнован. Он не знал, как ему вести себя, но ему очень хотелось поступить правильно. К счастью, годы, проведенные им в море, не сделали из него цинника, не дали его душе ожесточиться, и он знал, как быстро сближаются люди, оказавшись в море, и как быстро от этой близости может не остаться и следа, стоит лишь им снова сойти на берег.
- Как только стемнеет, мы подойдем к берегу, - сказал он.
- А это не опасно?
- Только не для нас. Мы уже много раз проплывали вдоль этого побережья, и я уверен, что мы все же успеем вернуться домой и рассказать обо всем моей семье, прежде, чем нас найдут. Я хочу, чтобы у них была возможность познакомиться с тобой и узнать правду о случившемся. - Он замолчал, и немного помедлив, добавил. - Возможно, затем нам придется уехать. У тебя есть какие-нибудь знакомые в этих краях? Или может быть родственники?
- Нет.
Он поежился, поглубже запахивая на себе накинутый на плечи плащ, глядя на каменистый, обрывающийся к воде берег острова Санта-Барбара.
- Почему ты не хочешь, чтобы я отвез тебя обратно к твоему дяде?
Она обернулась, в упор разглядывая его.
- Ты хочешь, чтобы я вернулась?
Ему стало не по себе, и он поспешил отвести глаза, старательно избегая ее взгляда.
- Нет. Я хочу, чтобы тебе было хорошо.
- Если я вернусь к нему, то он просто запрет меня в доме и станет дожидаться возвращения Андреса. Он с ними заодно.
Шон поспешил сменить тему для разговора, думая о том, что может предпринять Мачадо. Поплывет вдоль побережья? Скорее всего он все же сойдет на берег и отправится прямиком на их ранчо, и тогда большой драки было бы уже не избежать.
Но в любом случае, что он, Шон, может сделать для Сеньоры?
Может было бы лучше бежать в Монтерей, и уже там разыскать Альварадо. Правда, власти у него уже не было, но он все же имел достаточное влияние, и даже сам губернатор не осмелился бы открыто выступить против него.
Шхуна тихо выплыла из-за острова, ветер надул развернутые паруса, и корабль двинулся к берегу. Солнце клонилось к закату, оставаясь у них за спиной, и горные вершины острова окрасились всеми оттенками золотисто-огненного цвета, а морские волны за бортом стали еще темнее.
На палубу вышел Теннисон, готовившийся заступить на вахту, и Шон сказал ему:
- Пока вроде все в порядке, на берегу никого не видно. Но будь настороже, не забывай, что здесь могут объявиться индейцы.
- Слушай, капитан, - вдруг сказал Теннисон. - Мне тут удалось отложить несколько долларов. Так что если Сеньоре...
- Спасибо, Тен. Мы постараемся сами справиться. Нам нужно много денег, сразу несколько тысяч долларов. А в этих краях их взять все равно неоткуда.
- Ты уж только поосторожней с этим Мачадо, - обеспокоенно заговорил Тен. - Он уже убил на дуэлях наверное с полдюжины человек. Повздорили с ним, как водится, из-за какой-то ерунды... Так-то.
- Придерживайся этого курса, Тен. Если ветер продержится, то примерно в полночь или чуть попозже, мы будем на месте. Я проснусь к тому времени, чтобы провести шхуну к берегу.
На горизонте чернел окутанный тьмой берег, и частокол горных вершин Санта-Моники пронзал ночной небосклон, на которм уже загорелись далекие звезды. В каюте было тепло и тихо, и низкий огонек медной керосиновой лампы слегка дрожал и покачивался, подобно тому, как качалась на волнах сама шхуна.
- Завтра, - тихо сказал он, - завтра мы будем дома, и надеюсь, все будет хорошо.
ГЛАВА 4
К тому времени, уогда Шон вернулся на палубу, уже совсем стемнело. От тут же поплотнее прикрыл за собой дверь, чтобы снаружи не было бы заметно света, горящего в каюте. Все фонари на шхуне были погашены. Теперь корабль шел медленнее, только под одним кливером.
Дул легкий бриз, и время от времени между рваными краями низких облаков можно было увидеть лоскутик высокого звездного неба. А впереди зловеще чернела неприступная стена берега.
- Подходим к водорослям, - сказал Теннисон. - Вон к тому мысу.
Внезапно на вершине горного хребта, находившегося как раз за мысом, к которому они направлялись, показался огонек.
- Как раз, - пробормотал Теннисон. - Похоже, этот твой человек никогда не ошибается.
