Внезапно на пороге дома появился Томас Александр с поднятыми вверх руками.
Стрельба прекратилась, и вновь наступила тишина.
Шон Малкерин стоял, нетвердо покачиваясь на ногах, оглядывая двор, а потом он смутно припоминал, как две плачущие женщины поддерживали его, и как Джонни Мимс въехал во двор ранчо вместе с Ханикуттом и Кемпбеллом.
ГЛАВА 21
К тому времени, как Андрес Мачадо появился с визитом на ранчо, Шон Малкерин провел в постели уже три недели.
Мариана открыла перед ним дверь, и Мачадо вошел в комнату.
- Ну что? - заявил он с порога. - Значит, вот как ты решил выкрутиться! И все ради того, чтобы избежать честного поединка с Мачадо! Позволил этим псам подстрелить себя! Что ж, дело твое. Значит, мне придется подождать.
- Извини, приятель, - сказал Шон, едва заметно улыбнувшись. - В первый раз в жизни заставляю человека ждать себя, но, боюсь, что иначе не получится.
Мачадо подошел поближе к кровати.
- Дружище, ты смелый, очень смелый парень. И мне искренне жаль, что тогда я позволил своему гневу взять верх над разумом. Ну конечно же ты был прав! Зачем попусту терять время из-за девчонки, которая меня не любит, когда вокруг столько женщин, сходящих по мне с ума? Ведь это же на самом деле так! Я задержусь здесь еще на какое-то время, а потом возвращусь обратно в Мексику. Но мне будет очень не хватать твоей дружбы, приятель.
Шон протянул ему руку.
- Ты достойный противник, амиго, но можешь быть еще куда достойнейшим другом.
После его ухода, Шон закрыл глаза. С улицы ему были слышны приглушенные голоса, становившиеся все тише и тише по мере того, как говорившие удалялись от дома.
Он лежал, закрыв глаза. Приятно было отдохнуть, а отдыхать ему теперь придется еще довольно долго. В него угодили три пули, и он потерял много крови.
Налетевший с улицы ветерок тронул занавеску на окне. Теперь до его слуха доносился с улицы голос матери. Она снова завела разговор о том, что неплохо было бы устроить цветник, а камни убрать... интересно, уже в который раз она говорит об этом?
Из дома вышел Майкл. Он недавно вернулся после поездки в Монтерей. Многое изменилось за последнее время, и ходили также упорные слухи о бунте против Мичелторены.
Внезапно его мускулы напряглись, а затем медленно, очень медленно вновь расслабились. Глаза его были закрыты. Кроме него в комнате теперь находился еще кто-то. Шону показалось, что он чувствует, как этот кто-то осторожно подходит к кровати, слегка задевая ее, и склоняется над ним, а затем слышится звук камня, поставленного на другой камень и тихое шарканье.
Рука под одеялом нащупала рукоятку пистолета. Он ждал, но все было тихо, и лишь витал в воздухе тонкий, еле ощутимый аромат кедровой хвои.
С улицы послышалась песня, а затем Мариана вошла в дом. У самого порога она вдруг остановилась, и тогда он наконец открыл глаза. Его мать стояла позади нее, и обе, словно разом лишившись дара речи, изумленно разглядывали что-то.
Приподнявшись на локте, он тоже посмотрел в ту сторону.
На каминной полке стоял кувшин, тот самый, которого он не досчитался в пещере среди гор.
Сеньора подошла к камину, взяла было кувшин и тут же снова опустила, держа обеими руками. Посудина казалась тяжелой... довольно тяжелой.
Эйлин заглянула внутрь.
- Это же золото, - воскликнула она дрогнувшим голосом. - Это золото, Шон.
Он откинулся на подушку и закрыл глаза.
- Кем бы ты не был... где бы не находился... спасибо.
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Это вымышленная история о событиях, которые могли бы произойти на побережье в Малибу и среди гор в глубине материка.
В скором времени с момента воображаемых событий, жители Калифорнии восстали против Мичелторены, который был изгнан ими из провинции. Его место занял Пио Пико.
Многие названия на побережье действительно были даны неизвестным народом, живших в тех краях до прихода туда индейцев-чумашей. Кем были те люди, мы не знаем до сих пор.
Известны лишь два племени, населявших те земли до того, как там объявились чумаши, да и о них нам известно очень и очень немного: это племя Дубовой Рощи и пришедшее им на смену племя Охотников. По дошедшим до нас сведениям, индейцы из племени чумашей были хорошо сложены, и, судя по довольно совершенной конструкции их лодок, они имели опыт дальних морских путешествий.
Индейцы-чумаши населяли территорию протяженностью от Малибу и Топанги до окрестностей Сан-Луис-Обиспо, и в глубь материка за реку Куяма, Сосновую гору и горы Пинос.
Предположительно первым владельцем Малибу был Хосе Бартоломе Тапиа, колонист, приехавший на север вместе с де-Анса в 1775 году. Дарственная на эти земли вышла приблизительно в 1802 году. В 1848 году Малибу было продано некоему Леону Виктору Прудомму, молодому французу, взявшему в жены дочь Тибурсио Тапии.
В 1857 Прудомм продал Малибу ирландцу по имени Мэтью Кеттлер по цене десяти центов за акр. Тридцать четыре года спустя его сын продал владения по цене десять долларов за один акр земли. Тогда площадь земель Малибу составляла 13.316 акров. Покупателем оказался Фридрих Риндж, для которого это поместье стало домом его мечты, где он жил долго и счастливо, завещав ранчо своей жене, Мей Риндж.
История о том, как эта женщина защищала свою собственность, протестуя против прокладки дорог по ее землям, примечательна уже сама по себе и слишком длинна, чтобы даже вкратце приводить ее на этих страницах.
С тех пор произошли большие перемены, и почти ничто не сохранилось в первозданном виде. В наши дни побережье Малибу застроено домами теле- и кинозвезд. Здесь расположены многочисленные пляжи, мотели, рестораны и особняки.
И как когда-то горы подступают почти к самому морю. Теперь здесь проложены дороги, серпантином воющиеся по горным склонам, но кое-где в глуши еще остались уединенные места, над которыми не властно время. Но древние захоронения бездумно разграбляются невежественными охотниками за сувенирами, а бесценные наскальные рисунки чумашей оказались безжалостно уничтожены вандалами.
Когда жители Лос-Анджелеса "выезжают на снег", они зачастую отправляются куда-нибудь в окрестности Сосновой горы, но ложбина, где находилась пещера Старца, и по сей день остается такой, какой была сотни, а, может быть, и тысячи, и десятки тысяч лет тому назад.
Только не пытайтесь разыскать ту пещеру. Не дай бог, вы найдете ее.
