57
История крестьянства в Европе: В 2 т. М., 1985. Т. 1. С. 27.
Внешняя стена Константинополя, построенная в 50 км к западу от города императором Анастасием (491–518).
Кёррер Н. Погибоша аки обре… // История. 2001. № 19. http:// his.lseptember.ru/articlef.php?ID=200101903
Седов В.В. Славяне в раннем Средневековье. М., 1995. С. 171.
Самое раннее свидетельство об успешном применении этой горючей жидкости относится ко времени осады Константинополя арабами в 673 г.
Абд ар-Рахман, сын Халида (по прозвищу Меч Божий) — один из четырех полководцев, которых Мухаммед перед своей смертью (632) поставил во главе арабского войска.
От византийского «склавены».
Оболенский Д. Византийское Содружество Наций. Шесть византийских портретов. М., 1998. С. 153.
Там же. С. 151.
В антропологическом отношении славяне характеризуются менее крупными размерами черепа, нежели германцы, что характерно и для средневекового населения Дании. У последнего также относительно ниже, чем у германцев, расположены глазницы, как это свойственно славянам (Алексеева Т.И. Славяне и германцы в свете антропологических данных // Вопросы истории. 1974. № 3 // Славяне и Русь: Проблемы и идеи: Концепции, рожденные трехвековой полемикой, в хрестоматийном изложении / Сост. А.Г. Кузьмин. 2-е изд. М., 1999. С. 375). Данные языкознания, в свою очередь, подтверждают, что датское государство сложилось частично на славянских землях.
С легкой руки П.И. Шафарика в исторической литературе бытует неправильное название этого племени — бодричи. Л. Нидерле производил его от имени вождя Ободра (Нидерле Л. Славянские древности. Т. I–IV. М., 1956. Т. III. С. 126). О.Н. Трубачев полагает, что этноним «ободри-ты» происходит от «ободрать, ограбить» и приводит в подтверждение этому указание «Франкских анналов» о дунайских ободритах: «Ободриты, которые на языке народа называются грабителями» (Трубачев О.Н. Этногенез и культура древнейших славян. Лингвистические исследования. М., 1991. С. 129–130). На мой взгляд, «ободриты» — типичный «речной» этноним — «живущие по берегам Одры/Одера».
Кузнецов Е.В. Славяне и русы: очерки по истории этногенеза (IV–IX вв.). Нижний Новгород, 1997. С. 77.
Не тот ли это «молоды Дюк, боярский сын», который прибыл на Русь, к князю Владимиру, «из-за моря, из-за синева, из славна Волынца, красна Галичья, из тое Корелы богаты», в былине о Дюке Степановиче? (См.: Древнерусские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М.; Л., 1958. С. 22). Интересно, что в других вариантах текста былины рядом с «Галичью» фигурирует «Индея» — немецкий «Виндланд», земля виндов, прибалтийских славян (вспомним о купцах-«индах» Помпония Мелы и Индийском океане — Балтийском море Потрея Мели). Словом, очень похоже, что былинный Дюк Степанович явился в Киев не из Волынско-Галичской земли, а из славянского города Волина, лежащего при устье Одера.
В скандинавских источниках термин «викинг» преимущественно обозначает не человека, а само грабительское предприятие: «отправиться в викинг», «погибнуть в викинге», причем отплытие «в викинг» никогда не смешивается с торговой поездкой. По мнению А.Я. Гуревича, «скандинавы эпохи викингов применяли это слово преимущественно к грабительским походам и вылазкам, в какой-то мере и к их участникам, но подчас с оттенком осуждения» (Гуревич А.Я. Избранные труды. Т. 1. М.; СПб., 1999. С. 124).
Вилинбахов В.Б. Несколько замечаний о теории А. Стендер-Петерсена // Скандинавский сборник VI. Таллин: Эстонское государственное издательство, 1963.
Петрухин В.Я. Начало этнокультурной истории Руси IX–XI веков. Смоленск; М., 1995. С. 35.
Альтамира-и-Кревеа Р. История Испании. М., 1951. Т. I. С. 96, 103, 184–190.
Шмурло Е.Ф. Курс русской истории. Возникновение и образование Русского государства (862—1462). 2-е изд., испр. СПб., 1999. Т. 1. С. 43.
