Вероятнее всего Васьковская икона Божией Матери пропала в годы Гражданской войны.
Если же предположить, что икона еще оставалась в Троицкой церкви, то, наверняка, во время всеобщего изъятия советской властью церковных ценностей в 1922 году с нее сняли серебряную ризу и серебряные привески — свидетельства благодатной помощи. В то время не щадили никаких святынь, изымая из церквей все мало-мальски ценное. К сожалению, Васьковская икона оказалась не единственной утраченной белорусской святыней. В Восточной Белоруссии, где советская власть развернула масштабную борьбу с религией, оказались бесследно утраченными большинство местночтимых Богородичных икон, многие из которых считались чудотворными. Где они? Какова их судьба? Никто сегодня не в состоянии ответить на этот вопрос…
В конце 1930-х годов ельскую Свято-Троицкую церковь, как недействующую, закрыли, сняв с регистрации[79]. Однако власти не стали употреблять ее для посторонних нужд, как это обычно делалось, когда церкви использовались под клубы, склады или другие нужды. Не было тронуто и внутреннее убранство храма. Во время Второй мировой войны Троицкая церковь вновь была открыта, а 21 июня 1945 года зарегистрирована органами советской власти[80].
Иная судьба оказалась у васьковской Крестовоздвиженской церкви. В конце лета 1939 года ее разрушили, а изъятые из церкви и у прихожан иконы публично сожгли на деревенской площади местные партийцы. Такое ожесточение со стороны деревенского актива было вызвано, скорее всего, тем, что в то время, когда советское государство всеми средствами боролось с религией, в Васьковку за благодатной помощью не переставал съезжаться народ. Люди во множестве приезжали сюда, привозя с собой и тяжелобольных, нередко получавших чудесное исцеление. По воспоминаниям одной из жительниц Васьковки, для приезжавших часто не хватало места для ночлега в деревне, так что многим приходилось ночевать в близлежащем лесу. А по временам случалось такое стечение паломников, что даже не хватало воды в колодцах. Между тем к лету 1939 года на территории БССР уже официально не действовало ни одной церкви, а тут в Васьковке такой центр религиозной жизни. Видимо, получив внушение «сверху», местные коммунисты и пошли на крайние меры. Лишь несколько икон удалось спасти от вандализма. Есть предположение, что среди спасенных была и копия чудотворной иконы Божией Матери, хранившаяся в васьковской церкви. Эта икона теперь находится в ельском храме.
Интересные воспоминания о чудесных событиях, происходивших в Васьковке в годы Великой Отечественной войны, оставила ее жительница Наталья Павловна Мишота. Она рассказала, что, хотя многие местные мужчины воевали на фронте, большинство из них вернулось живыми. Остававшиеся же в деревне жители также неоднократно испытывали на себе чудесную помощь Божией Матери.
В годы войны немцы жестоко расправлялись с населением за сотрудничество с партизанами. Вокруг Васьковки уже были сожжены карателями все населенные пункты, когда дошел черед и до нее. В один из дней немцы приехали в деревню и начали поджигать дома. Однако, запалив пять хат, неожиданно стали сворачиваться и спешно уехали. Всего в это время в деревне насчитывалось около 70–80 дворов. После этого случая напуганные жители стали уходить с семьями в лес. Осенью, вспоминает Наталья Павловна, приехали мадьяры и сожгли колхозные строения, после чего в лес ушли все жители деревни. Днем они приходили обрабатывать свои огороды, а на ночь снова уходили в лесную чащу. В это время один из жителей Васьковки, Демьян Жильский, работая на своем участке, решил заночевать в деревне. Ночью ему явилась Божия Матерь и сказала, что люди могут безбоязненно вернуться в свои дома, так как Она оберегает это место, и никто не сможет причинить им никакого зла.
С наступлением холодов в Рождественский пост люди вернулись в Васьковку. Было установлено постоянное дежурство, чтобы в случае опасности предупредить сельчан. В одну из ночей отец Натальи Павловны прибежал из дозора и сообщил, что к деревне приближаются немцы. Так как на улице был сильный мороз, люди не отважились уходить в лес, решив переждать, положившись на волю Божию. Все вместе с детьми вышли на улицу и стали призывать на помощь Царицу Небесную. И вдруг, первая немецкая машина, которая была уже около селения, взорвалась. Немцы пришли в замешательство и повернули назад. Однако утром, едва стало светать, начался массированный артобстрел деревни. И тут совершилось новое чудо. Ни один снаряд не повредил ни одной избы, не ранил ни одного человека. Весь смертоносный груз летел в поле и болото. В полдень немцы приехали к Васьковке со стороны кладбища, где когда-то стояла церковь, чтобы посмотреть на результат обстрела. Это возвышенное место было наиболее удобным для обзора, и деревня практически была видна как на ладони. Увидев немцев, жители бросились в лес, а те открыли по ним огонь из автоматического оружия. Наталья Павловна вспоминает, что двое жителей, муж и жена Павел и Татьяна, не имевшие детей, не захотели, чтобы семьи с детьми бежали за ними. Татьяна стала кричать, что из-за детей они не смогут спрятаться. Хотя над бегущими летел град пуль, никто не пострадал! Ранило одну лишь Татьяну, отчего она вскоре и умерла[81].
