Оставалось лишь ждать, когда нас направят охранять таможенный двор.
Наконец нас направили туда. Принимая дежурство, мы осмотрели все углы, чтобы выяснить, как попасть в помещение. Сделать это можно было лишь через окошко сарая, которое находилось довольно высоко от земли. Стекло мы выдавили. Один из солдат попытался проникнуть внутрь, но не смог. Тогда Ешка сказал мне: «Ты худой, попробуй». Я вскарабкался товарищам на плечи, залез в сарай и оттуда начал подавать оружие.
Погрузка прошла без происшествий. Но когда мы подъехали к Домскому собору, нас остановил немецкий патруль, требуя сказать куда мы едем и что везем. Я схватился было за винтовку, но брат удержал меня. Он спокойно ответил, что едем в латышскую комендатуру, а везем отнятое при обыске оружие. Немецкий ефрейтор переспросил у кого отнято оружие, не у большевиков ли, но брат только пожал плечами. Тогда немец крикнул: «Езжайте!», и мы направились дальше. Все окончилось благополучно».[54]
Контингент в ротах был самый разнообразный. В третьей роте по воспоминаниям Мирамса были большие проблемы с агитацией и революционными настроениями: «С третьей ротой была немного хуже, эта рота не была настроена так революционно. Однако в конце декабря товарищ Стигга добился того, что около 20–30 % солдат поддержали революционный пролетариат, а остальные сказали, что если командир роты примкнет к восстанию, то без сомнения вся рота пойдет вместе с ним. Позже, перейдя на нашу сторону, бойцы этой роты выполнили довольно важную задачу, защитив железный мост через Даугаву, чтобы его не взорвали отступающие части Белой армии. В четвертой, так называемой студенческой роте, нашим представителем был беспартийный взводный, очень отзывчивый и энергичный военный, работавший сугубо конспиративно. Он не притворялся поклонником Красной Армии и революционного рижского пролетариата, но ему удалось распространить весть о том, что весь трудящийся народ Риги собирается восстать и поддерживается некоторыми немецкими солдатами и белолатышами, что Красная Армия неудержимо двигалась вперёд, взрывала железные дороги и мосты, чтобы отрезать путь отхода белой армии. Он также показал солдатам манифест советского правительства. Солдаты студенческой роты, получив такие сведения, уже не думали о войне с Красной Армией и восставшим пролетариатом, а о том, как лучше спасти свою шкуру».[1]
Основные вопросы занимавшие ВРК в отношении добровольческих рот Ульманиса были в том, что они станут делать, если их задумают отправить на фронт против Красной Армии? На чью сторону встанут в момент вооружённого восстания? Революционный настрой в этих ротах требовалось сохранить и приумножить.
На случай отправки на фронт ВРК принял решение связаться с частями Красной Армии: «Ни ЦК СДЛ, ни ВРК не могли задержать отправку рот на фронт. В таком случае, чтобы не дать революционным силам пролить кровь между революционными силами, мне удалось срочно послать курьера в штаб Красной Армии с сообщением, что некоторые роты Ульманиса большевистски настроены и на фронте без боя перейдут на сторону Красной Армии. Были согласованы сигналы, по которым роты Ульманиса возвестят о переходе в Красную Армию. Солдатам буржуазного временного правительства было гарантировано, что им не придется воевать с Красной Армией, но отправить эти роты на фронт Ульманису не удалось, и план остался невыполненным».[1]
События декабря 1918 года стремительно развивались не только военными действиями на латвийском фронте, но и в политической жизни. Одним из важнейших событий стал Манифест Советского Латвийского правительства Петра Стучки.[55].
Манифест Советского правительства П. Стучки
17 декабря выходит Манифест Советского правительства рабочих, безземельных и стрелков Латвии, в частности там сказано:
«…Мы, нижеподписавшиеся, заявляем, что с сего дня государственная власть в Латвии снова находится в руках Советского правительства.
Мы объявляем, отмененными и низложенными все временные правительства, земские и национальные советы и их министерства, которые под крылышком одной или другой группы империализма стремились навязать новое иго рабства трудовому народу Латвии. Мы отменяем все законы, распоряжения и учреждения, навязанные трудящимся Латвии как феодальным немецким дворянством, так и царистским <…> самодержавием, как германским империализмом, так и русской буржуазией. Все эти органы старой власти заменяет диктатура пролетариата – Советская власть вооруженных рабочих. Именем этой диктатуры мы объявляем в Латвии свободу Советской власти и закон пролетарской революции.
(…)
Это правительство Советов рабочих, безземельных и стрелковых депутатов Латвии, имеющее постоянное пребывание в г. Риге, сим объявляет:
1. Все буржуазные правительства Латвии низложены, а вся власть как в центре, так и на местах переходит в руки Советов рабочих, без земельных и стрелковых депутатов на основе решений II съезда Советов в Вольмаре.
2. Вооруженный трудовой народ низвергает все прежние правительственные учреждения и уничтожает на месте всякого члена или защитника этих учреждений, кто не сдается добровольно или не откажется от своей роли.
3. Право частной собственности на землю и на инвентарь имений отменяется, и в первую очередь в ведение Советов переходят немедленно и без всякого выкупа все помещичьи, казенные и церковные земли с их инвентарем.
4. Право частной собственности на остальные средства производства, как и на торговые предприятия, средства сообщения, банки и т. д., должно быть шаг за шагом уничтожено, причем все они в этих целях немедленно подчиняются строгому рабочему контролю.
5. Воспрещается какого бы то ни было рода отчуждение своего права собственности или других прав на дома в городах.
6. Немедленно вводится 8-часовой рабочий день без сверхурочных часов для всех рабочих, и в силу вступают все декреты Российской Социалистической Федеративной Советской Республики об обеспечения рабочего класса.
7. Объявляется беспощадная борьба со спекуляцией и о передаче в распоряжение и распределение советских учреждений всех находящихся в наличии продовольственных запасов, а равно о немедленной организации доставки недостающих продуктов.
8. Немедленно [следует приступить] к восстановлению уничтоженных и эвакуированных экономических предприятий, как и к организации необходимых для коммунистической Латвии работ.
(…)
К оружию!
Да здравствует Советская Республика Латвии!
Да здравствует всемирная революция!
От имени Советского правительства Советов рабочих, безземельных и стрелковых депутатов Латвии:
Председатель: П.Стучка. Товарищи председателя: Ю.Данишевский[56], Я.Ленцманис».[57]
22 декабря 1918 года председатель правительства Советской России В. И. Ленин подписал декрет Совета Народных Комиссаров РСФСР о признании независимости Советской Латвии, на следующий день он был одобрен Всероссийским ЦИК: «Российское Советское правительство, – говорилось в декрете, – признает независимость Советской Республики Латвии. Высшей властью Латвии Российское Советское правительство признает власть Советов Латвии, до съезда же Советов – власть правительства рабочих, безземельных и стрелков Латвии, возглавляемого тов. Стучкой».[58]
25 декабря листовки с текстом Манифеста были расклеены по всей Риге: «Манифест произвел такое сильное впечатление на широкие массы рижского населения, будто советская власть во главе с П. Стучкой уже находилась в Риге: формат
