См. подробнее: Костюков 2005, с 286-287.
Абель-Ремюса полагает, что Сартак родился на рубеже 1230-1240-х гг. [Abel-Remusat 1829, р. 98]. Мы считаем, что он родился, скорее, десятилетием раньше, поскольку, согласно сообщениям Вильгельма де Рубрука, уже в начале 1250-х гг. Сартак был активным государственным деятелем.
См. Васильев 2006, с. 38. Обмен посланиями Берке и Сартака приводит Джузджани, который о дальнейших событиях сообщает следующее. "Когда такая неподобающая весть дошла до того мусульманского царя Берка-хана, то он вошел один в шатер, обмотал шею свою веревкой, прикрепил цепь к шатру и, стоя, с величайшею покорностью и полнейшим смирением плакал и вздыхал, говоря: "Господи, если вера Мухаммедова и закон мусульманский истинны, то докажи мою правоту относительно Сартака". Три ночи и три дня он, таким образом, рыдал и стонал, совершая обычные обряды, пока (наконец) на четвертый день проклятый Сартак прибыл в это место и умер. Всевышний наслал на него болезнь желудка, и он (Сартак) отправился в преисподнюю" [СМИЗО 2006. с 47-48]. Не следует в полной мере доверять этому сообщению, поскольку Джузджани, как уже неоднократно отмечалось, всячески старался идеализировать Берке Армянские историки XIII в не питали никаких иллюзий относительно причин смерти наследника Бату согласно Вардану Великому. "Сартак был отравлен своими братьями из зависти, потому что по повелению Мангу-Хана к нему перешли все владения отца его, даже с прибавлением" [Патканов 1873, с 11]: а Киракос Гандзакеци пишет еще более определенно: "[Сартак] прибыл в свои владения во всем величии славы. Его родственники – мусульмане Барака и Баркача напоили его смертоносным зельем и лишили его жизни. Это было большим горем для всех христиан, а также самого Мангу-хана и брата его Хулагу, правившего всеми областями на Востоке" [Киракос 1976, с. 226, см. также Pelliot 1949, р. 34].
Juvaini, р. 268. Правление Улагчи приходится на 1256-1257 гг. согласно Лаврентьевской летописи, в 6765 (1257) г. "Поидоша вси князи в орду, и чтив Улавчия и вся воеводы его, и возвратишщася восвояси" [ПСРЛ 1926-1928, с. 474] О правлении Улагчи в последующие годы сведений не имеется.
Арабский автор XIV в. ан-Нувайри сообщает "Боракшин, жена Тогана… захотела, чтобы власть над Северными странами после смерти Сартака досталась сыну ее. Тудаменгу. Она обладала обширным умом и умением распоряжаться. Но с нею не согласились на это ни ханы, сыновья Батухана, дяди сына ее, ни темники. Увидев это их сопротивление, она вошла в сношения с Хулаку, сыном Тулии, послала к нему стрелу без перьев и кафтан без пояса и отправила к нему (посла) сказать: "нет более стрелы в колчане, и налучье осталось без лука, приходи, чтобы принять царство " Потом она отправилась вслед за послом и старалась добраться до Хулаку и привести его в страны Северные. Народ, узнав, что она замышляет, послал вслед за нею, вернул ее, несмотря на сопротивление с ее стороны, и убил ее" [СМИЗО 2005, с 122].
Е. П. Мыськов на основании этого сообщения делает вывод о том, что Боракчин после смерти Бату вышла замуж за его второго сына Тукана и родила ему сыну Туда-Менгу, которого и пыталась возвести на трон [Мыськов 2003, с. 63]. Сообщение о намерении Боракчин посадить на трон после Улагчи именно Туда-Менгу не подвергали сомнению и более ранние исследователи [см. напр.: Langles 1802. р. 362-363, Сафаргалиев 1996, с. 317]. Ранее мы придерживались версии Е П. Мыськова [см Почекаев 2006a, с. 310-311; Почекаев 2006в, с. 381], однако позднее пришли к выводу, что это сообщение ошибочно по нескольким причинам. Во-первых, Туда-Менгу был не самым старшим сыном Тукана – у него было двое старших братьев, каждый из которых имел больше прав на трон Золотой Орды. Во-вторых, согласно Рашид ад-Дину, матерью Туда-Менгу (как и его старшего брата Менгу-Тимура) была не Боракчин, Кучу-хатун из племени ойрат [Рашид ад-Дин 1960, с. 73; см. также: Pelliot 1949, р. 40]. Поэтому представляется, что следует с большим доверием отнестись к сообщению Ибн Халдуна, который, сообщая об этих событиях, указывает в качестве ставленника Боракчин не Туда-Менгу, а Тудана (варианты имени. Тукан, Тудакан) – сына Бату и отца Туда-Менгу [СМИЗО 2005, с. 269]. Сведения арабских авторов о заговоре Боракчин подтверждаются и Утемиш-хаджи, который сообщает, что после смерти Бату были посланы гонцы к Хулагу, косвенно подтверждая, таким образом, сведения ан-Нувейри [Утемиш-хаджи 1992. с. 97].
В "Муизз ал-ансаб" упоминаются сыновья Сартака Туктува и Хукчи, причем последний из них, в свою очередь, оставил двоих сыновей, Тукель-Бугу и Батуджу [Муизз 2006, с. 40], а следовательно, умер не в детском возрасте.
