Офицер Абвера Лахузен привел в своих показаниях рассказ адмирала Канариса о полемике по «польскому вопросу» на совещании 12 сентября 1939 года. По его словам, Канарис предостерегал от тех мер, которые стали ему известны, в частности, от «предстоящих расстрелов и мер по истреблению, которые должны были быть направлены против польской интеллигенции, дворян и духовенства, как и вообще тех элементов, которых рассматривали как носителей национального сопротивления». Причем Лахаузен упомянул о неких возражениях военных, в ответ на которые Гитлер передал задачу истребления в ведомство СС и местных властей19.
Судя по всему, эти показания вполне заслуживают доверия. 19 сентября Гальдер записал в личном дневнике, не предназначенном для публикации: «Чистка: евреи, интеллигенция, духовенство, дворянство. Армия настаивает на том, что чистку нужно начинать не ранее вывода войск»20. Последнее замечание, видимо, отголосок споров на совещании 12-го числа.
При обсуждении нападения на СССР в Генеральном штабе Гитлер был еще более требователен: «Частью нашей борьбы должно стать уничтожение России. Весной 1941 года. Чем скорее Россия будет сокрушена, тем лучше. Нападение достигнет цели только в том случае, если после одного удара русское государство рассыплется вдребезги. Простого захвата территории страны недостаточно… Целью является уничтожение людских ресурсов России»21.
Изначально проблему тысяч людей, нежелательных для «нового порядка», фашисты пытались решить с помощью расстрелов.
Их наблюдал, например, немецкий чиновник Эйхман, направленный с инспекцией в Белоруссию, он как раз в то время приехал в Минск. В своих аргентинских мемуарах он вспоминал: «Я отправился в Минск и увидел массовые расстрелы». Особенно ему запомнилась женщина-еврейка с младенцем на руках, которая перед казнью пыталась протянуть его Эйхману. «У меня самого были дети, и я инстинктивно шагнул вперед, словно намереваясь взять младенца. Но в этот момент прозвучали звуки выстрелов. Оба были убиты в нескольких футах от меня. Мозг ребенка брызнул на мое пальто, и моему водителю пришлось его отчищать»22, - поясняет фашист.
Гитлеровцы убивали не только цыган и евреев. Основной мишенью карателей становилось славянское население оккупированных территорий. Часть уходила в мясорубку лагерей уничтожения. В 1942 году от 5 до 6 тысяч русских было заключено в знаменитый лагерь Дахау. В первый же день около 500 человек из них выставили на край окопа неподалеку и расстреляли. Подобные расстрелы проводились три раза в неделю23, до тех пор пока все они не были убиты.
В Белоруссии, очищая «жизненное пространство», расстреливали «на месте» целые деревни. Название деревни Хатынь, где фашисты сожгли и расстреляли 149 мирных жителей, широко известно. А таких деревень в Белоруссии было не менее 600, а еще более чем 4000 селений были «просто сожжены», населению же предложено было по-хорошему убираться на восток с земли, предназначенной для «высшей расы»24.
Аналогичным образом проводились массовые казни по всей оккупированной территории, пока не стали ясны все недостатки данного способа. Во-первых, война с Россией все никак не заканчивалась и патроны были нужнее на фронте, чем при казнях в тылу. Во-вторых, при массовых казнях часто происходили сбои. Так, в Минске женщина, державшая во время расстрела ребенка на руках, выжила: пуля прошла через голову мальчика ей в плечо. После казни она смогла выбраться из ямы и укрыться в городе25. Такие случаи происходили довольно часто, так что геноцид перестал быть тайной для местного населения, к тому же выстрелы производили слишком много шума. Рациональные фашисты перешли к более «научным способам уничтожения».
Первым из них, видимо, являются знаменитые машины-«душегубки»: самое раннее упоминание о них относится к августу 1941 года, когда Гимллер отдал распоряжение о разработке принципиально нового способа казни людей. К тому времени идея практически носилась в воздухе: существуют упоминания об использовании дизельных двигателей для «эвтаназии» психически больных в Польше в 1939 году, так что создание первых образцов душегубок не заняло много времени.
Во всяком случае, в октябре 1941-го они появились в Киеве: «На Куреневке, над самым Бабьим Яром, есть большая психиатрическая больница имени Павлова. Ее корпуса раскиданы в отличной Кирилловской роще, и там стоит древняя церквушка, всегда запертая, но мы, пацаны, проникали в нее, облазили до самых куполов и видели позднейшие росписи Врубеля, о которых мало кто знает.
