Наиболее серьезно следует отнестись к обвинениям Полибия, поскольку он имел собственный военный опыт. Полибий упоминает всего два случая проявления Ганнибалом жестокости, о которых не говорится ни у одного автора. Он рассказывает, что после Тразименской битвы воины Ганнибала, опустошая Умбрию и Пицену, убили большое число мирных жителей.[60] Ганнибал и его воины только что одержали внушительную победу у Тразименского озера. Страдая от ранений и болезней, воины разграбили области, чтобы пополнить запасы, подлечиться, а по ходу убили много мирных жителей. Кроме того, вероятно, пережив переход через Альпы, проведя три сражения с римлянами, воины вышли из-под контроля Ганнибала и стали неуправляемыми.
Полибий подтверждает, что Ганнибал выгнал жителей из нескольких италийских городов и переправил их в другие места и что его воины жестоко обращались с местным населением.[61] Не вызывает сомнений, что Ганнибал переправлял жителей некоторых городов в другие места, но он делал это исходя из соображений военной необходимости и не желая никого и ничего оставлять римлянам. Во время этих операций, вероятно, случались какие-то злоупотребления. Вопрос в том, приказывал Ганнибал оскорблять гражданское население, убивать мирных жителей, потворствовал действиям своих воинов или причиной этих злодеяний была разнузданность и недисциплинированность отдельных солдат. Трудно поверить, что Ганнибал приказывал издеваться над мирными жителями и убивать их, если учесть, что Полибий, Ливий, Плутарх, Диодор и Аппиан отмечают, что он даже к пленным относился гуманно.[62]
Полибий воздерживается от строгих суждений, поскольку Ганнибалу, по его мнению, приходилось воевать в «экстраординарных» условиях и на его поведение «сильно влияли и часто направляли его не только внушения друзей, но еще больше обстоятельства».[63] Далее он отмечает, что «относительно Ганнибала и государственных людей вообще нелегко произнести верное суждение; ибо некоторые утверждают, что природа человека проявляется в чрезвычайных обстоятельствах, причем одни люди выдают себя в счастье и власти, другие, наоборот, в несчастье, как бы те и другие ни сдерживали себя ранее того. Со своей стороны, суждение это я нахожу неверным». В результате Полибий, похоже, понял Ганнибала лучше всех римских авторов и оправдал его за недостаточностью улик. Он, вероятно, согласился бы с высказыванием Моммзена, что в «сочинениях о Ганнибале нет ничего, что не могло бы оправдать его действий в тех обстоятельствах».[64]
Любопытно, что римские историки сосредоточили внимание на жестокости Ганнибала, в то время как в любом сочинении перечень римских злодеяний намного длиннее и чудовищнее. После взятия Капуи римляне казнили сенаторов, граждан продали в рабство и жестоко разграбили город. Резня в Локрах и жестокое обращение с гражданами командующего Сципиона Племиния шокировали даже римский сенат. Племиний подверг разграблению святилище города. Римляне взяли Казилин, пообещав не убивать пленных, но сдержали обещание только для первых пятидесяти человек. Все остальные были уничтожены. В Испании в Оронгисе воины Сципиона окружили невооруженных жителей города, пытавшихся сдаться, и убили их. На Сицилии римляне убили всех жителей сдавшегося города Энна. Резня последовала после взятия римлянами Сиракуз, Тарента и Нового Карфагена. Комментируя взятие Нового Карфагена войсками Сципиона. Полибий отмечает, что для римлян было обычным делом «уничтожать любую форму жизни, с которой они столкнулись, не сохраняя ни одной. Римляне поступают так с целью навести ужас на врагов. Вот почему часто можно видеть в городах, взятых римлянами, не только трупы людей, но и разрубленных пополам собак и отсеченные члены других животных».[65]
Напрашивается вывод, что Ганнибал был менее жесток, чем его времена, и более человечен, чем римские полководцы, с которыми он воевал, и для которых жестокость была обычным явлением. Ганнибал относился к побежденным римским полководцам с уважением, что, как известно, не было присуще римским командующим. Ганнибал отдавал воинские почести и устраивал похороны римским полководцам, которых убил в сражении. Среди этих полководцев были Фламиний, Эмилий Павел, Семпроний Гракх и Марк Марцелл. Были случаи, когда он искал тела убитых противников, чтобы воздать им почести, но не мог найти. А теперь сравните поведение Ганнибала с поведением римского полководца Клавдия Нерона, который одержал победу над войском Гасдрубала в сражении у реки Метавр. Нерон отрубил Гасдрубалу голову, привез ее в Капую, а затем ее подбросили в лагерь Ганнибалу. По сравнению с поведением римлян грехи Ганнибала кажутся незначительными.
