Решительное сражение произошло 18 октября, союзники предприняли энергичное наступление. Тщетно гвардия показывала чудеса храбрости у Пробстгейды, отражая все атаки австрийцев. Весь саксонский корпус, до тех пор еще остававшийся верным, в разгаре боя перешел на сторону неприятеля и выпустил по французским полкам заряды, предназначенные для пруссаков. Французы были отброшены под самые стены Лейпцига. В эти три дня было выпущено 220 000 ядер и гранат; у французов осталось всего 16 000 зарядов. Приходилось отступать во что бы то ни стало.
Отступление превратилось в беспорядочное бегство, и Эльстеру суждено было оставить по себе печальную память второй Березины. Чтобы облегчить переход через Плейсу, Эльстер и соединяющие их многочисленные отводные каналы, следовало наьести множество больших и малых мостов. Но Бертье не получил от Наполеона никаких письменных приказаний на этот счет[106], а налицо оказался только один мост — в Линденау. Французская армия, все более и более теснимая в самом Лейпциге, скучилась на единственной дороге отступления. Корпусам Виктора, Ожеро, Нея, Мармона и самому Наполеону с гвардией кое-как удалось пробиться. Корпусы Рейнье, Лористона, Макдональда и Понятовского держались в городе, за зубчатыми стенами застав. Они готовились отбиваться здесь до ночи, чтобы артиллерия и обоз успели выбраться; но вдруг раздался оглушительный взрыв: это был взорван мост через Эльстер. Дело в том, что саперы, неверно истолковав не совсем ясный приказ, сочли своевременным в эту минуту взорвать мост, чтобы остановить неприятельскую погоню. Эта ошибка была причиной катастрофы. Французам не представлялось иного исхода, как либо тонуть в реке Эльстер, берега которой очень круты, либо, оставаясь в Лейпциге, быть перебитыми или захваченными в плен. Макдональд, отлично умевший плавать, нагишом переплыл Эльстер и спасся. Понятовский верхом бросился в воду и был унесен течением. Саксонский король, Рейнье, Лористон и 16 французских генералов были взяты в плен с 15 000 человек и 350 орудиями; 13 000 французов было перебито в зданиях Лейпцига. Никогда еще французы не проявляли большей храбрости. Молодая гвардия до шести раз под градом картечи брала назад одни и те же позиции. Но союзники ринулись на французов, словно на штурм крепостной стены. Они избивали их с неслыханным остервенением, не заботясь о собственных потерях. В эти злополучные лейпцигские дни пало более 130 000 человек, в том числе около 60 000 французов.
Битва при Ганау. После Лейпцигской битвы у Наполеона не оставалось уже ни одного союзника. Мюрат окончательно покинул армию и открыто перешел на сторону врага. Последние саксонцы и баденцы, какие еще оставались верны императору, теперь стреляли по французскому арьергарду. Вся Германия была охвачена восстанием. Наполеон пожинал «жатву мести», давно уже взращенную теми унижениями, которым он подвергал немецких монархов. Жалкие остатки армии отступали через Вейсенфельс, Веймар и Эрфурт. В Эрфурте было получено известие, что 50 000 баварцев и австрийцев под начальством Вреде укрепились на Майне с целью отрезать Наполеону отступление; известно было также, что Бернадотт и Блюхер с севера двигаются к Франкфурту и что туда же вдоль левого берега Майна направляется Шварценберг: Необходимо было обогнать их и опрокинуть баварцев. Последняя схватка произошла у Ганау. Друб с батареей в 50 орудий, открывшей огонь по неприятельской коннице, лишь в сорока шагах от нее, проложил французам дорогу через толщу баварского корпуса. «Я мог, конечно, сделать его графом, — презрительно выразился Наполеон о Вреде[107], — но я не мог сделать из него полководца» (30 октября).
Обратный переход французов через Рейн. Французские гарнизоны в Германии. 5 декабря 1813 года последние отряды французской конницы перешли Рейн, направляясь обратно во Францию. В Майнце собралось едва 40 000 человек, притом среди них свирепствовала эпидемия тифа. «Всюду находили мертвых солдат, лежавших вповалку… Мне было поручено убрать все трупы солдат, умерших за ночь. Пришлось нарядить каторжников, чтобы свалить трупы на большие телеги, обвязав их веревками, словно возы с сеном. Каторжники не хотели идти на эту работу, но им пригрозили картечью» (капитан Куанье). Остатки Великой армии были распределены отдельными отрядами по Рейну, от Майнца до Нимвегена, для охраны всех переправ через реку. То была лишь тень армии.