14 октября к этой церквушке прибыл немецкий отряд во главе с врачом, с невиданными дотоле машинами-душегубками. Больных партиями по шестьдесят-семьдесят человек загоняли в машины, затем минут пятнадцать работал мотор - и удушенных выгружали в яму. Эта работа шла несколько дней, спокойно и методично, без спешки, с обязательными часовыми перерывами на обед», - свидетельствует Анатолий Кузнецов26.
Стандартная душегубка - грузовой фургон с закрытым кузовом. Внутри обит оцинкованным железом, на полу лежали деревянные решетки, защищающие от пассажиров трубы, имеющие частые полусантиметровые отверстия. От поперечной трубы вниз через отверстие оцинкованного пола выходил резиновый шланг, на конце которого шестигранная гайка с резьбой, соответствующей резьбе на конечности выхлопной трубы мотора. Этот шланг навинчивается на выхлопную трубу, и при работающем моторе все выхлопные газы шли во внутрь герметически закрытого кузова27.
Ревизионисты любят рассуждать о том, что «душегубки не эффективны, а следовательно, являются мифом. Например, Ю. Граф выдал в своей книге следующий перл о «машинах смерти»: «…хлопотно, трудоемко, неэффективно, так как такой дизельный выхлоп при нормальной работе двигателя содержит относительно много кислорода и мало окиси углерода»28. Поэтому прочтем маленькую лекцию по химии.
Действительно, выхлопные газы карбюраторного и дизельного двигателя содержат окись углерода (СО), которая может привести к отравлению человека. На этом и строится замысел душегубки. Да, состав выхлопных газов у дизельного двигателя другой, нежели у карбюраторного. Но это совершенно не значит, что он безопасен. Танкисты, например, когда танковая колонна проходит через узкий туннель, и сейчас вынуждены пользоваться противогазами29.
А дизели времен Второй мировой совершенно не дотягивали до современных стандартов: при интенсивной эксплуатации двигателя доля окиси углерода в выбросах составляла до 6% (при минимальном проценте кислорода), что вполне достаточно, чтобы отравить пассажиров30. Исследования проводились в рамках оценки опасности применения дизельных двигателей при подземных работах, результаты тестов впервые были представлены в июне 1940 года, еще до первого упоминания «душегубок» в союзных СМИ31. Напомню, для карбюраторного двигателя, по современным стандартам ГИБДД, допустимая доля СО в выхлопных газах до 5-10%. К тому же, например, бытовой газ сам по себе не токсичен, однако от него можно погибнуть, потому что он вытесняет кислород. Что же происходило в душегубке? На этот вопрос отвечает отчет унтерштурмфюрера СС доктора Беккера:
«Газ не всегда применяется правильным образом. С целью кончить как можно скорее, шофер нажимает акселератор до отказа. Таким образом, люди умирают от удушья, а не от отравления, как это было запланировано. Выполнение моих инструкций показало, что при правильном положении рычага управления заключенные мирно впадают в глубокий сон. Больше не приходится наблюдать искаженные лица и испражнения, как это было прежде»32.
Это вполне естественно: при сильном нажатии акселератора в выхлопных газах возрастает процент окиси углерода, которая и отравляет казнимых, при низкой интенсивности работы мотора доля СО меньше и происходит более «спокойное» внешне удушье. Видимо, из этих соображений немцы и выбрали «душегубки»33. С другой стороны, не имея реальной практики применения выхлопных газов для убийств, «додумать» эти и другие соображения из рапорта проблематично.
Но и «душегубки» имели свои недостатки. При столь массовом уничтожении людей важна производительность, которая ограничена размерами кузова. Немецкие инженеры ищут другое решение.
В результате придумана газовая камера - закрытое помещение, находящееся на территории концентрационного лагеря, используемое как место казни. Туда загоняется группа заключенных, после чего помещение заполняется газом. Изначально для целей умерщвления использовались все те же выхлопные газы дизелей танков, как в Собиборе и Треблинке, в Майданеке пытались использовать бутылки с окисью углерода34, но это было слишком сложно и неудобно. Поэтому фашисты прибегли к помощи цианистого водорода (синильной кислоты).
