Ему недоступна была мораль: пострадать…за христиан. С этой точкой зрения могут не согласиться. <…> Московский князь, как никто другой, отвечал требованиям…служебника хана: рабскую покорность компенсировали жестокость и немилосердие в отношении…христиан, пытавшихся отстоять свою независимость. <…> Время, в котором жил Иван Калита, не располагало к особой щедрости: нужно было умудриться остаться богатым и после очередного задабривания ордынского хана. Причем самым богатым. Учитывая стремление московского князя давать Орде больше других князей, можно представить, какой ценой доставался прибыток собственный. Так что не верится в легенды: не милосердием сохранял авторитет Иван Калита, а жесточайшим корыстолюбием только оно давало возможность выжить и победить. <…> Укрепляя свое княжество, он исходил из своих узкокорыстных целей. За возросшую власть именно московского князя стране пришлось платить дорого постепенным утверждением отношений жестокого господства и подчинения (на монгольский манер) внутри русского общества»[523].
Я не собираюсь здесь решать вопрос: кто из процитированных исследователей прав? В данном случае напомню речь не идет о восстановлении исторической справедливости. Да и историческая наука не судилище, которое должно вынести справедливый приговор нашим предкам. Хотя, конечно, нравственная составляющая в истории, по сравнению с другими сферами интеллектуальных игр, в которые играет человечество, занимает особое место. Гораздо важнее, однако, сейчас для нас подчеркнуть, что стоит за этими оценками и характеристиками.
Полагаю, за всеми оправданиями действий Ивана Калиты ясно проглядывает стремление историков во что бы то ни стало доказать простой тезис: цена укрепления государства никогда не может быть слишком высокой. Отсюда уже рукой подать до закрепления в сознании и подсознании соотечественников и без того довольно популярной у нас (хотя и не вполне православной не говоря уже об общечеловеческих ценностях) установки: цель оправдывает средства…
Как бы то ни было, полагаю, никто не посмеет попрекнуть Ивана Калиту излишним человеколюбием или жаждой положити душу свою за многыя душа…
Есть еще один момент, который оставался вне поля зрения исследователей до самого последнего времени. Давно и хорошо известно, что Ивану Калите принадлежит духовная грамота как считается, древнейшее из дошедших до нашего времени великокняжеских завещаний. Поразительное по своей мелочности (в нем, видимо, упомянуто все, чем владел князь, вплоть до 12 золотых цепей, 9 поясов, полутора десятков предметов посуды, 14 обручей, ожерелья, мониста, 4 кожухов и т. п.[524]), оно давно занимает внимание историков. Однако лишь A. Л. Юрганову удалось заметить
то, что ускользало от внимания его предшественников и, вместе с тем, придавало этому документу особое значение. Говоря о сути удельно-вотчинной системы, сложившейся на Руси, исследователь отмечает:
«…Если говорить об истоках этой системы, то следует обратиться к завещанию Ивана Калиты. <…> Здесь система еще не сформирована окончательно, но уже обозначено само направление ее развития. Свое домениальное владение князь делит между членами своей семьи (нет еще слова…благословил; просто…дал). <…> Уже функционирует, но пока в зародыше, и сама система будущего пожалования…
Каковы же были предпосылки возникновения великокняжеской удельно-вотчинной системы? <…>
Эта система отчасти произросла на родной почве. Какие бы ни велись споры относительно теории о…лествичном восхождении князей в Киевской Руси, кажется, остается бесспорным то, что Русская земля со времен Святослава находилась в коллективном владении целого рода. <…> Перспектива перехода от общеродовой собственности к семейной (…отчинной) вела к распаду молодой государственности, и…ряд Ярослава Мудрого, полагал А. Е. Пресняков, ничто иное, как стремление избежать естественного последствия раздела. <…> Именно в этой попытке противостоять распаду уже видны ростки будущей удельно-вотчинной системы. <…> Старейшинство…в отца место, о котором говорится в…раде Ярослава могло иметь силу, но лишь при одном условии: что в сознании людей присутствует представление о том, что старший брат глава рода, имеющий права на власть и собственность. <…> В целом же можно сказать, что княжеская власть не нашла формулу распоряжения в отношении всей Русскойземли. <…>
Огромное влияние на формирование удельно-вотчинной системы оказало монгольское право и сама монгольская система властвования. <…> С образованием Монгольского государства постепенно выделился один род, который подчинил себе другие роды и закрепил свою власть над всей территорией. <…> Чингисхан выделил уделы только членам своей собственной семьи. Государство — достояние главы рода который создал державу. Все остальные племена и роды, вошедшие в состав монгольской империи Чингисхана, становились слугами его рода. <…> В конце XIII в. усиливаются децентрализаторские тенденции в самой Монгольской империи, власть джучидского хана становится фактически самостоятельной, независимой от власти великого каана. Постепенно побеждает принцип наследования от отца к сыну, способствующий установлению единодержавия. <…> Г. А. Федоров-Давыдов обращает внимание на факт чрезвычайно важный и вместе с тем не оцененный по достоинству отечественными историками: в начале XIV в. в Золотой Орде…на местах создаются династии областных правителей[525].