Седов В.В. Лунничные височные кольца восточнославянского ареала // Культура славян и Русь. М., 1998. С. 255.
А.Л. Никитин призывает не искажать древнерусского топонима «Тмуторокань» нелепой формой «Тмутаракань». Иначе не остается ничего иного, как согласиться с А.И. Мусиным-Пушкиным, который в 1794 г. писал, повторяя Татищева, что «сие название имеет хотя и не очень хорошее значение, а имянно 10 000 тараканов. Ибо 10 000 по древнему счислению называлось «тьма» (Никитин A.Л. Основания русской истории. М., 2001. С. 333).
Седов В.В. Славяне в раннем Средневековье. С. 213–216.
Конфликты этого рода были, вероятно, повсеместным явлением, но «Повесть временных лет» запомнила только один из них: поляне, по словам летописца, «быша обидимы древлянами и окольними». Обидеть племя или народ — значит, нарушить добрососедские отношения. Следовательно, речь идет о каком-то попрании прав полян на занимаемую ими территорию со стороны соседних племен.
Похоже, суть конфликта проясняет одна из былин киевского цикла, сохранившая реалии «докиевской» эпохи. Однажды, во время очередного «почестного пира» в Киеве, к князю Владимиру явились его слуги — ив каком виде?
Все они избиты-изранены. Булавами буйны головы пробиваны, Кушаками головы завязаны.
Оказалось, что они «наехали во чистом поле» на толпу неизвестных «молодцов» — «за три ста и за пять сот», которые «избили-поранили» княжьих людей, «повыловили» всю «белую рыбицу», «повыстрелили туров-оленей» и «повыхватали ясных соколов». Обидчики назвались «дружиною Чуриловою». В дальнейшем выясняется, что этот Чурила Плёнкович живет «не в Киеве», а «пониже малова Киевца» (на нижнем Дунае), причем своим могуществом и богатством он превосходит князя Владимира — двор у него «на семи верстах», обнесен «железным тыном», а «на всякой тынинке по маковке, а и есть по земчужинке». Эта былина как будто является фольклорным вариантом летописного известия о нападении «древлян и окольних» на угодья полян.
Этот отрывок проясняет между прочим происхождение античного мифа о стране блаженных гипербореев. Отсутствие желаний мыслилось у древних греков и римлян как надежнейшая основа счастья — именно так следует понимать слова Тацита о том, что финны не боятся ни людей, ни богов, ибо боги, по античным представлениям, завидуют человеческому благополучию и так или иначе кладут ему предел. Бедность финнов становится, таким образом, залогом их «счастливого состояния».
Этноним «финн» — германского происхождения и на немецком языке означает жителя болотной, влажной низменности. То же видим в самоназвании различных финских племен. Так, емь, или ямь (Ham), значит «мокрый», «водяной»; племенное имя «весь» объясняется из финского Vesi — «вода».
В преданиях обоих народов не сохранилось сведений о столкновениях между ними в эпоху славянского расселения. Примеры насилия над местным населением — походы новгородцев на северную чудь, «подвиги» ушкуйников и т. д. — упоминают более поздние источники.
Микулич А. Беларускi этнас па антрапалапчных дадзеных: гiсторыя i сучаснасць// Беларусь у астэме трансеурапейскiх сувязяу у I тысячагоддзi н. э. Тезисы докладов. Мiнск, 1996. С. 54–56.
Любавский М.К. Лекции по древней русской истории до конца XVI в. 4-е изд., доп. СПб., 2000. С. 84.
Впрочем, часть историков придерживается мнения, что «Славянская река» в данном контексте означает Волгу, а «сакалиба» — это славянское население именьковской культуры (на Средней Волге). Однако, согласно археологическим данным, именьковская культура прекратила свое существование в конце VII в. По мнению большинства археологов, именьковцы ушли частью в район днепровского левобережья, где стали ядром формирования новой культуры — волынцевской, частью в Закамье, где приняли участие в этногенезе башкир (см.: Жих М. К вопросу об отражении проживания славян в Среднем Поволжье в I тыс. н. э. в письменных источниках, http:// hrono.ru/statii/2011/zhih_volga.php).
Не исключено, что в данном случае в число «сакалиба» включены и неславянские племена Подонья или Поволжья.