Наполеон, все еще одержимый мыслью снова завоевать Германию, оставил там 170 000 человек, разбросанных по крепостям вдоль Вислы, Одера и Эльбы. Из ьсех этих солдат, уже закаленных в боях, ни один не смог участвовать в обороне Франции, подвергшейся вражескому нашествию. Нарбонн, которому поручена была защита Торгау, предлагал соединить их в одну армию, достаточно сильную для того, чтобы под командой Даву проложить себе путь в Голландию. Комендант каждой из этих крепостей защищался изо всех сил, как это было предписано инструкциями, и капитулировал только в последней крайности. Так, Сен-Сир сдал Дрезден, Нарбонн — Торгау, Лапуап — Виттенберг, Лемарруа — Магдебург, Грандо — Штеттин, Фурнье д'Альб — Кюстрин, Лаплас — Глогау. Рапп был заперт в Данциге с 40 000 человек, уцелевшими от русского похода, между которыми было много иностранцев. Он нашел здесь огромные склады провианта, заготовленные на случай наступления Наполеона. Оборонялся он с энергией отчаяния. «Когда после семимесячной блокады и трехмесячной правильной осады голод принудил нас сдаться, неприятель был не ближе к крепости, чем мы в 1806 году при первых ударах наших заступов» (официальное донесение).
Все крепости капитулировали с тем условием, чтобы французы имели право сохранить оружие и были доставлены во Францию с амуницией и обозом. Однако нигде эти условия не были соблюдены: всюду французов обезоруживали, обращались с ними как с военнопленными. Со времени вероломных действий в Раштадте французы считались как бы вне действия международного права. Один Даву оказался счастливее. С нечеловеческой энергией, иной раз превращавшейся в жестокость, он защищал Гамбург против всех нападений с суши и с моря. Забрав из гамбургского банка большие суммы на содержание своего войска, Даяу ничего не взял лич ю для себя. Он сдал вверенную его защите крепость лишь на основании формального приказа, полученного им от правительства Людовика XVIII после падения Империи. К моменту торжества коалиции он оказался единственным полководцем, оставшимся непобежденным и в боевой готовности.
Общее положение в конце 1813 года. Вне Франции теперь уже нигде не развевалось французское знамя. Бюлов и Винценгероде вытеснили из Голландии Молитора и Декана, защищавших ее от союзников. Небольшие гарнизоны, оставленные в Гертрюйденберге, Вуа-ле-Дюк, Вреда и Боргопооме, вынуждены были сдаться. Англичане овладели островами Зеландии. Временное правительство провозгласило независимость Соединенных Провинций. Сменивший Декана Мезон распределил остатки французской армии по бельгийским крепостям.
В Италии Мюрат открыто действовал в полном согласии с коалицией: он старался с ее помощью захватить Романью и присвоить себе итальянскую коропу. Евгений, непоколебимо верный Наполеону, принужден был бороться одновременно и с австрийцами и с Мюратом. Измена баварцев открыла Тироль австрийским войскам. Ввиду опасности, грозившей его сообщениям, принц Еггений отошел от Изонцо к Адидже (Эч). Он разбил австрийцев у Кальдиеро (15 ноября) и отверг все предложения союзников, суливших ему итальянскую корону. Но у него осталось только 30 ООО челоЕек, с трудом защищавших переправы по нижнему течению Адидже (Эч), а вскоре ему пришлось бороться, кроме австрийцев и англичан, высадившихся в устье По, еще и с армией Мюрата, стремившегося сыграть в Италии роль Бернадотта.
Наконец, Веллингтон, отбросив Сульта на север от Пиренеев, перешел Бидассоа и Нигеллу и растянул свою боевую линию от Байонны через Пейрегорад до Сен-Жан-Пье-де-Порт. Сюше отступил к Фигуэрасу. На каждой из французских границ одна из неприятельских армий ждала благоприятной минуты, чтобы вторгнуться во Францию. Вторжение иностранцев — вот чем завершилась военная слава Империи.
IV. Упразднение Рейнского союза
Участь Саксонии. Отпадение саксонских войск при Денневице и Лейпциге показывает, до какой степени королевство Саксония было затронуто пропагандой немецких национальных идей. Но король Фридрих-Август до конца оставался верен Наполеону. В марте 1813 года, при известии о приближении войск коалиции, он не предал своего союзника, а бежал со всей семьей, со своими министрами, казной и драгоценностями в Регенсбург, вверив управление королевством особой комиссии, Immediat-Kommission, а начальствование над войсками — генералу Тильману, который засел в Торгау. Однако, несмотря на то что союзники обвиняли престарелого короля в измене делу Германии и Европы, а Штейн обнаруживал поползновение включить Саксонию в территорию, подчиненную Centralverwaltungsrat'y, Блюхер, вступив 20 марта в Дрезден, объявил, что будет управлять королевством от имени Фридриха-Августа, и приказал своим солдатам относиться к Саксонии, как к дружественной стране. Тем не менее, он, несмотря на протест Immediat-Kommission, именем своего (прусского) короля занял округ Коттбус, на который издавна зарились Гогенцоллерны. Вопреки дружественным предложениям со стороны коалиции, старый король упрямо держался выжидательной политики, не желая отложиться, хотя это обеспечило бы ему корону и сохранило бы в целости почти все его владения. Министрц советовали королю объявить нейтралитет и закрепить его союзом с Австрией, которая сама в тот момент была нейтральна; это, действительно, был бы наиболее целесообразный выход. Фридрих-Август отказался принять письмо короля прусского, советовавшего ему «воспользоваться случаем, который более не повторится, — разбить французские оковы и присоединить свои войска к войскам Пруссии и России».