Ганнибал, безусловно, сильно унизил и оскорбил римлян, и в их сочинениях о войне сознательно искажается характер карфагенянина и его подвиги, чтобы преуменьшить пережитое унижение. Однако даже в этом случае правда вылезает наружу. Так, Юстин отмечает, что он «никогда не был жертвой обмана и предательства, хотя враги часто пытались вызвать к нему отвращение».[66] Это противоречит заявлению Ливия, что Ганнибал часто изменял внешность из опасения быть убитым собственными воинами! По словам Диона Кассия, все союзники Карфагена против Рима, вместе взятые, не могли сравниться с Ганнибалом как с солдатом и стратегом. Он тщательно продумывал каждый шаг трудного похода и, прежде чем начать его, собирал максимум информации, чтобы иметь возможность «точно оценить все обычное и необычное и встретить каждый случай соответствующим словом и делом». Эта способность «не только врожденная, но и приобретенная благодаря умственной работе».[67] Все эти черты — врожденные способности, желание учиться, ясный ум, гибкость, способность понять природу необычных обстоятельств — характерны для великих полководцев древности.[68] Все великие полководцы в истории обладали этими качествами.
Если, как считает Полибий, Гамилькар был величайшим карфагенским полководцем Первой Пунической войны, то, вне всякого сомнения, Ганнибал был величайшим полководцем Второй Пунической войны. Он воевал с лучшими римскими полководцами, и в армии под его командованием, воевавшей долгих шестнадцать лет, не было мятежей и дезертирства. Ганнибал был превосходным тактиком, хорошим стратегом и самым сильным врагом, с каким сталкивался Рим. В конце концов он потерпел поражение от римского полководца, которому для этого пришлось усилить и переоснастить римский легион и применить новую мобильную тактику. Сципион одержал победу в сражении при Заме над армией, от которой осталась только тень. Но все могло сложиться иначе. Можно только предполагать, какой бы была западная история, если бы победу одержал Ганнибал.
У Карфагена, как у Тира, финикийского города-государства, давшего ему жизнь, не было регулярной армии.[69] Когда возникала необходимость, карфагеняне расходовали большие денежные средства на формирование армии призывников и наемников под командованием карфагенских полководцев, которые назначались сенатом на время войны. У Карфагена был Священный отряд, состоявший приблизительно из двух тысяч пятисот вооруженных граждан. Этот вооруженный отряд был сформирован на постоянной основе, но, вероятно, играл роль гражданской милиции. В военное время Священный отряд действовал вместе с армией, и мы находим его воюющим на Сицилии в 341 и в 311 годах до н. э.
Возможно, при необходимости армия, состоявшая из призывников и наемников, формировалась на базе Священного отряда, в котором на постоянной основе служил офицерский состав. Аппиан сообщает, что в Карфагене в городских стенах были построены казармы для 24 тысяч пехотинцев и конюшни для 4000 лошадей и 300 слонов. После сдачи Карфагена в 146 году до н. э. по окончании Третьей Пунической войны Рим получил 200 тысяч комплектов пехотного вооружения и доспехов. Не вызывает сомнений, что эти оборудованные казармы, конюшни и вооружение предназначались для более многочисленной армии наемников и призывников в военное время.
Большое внимание уделяется использованию карфагенянами наемников. В отличие от Греции и Рима Карфаген располагал незначительным по численности классом мелких фермеров, который был не в состоянии обеспечить надлежащее число ополченцев. Большая часть земель находилась в руках аристократов, которые поставляли в армию отличных лошадей и служили в коннице. В распоряжении Карфагена имелись значительные людские резервы из африканских подданных, или ливофиникийцев. Позже испанские подданные и союзники, жители других карфагенских городов и деревень, и новобранцы из карфагенских городов на Сицилии и в Испании тоже служили в карфагенской армии. Ливофиникийцами называлось смешанное население колоний, основанных финикийцами на северном побережье Африки. В сражении в долине реки Баградас в 255 году до н. э. со стороны Карфагена приняли участие 12 тысяч пеших воинов. Позже ливофиникийцы составляли большую часть 17-тысячной пехоты, которая сопровождала Гамилькара в Испанию и служила под командованием Ганнибала. Ганнибал перед походом в Италию оставил 11 тысяч карфагенских пеших воинов для поддержки Гасдрубала и с 20 тысячами пеших воинов совершил переход через Альпы, но только 12 тысяч из них воевали в Италии. Когда в текстах говорится об африканской пехоте Ганнибала и Гасдрубала, значит, речь идет о карфагенских пехотинцах-ливофиникийцах.