- Очень на это надеюсь, - ответил Шон, - но как бы там ни было, а причатиль мы должны именно сегодня ночью.
И Шон, и Теннисон прекрасно знали, что огонек на вершине горного хребта был ничем иным как костром, разведенным в каменной нише среди скал, увидеть который можно было только со стороны моря, да и то лишь под определенным углом зрения.
Встав у штурвала, Шон направил "Госпожу Удачу" вдоль кромки прибрежных водорослей. Бухта находилась примерно в двух милях к северовостоку от мыса. Нужно было постараться не налететь на риф, находившийся южнее мыса и обогнуть скалу за ним. Он хотел бросить якорь у самой кромки водорослей, где до песчанного дна было каких-нибудь семь фатомов 1).
Они продолжали медленно продвигаться вперед, и наконец, несколько минут спустя, Шон объявил:
- Ладно, Тен. Можно бросить якорь.
_______________________________
1) Фатом - морская сажень, равняется 2 ярдам или 1.83 метрам.
Он слышал, как якорь упал в воду, как загремела якорная цепь, пропускаемая через клюз и принялся отсчитывать время. Команда тем временем сворачивала паруса, и как только с этим было покончено, зеленый корпус шхуны сделался почти незаметным на фоне зеленых водорослей и берега.
На корме снова объявился Теннисон.
- Шлюпка спущена на воду, капитан. Нам остаться здесь?
- Да, оставайтесь. Если случится что-нибудь непредвиденное, пока меня не будет, действуй по своему усмотрению. Если они станут преследовать на корабле, уводи их в водоросли. Ты знаешь, где здесь можно пройти, а они нет.
Конго перебросил через борт веревочную лестницу.
- Ваша винтовка, сэр, - голос Конго мог показаться слишком тихим для такого великана, каким был он. Конго говорил с мягким акцентом, столь характерным для выходцев с островов Вест-Индии. - Я подумал, она может вам пригодиться, сэр.
- Спасибо, Конго.
Мариана вышла на палубу, запахнувшись в свой плед.
Шон Малкерин быстро перелез через борт, проворно спрыгнув в маленькую шлюпку, покачивающуюся на волнах. Он держал веревочную лестницу, пока Мариана спускалась по ней, двигаясь осторожно, но ни на миг не останавливаясь. Глядя на нее, он решил, что вряд ли эта девушка была способна на какое-нибудь сумасбродство, но в случае необходимости она наверняка станет действовать так же быстро и без промедления, как он сам.
Конго последовал за ней и тут же сел на весла. Он оттолкнулся велом от шхуны, и они поплыли в темноту.
Вода казалась совсем черной, и лишь изредка по зеркальной глади пробегала рябь от поднимающихся со дна водорослей. Был слышен тихий шелест прибоя, набегавшего на песчанный берег. Конго использовал весла лишь для того, чтобы придать шлюпке нужное направление. Морское течение само несло их к берегу.
Было очень темно и тихо. Взглянув на небо, Мариана увидела одинокую звезду, глядевшую на землю в просвет между облаками. Конго с силой налег на весла, и она почувствовала, как дно шлюпки мягко чиркнуло по песку. Шон перемахнул через борт, и вытаскивая шлюпку на отмель, а затем протянул маоей спутнице руку, помогая ей сойти на берег.
- Возвращайся обратно, Конго. Спасибо тебе.
Чернокожий великан одним движением спихнул шлюпку в воду и снова взялся за весла.
- Капитан, если вы хотите, то я, конечно, вернусь обратно. Но только если вам будет нужна защита...
- Ты будешь первым, кого я позову на помощь, - заверил его Шон. Спасибо тебе за все. И позаботься о "Госпоже Удаче", пока меня не будет.
Прохладный ветерок дул вдоль песчанного берега, и они стояли рядом, глядя вслед удаляющейся шлюпке, слушая, как скрипят весла в уключинах.
Потом они шли по темному берегу, время от времени останавливаясь и тревожно вслушиваясь в ночную тишину. Шон был осторожен. Он мог бы бросить якорь в бухте Дьюм-Ков, откуда было гораздо ближе до ранчо, но если только Мачадо уже отправился на их поиски, то его люди станут поджидать их шхуну именно там.
- Это далеко? - спросила она минуту спустя.
- Еще всего несколько минут, и мы дома. Ты сможешь сегодня хорошенько отдохнуть, и Сеньора подберет тебе что-нибудь из одежды.