В. В. Трепавлов, несколько идеализируя взаимоотношения правителей Монгольской империи, считает, что Берке являлся соправителем хана Мунке в качестве правителя правого крыла империи [Трепавлов 1993. с. 82-83]. Единственное сообщение об этом мы находим у Абу-л-Гази: "После него [Улагчи – Р. П.] Менгу-каан сделал ханом Берке-хана, сына Джучи-хана" [Абуль-Гази 1996, с. 99] Но это сообщение, во-первых, относится к середине XVII в., а во-вторых, автор сообщает, что Мунке сделал Берке ханом, что было в принципе невозможно, хан – независимый правитель и не нуждается ни в чьем соизволении на занятие трона!
Е. П. Мыськов, в свою очередь, полагает, что Берке пришел к власти уже после смерти Мунке, датируя смерть Улагчи 1259 г, соответственно. Однако, как мы уже отметили, нет никаких сведений, что Улагчи правил даже в 1258 г. Зато есть сведения о том, что Мунке с 1257 г. был полностью поглощен войной в Южном Китае и не уделял внимания делам отдельных улусов [Рашид ад-Дин 1960. с. 146. Бичурин 2005, с. 222], что вполне могло позволить Берке решиться на узурпацию власти. Предположение о приходе Берке к власти вопреки воле Мунке разделяет и А. Г. Мухамадиев, который даже утверждает, что Берке запретил хождение в Золотой Орде монет с именем Мунке [Мухамадиев 1983, с. 46, 51].
Версии о смерти Мунке см. подробнее Юрченко 2007, с 268-270.
Берке демонстративно начал чеканку в Булгаре монеты е именем Арик-Буги. Среди исследователей распространено мнение, что тем самым он признавал над собой власть последнего в качестве великого хана [Сафаргалиев 1996, с. 321; Мухамадиев 2005. с. 108-109, Ostrovski 2003а, р. 137]. Однако современные нумизматы обращают внимание, что золотоордынские монеты с именами Мунке и Арик-Буги чеканились только в Булгаре, и обоснованно делают вывод, что Мунке (а вслед за ним – Арик-Буге) принадлежали какие-то владения в этом регионе Золотой Орды [Петров 2005, с. 171]. Впрочем, тот факт, что Берке признал наследником Мунке именно Арик-Бугу. а не Хубилая. позволяет говорить о поддержке им именно этого великого хана.
Но в чем же заключалась поддержка Арик Буги со стороны Берке? По мнению Е. П. Мыськова, правитель Улуса Джучи не только признал Арик-Бугу ханом, но и направил ему на помощь войска, с помощью которых тому удалось нанести поражение Хубилаю [Мыськов 2003, с. 80; ср.: Закиров 1966, с. 12]. Однако исследователь в подтверждение своего мнения сослался лишь на сообщение ал-Муфаддала. "Берке оказал помощь Арикбуге, и они (сообща) поразили войско Кубилая" [СМИЗО 2005, с. 146]. На наш взгляд, нет оснований говорить именно об участии войск Улуса Джучи в гражданской войне в Монголии, тем более что еще Р. Груссе отмечал, что помощь Арик-Буге со стороны Берке не была существенной [Grousset 2000, р. 397] Помощь могла быть оказана и деньгами, и тем, что Берке своими действиями на Кавказе сковывал войска Хулагу, который из-за этого не сумел выступить на помощь Хубилаю. Более того, у Рашид ад-Дина мы находим следующее сообщение: "Ариг-Бука… сказал "Самое лучшее – это чтобы Алгу, сын Байдара сына Чагатая… прислал бы нам помощь оружием и провиантом и охранял бы границу Джейхуна, чтобы войско Хулагу и войско Берке не могли прийти с той стороны на помощь Кубилаю"" [Рашид ад-Дин 1960, с. 161]. Как видим, Берке занял выжидательную позицию, и Арик-Буга даже не был уверен, что правитель Улуса Джучи не выступит против него! Любопытно отметить, что при этом, провозгласив себя ханом, Арик-Буга разослал по улусам империи ярлыки, в которых утверждал. "Хулагу-хан, Берке и царевичи согласились и объявили меня кааном…".! [Рашид ад-Дин 1960, с. 160]. Таким образом, практически не подлежит сомнению, что Берке никакой военной помощи Арик-Буге не оказывал.
Ранее в исторической науке было распространено мнение, что в 1262 г. русские земли пытались сбросить именно ордынское иго [см.: Карамзин 1992, с. 53; Пашуто 1956, с. 220-221; Каргалов 1984, с. 22]. Однако оно опровергается летописным сообщением: "… того лета приехал Титям послом на Русь от царя Татарского именем Кутлубея, золъ сын Бесерменинъ, того поспехом окаянный лишенник творя христьяном велику досаду и кресту и святым церквам ругайся. И егда людие по граду гневахуся на враги своя, и подвигошася на Бесермен и изгнаша вонъ из градовъ, а иных избиша..". [ПСРЛ 1949, с. 144]. Уже А. Н. Насонов соотносил летописного "царя Кутлубея" с Хубилаем и. соответственно, утверждал, что восстание на Руси было направлено против сборщиков монгольского хана, а не ордынского правителя [Насонов 2002, с. 216; Белозеров 2003, с. 71; ср.: Вернадский 2000, с. 166-167, Феннел 1989, с 160-161]. Да и слово "Титям", представленное летописцами как имя посла, на самом деле – титул высокопоставленного чиновника в монгольском Китае [Рыкин 2007, с 482-483].