Формирование их не могло не идти в соответствии с монгольскими представлениями о власти и собственности. По всей видимости, это был момент едва ли не прямой рецепции монгольской системы, ибо местные династии получали право наследования[526]. Подобный же поворот к утверждению наследственного права местных правителей произошел также и в Северо-Восточной Руси XIV в. Можно даже достаточно точно определить один из хронологических моментов: в 1339 г…. Иван Данилович Калита ездил в Орду со своей духовной грамотой, получившей одобрение хана»[527].
Итак, духовная Ивана Калиты, как вполне основательно считает A. Л. Юрганов, первый акт, фиксирующий новую для Руси систему удельно-вотчинных отношений:
«…торжество великокняжеской власти заключалось в укреплении семейно-родовой собственности. В русском средневековом обществе с его традиционализмом в социальных отношениях не возникало (да и не могло возникнуть) идеи об отказе от этой формы собственности… <…> Уделы существуют, пока существует великокняжеская… семья верховный распорядитель собственности»[528].
Так была заложена экономическая основа власти династии Калитичей…
В заключение разговора о московском князе хотелось бы вернуться к той проблеме, которая была затронута еще в лекции об Андрее Боголюбском. Если помните, В. О. Ключевский назвал того первым великороссом. С этой идеей великого историка явно перекликается формулировка, сохранившаяся в одной из статей, предшествующих Новгородской первой летописи младшего извода:
«А СЕ КНЯЗИ РУСЬСТИЕ… И по смерти сего Александра поиде в Орду князь великии Иван Данилович, и царь его пожаловал, и дал ему княжение великое надо всею Русьскою землею, якоже и праотец его великий Всеволод Дмитрии Юрьевич; а правил княжение ему Албуга. И оттоле пошли русскыи князи»[529].
Видимо, этим и следует закончить наш разговор о великом споре Твери и Москвы за право стать новым центром богоспасаемой Русской земли… Единственно, что можно добавить, он оказался не последним. Пройдут годы, и в XV столетии Тверь вновь заявит свои претензии на то, чтобы стать Новым Римом и Новым Иерусалимом.
Подведем некоторые итоги.
1. На рубеже XIII–XIV вв. в Твери впервые после Батыева нашествия зарождается идея сопротивления ордынским ханам. Противницей ее выступает Москва, ориентирующаяся на развитие связей великокняжеской власти с Ордой. Победителем в этом противостоянии стала Москва, опиравшаяся на военную поддержку Орды и воспринявшая ордынскую систему властвования.
2. В то же время, современники этих событий рассматривали в качестве истинных защитников православия именно проигравшую Тверь и тверских князей (многие из которых были убиты в Орде). Идеалом человека в источниках середины XIII первой трети XIV в. продолжает оставаться новый Иов, терпением и верой добивающийся исправления грехов, а также князья-мученики, готовые добровольно принести себя в жертву за спасение многыя душа.
3. В представлении древнерусских авторов середины XIII первой трети XIV в. власть ордынских ханов была вполне легитимной, Богом установленной; законность ее пока не ставилась под сомнение.
