товарищ командир батареи. Научился в Красной Армии и посадка должна бы быть советской!
Все разразились смехом. Я ответил еще на многие вопросы артиллеристов. Под конец многие рассказали и о себе. Выяснилось, что в большинстве своем личный состав батареи действительно родом из довольно близкой к Эстонии Витебской губернии.
Выходивший в промежутке комбатр вернулся и назидательно произнес:
– Хватит на сегодня, человек из больницы вышел, устал, а вы, знай, расспрашиваете. Там у стога соломы найдешь старшину батареи Терентия Васильевича Пыльского. Доложи, чтоб он тебя зачислил в разведку батареи. И еще – пусть оставит тебя там на пару дней и кормит как полагается. Видать, в больнице тебя едой не особенно баловали. Ясно?
– Ясно! Разрешите идти?
Он разрешил, но тут же повернулся к артиллеристу с шашкой и нагайкой, по всей вероятности, разведчику и сказал:
– Товарищ Иванов! Вы слышали, что я ему приказал?
– Так точно! Слышал!
– Идите с ним и доложите обо всем Пыльскому!
Мы ушли. По дороге я с удовлетворением думал о том, как сердечно меня приняли. Прежде всего радовало то, что я принят в батарею и, как мне казалось, в очень сплоченную семью. Люди были родом по преимуществу из одних мест, кроме того работа артиллеристов более коллективная, чем в других родах войск.
– Сколько тебе лет? – прервал мои раздумья Иванов.
– В конце мая исполнилось восемнадцать.
– Меня зовут Иваном Петровичем, – сказал мой провожатый, – а ты зови просто Ваней. Я родом из Себежского уезда Витебской губернии. Крестьянский парень.
– Вокруг не видно ни одного орудия, где они?
– На огневых позициях. Приказы туда передают по телефону. В нашей батарее орудия небольшого калибра, трехдюймовые. Зато зовемся мы гордо: первая батарея третьего артдивизиона 3-й Казанской стрелковой дивизии.
– Вы здесь уже давно стоите? – задал я еще вопрос. – И почему так тихо кругом?
– Второй день тихо. Вчера немного постреляли. У нас не так – захотели и открыли огонь. Батарея поддерживает пехоту в атаке. Скоро начнем наступление на Перекоп. Придется крепко поработать. Сейчас готовимся. Бой предстоит жаркий, нужно будет пробиться через перешеек – вода и слева, и справа…
На этом наша беседа прервалась. Мы подошли к стогам соломы. Там находилась хозчасть батареи.
– Привет, ребята! – поздоровался Иванов со всеми, кто находился поблизости. – А где старшина?
Указали за стог. Но он уже сам оттуда вышел. Одет аккуратно; галифе зеленого сукна, сапоги, туго подпоясанная гимнастерка.
Иванов доложил.
– Как звать? – обратился ко мне старшина.
– Карл Ару.
– Казак? От Буденного или откуда к нам?
Я так и знал, что он об этом спросит. И, чтобы предупредить дальнейшие вопросы, выложил все сразу.
– Нет, товарищ старшина. Я служил в Эстонском кавалерийском полку. Там была такая форма. Эстонские части расформировали и все служат теперь в других частях Красной Армии.
– Эстонец, значит. Меня зовут Терентий Васильевич Пыльский, – и подал мне руку. – Ну что ж, будем служить. Первым делом, конечно, надо слегка перекусить.
Спасибо, товарищ старшина, я уже поел.
– Это неправда, Терентий Васильевич, – перебил Иванов. – Мы предлагали ему, но он отказался. Стеснялся, наверное.
– Ага, тем более нужно как следует поесть. А что ж комбатр о выделении ему лошади ничего не сказал?
– Не сказал, Терентий Васильевич, – доложил Иванов. – Приказал дать ему дня два-три отдохнуть, тогда скажет, как дальше быть.
Старшина ушел распорядиться насчет обеда.
– Ну как он? – подмигнул мне Иванов.
– Добрый и приветливый.
– Еще бы! Тоже из Витебска! У нас все славные ребята!
Дальше Иванов начал знакомить меня с артиллерийским делом.
– Проводишь занятие по артиллерийской науке? – вмешался возвратившийся старшина.
– Карлуша всем интересуется.
– Это неплохо. Поучится и станет отличным артиллеристом.
Появившийся из-за стога соломы повар принес обед – перловый суп и жареную картошку.
Иванов ушел, пожелав быстрее набираться сил. Старшина тоже куда-то удалился, приказав мне устроиться здесь же у стога соломы.
День стал клониться к вечеру. Я чувствовал себя уставшим. В последние дни пришлось много понервничать! Вырыл в стогу подходящее углубление, завернулся в шинель и мгновенно уснул.
Проснулся с утренним солнцем. Кругом тишина. Ни души. Встал, умылся неподалеку от кухни. Повар, увидев меня, позвал завтракать. Налил миску густого, с большими кусками мяса, перлового супа. Эта мощная порция заставила меня снова лечь. Проснувшись, услышал отдаленные одиночные орудийные выстрелы. Под вечер появился старшина, справился о здоровье и снова ушел.
На следующее утро, не успел я еще толком проснуться, как из-за стога донесся зычный голос:
– Кто здесь Ару?
Выскочил из своего «гнезда» и поспешил за стог.
– Кто меня спрашивает? Я – Ару.
Подъехал красноармеец на лошади.
– Старшина приказал дать вам эту оседланную лошадь, и чтобы вы тотчас поехали на наблюдательный пункт! Только распишитесь тут.
Это был список конского снаряжения.
Собрав свои вещи в сумку, с некоторым опасением вскочил в седло. Все обошлось – я был уже достаточно крепок. Сообщил на кухне об уходе и ускакал.
На наблюдательном пункте доложил командиру о прибытии.
– Как себя чувствуешь? Сюда приехал верхом?
– Самочувствие хорошее, товарищ командир. Приехал верхом.
– Сам поднялся в седло или кто-нибудь помог?
Счел это за шутку.
– Никто не помогал, вскочил в седло даже без помощи стремян.
– Хорошо. А теперь поступишь в распоряжение командира взвода управления. Он там наверху, в траншее. У него получишь указания. Желаю успехов в службе!
Так и начался мой боевой путь в артиллерии, которую я по-настоящему полюбил и которой посвятил всю свою дальнейшую службу в Советской Армии.
Фрагмент воспоминаний печатается по изданию: Ару, Карл. С родной артиллерией / Перевод с эстонского Н. Михайловой. Таллин: Ээсти раамат, 1977. С. 7–57.
Quo vadis, Эстония?
Арнольд Рюйтель
Фрагмент воспоминаний Арнольда Рюйтеля, президента Республики Эстония в 2001–2006 гг., представляет собой личный взгляд автора на положение в Эстонии в 1990-е годы. В его воспоминаниях часто фигурируют такие давно устаревшие идеологические клише как «советский тоталитаризм», «советская оккупация» и т. п. И все же автор как политик понимает – а принесло ли отделение Эстонии от Советского Союза настоящую независимость? Или, наоборот, полную экономическую зависимость от Евросоюза и Соединенных Штатов Америки? Нет, заключает Арнольд Рюйтель. Если членство в Советском Союзе дало Эстонии экономический взлет, то членство в Европейском Союзе принесло лишь разорение экономики и порабощение страны зарубежным капиталом.
Вспоминая события более чем десятилетней давности [63], мы задаем себе серьезные вопросы. В таком ли государстве мы мечтали жить? Какими были наши цели и основополагающие ценности, каковы они сегодня? Приблизились ли мы к ним за эти десять лет или, напротив, отдалились?
Такие