В те дни, вспоминает Наталья Павловна, немцы почему-то решили расквартироваться в деревне, а на месте разрушенной церкви установили большой деревянный крест. Они говорили, что здесь обитает Божия сила, и даже понуждали жителей ходить для поклонения к кресту. Немцы любили повторять: «Если Матери Божией будет хорошо, то и нам будет хорошо». Рассказывают, что пока часть стояла в Васьковке, ни один солдат из нее не пострадал от партизан, активно действовавших в этом районе.
Анализируя эти воспоминания, можно предположить, что «немцами», очевидно, были солдаты 101-го словацкого полка, в состав которого входили словаки, венгры, румыны, поляки, воевавшие на стороне гитлеровской Германии. Тем более Наталья Павловна упоминает о мадьярах. В 1943 году 101-й словацкий полк дислоцировался в Ельске. В это время начальник его штаба Ян Налепка уже создал в полку антифашистскую патриотическую группу. Он и его товарищи оказывали помощь местным жителям, обеспечивая их продовольствием и медикаментами. В мае 1943 года Налепка перешел на сторону партизан, приведя своих единомышленников в деревню Ремезы. Они вошли в партизанское соединение А. Н. Сабурова, а сам Налепка был назначен командиром сформированного из бывших словацких военнослужащих партизанского отряда.
Уже после войны Наталья Павловна сама стала свидетельницей явления Пресвятой Богородицы. «В 1979 году я со своей семьей переехала в город Калинковичи, — вспоминает она. — Мать осталась в Васьковке, а отца уже не было, он умер в 1972 году. Я часто навещала мать, обрабатывала огород. В 1986 году мать умерла. Однажды я приехала в село убирать урожай. Целый день работала, а вечером, утомленная, вернулась домой и собралась лечь спать». Помолившись перед сном, она в простоте сердца попросила Божию Матерь разбудить ее рано утром, чтобы не опоздать на автобус. Наталья Павловна вспоминает, что, несмотря на то, что в комнате было довольно холодно, она быстро уснула. Во сне она услышала голос, который сказал ей: «Посмотри на небо, и ты увидишь великую святыню». Неожиданно пробудившись, женщина подумала, что уже утро, так как в комнате было светло, а между тем, она заметила, что за окнами совсем темно. Решив, что ей все это кажется, она взглянула на потолок, но с изумлением вместо потолка увидела голубое небо. «Я так крепко спала, — подумала она, — что даже не слышала, как прошел смерч, который бушевал в Петрикове». Но через несколько минут Наталья Павловна увидела занавес, опустившийся с неба прямо перед ней на пол. Она сидела на кровати, в некоторой растерянности, не зная, что делать. Но страха не было. «Затем около кровати появился стол, — вспоминает женщина, — а у стола в дивном, огненном сиянии — Божия Матерь. На ней было багряное покрывало с бахромой, изумрудного цвета одеяние с золотыми манжетами. Она ничего не говорила, только посмотрела по сторонам и, нагнувшись, достала из-под стола золотую чашу для причастия и поставила ее на стол. После этого она поставила на стол шесть маленьких чаш, как для мирования[82]. Четыре чаши с правой стороны и две с левой. В это мгновение я стала звать свою дочь и вдруг — все исчезло. В комнате все стало на свои места. С этого времени мне хотелось чего-то неземного. Я все больше убеждалась в мысли, что Божия Матерь помогает мне в тяжкие минуты жизни»[83].
Об увиденном Наталья Павловна долго никому не говорила. Она вспоминает, что после происшедшего «потеряла душевный покой», а в сердце часто звучал голос Божией Матери: «В Васьковке нужно открыть церковь». Наконец Наталья Павловна решилась действовать. Она дважды обращалась по поводу открытия храма к секретарю сельсовета, но положительного ответа не получила. Тогда она поехала в Мелешковичи к директору совхоза, который с участием отнесся к ее просьбе. Он распорядился передать под церковь здание клуба в Васьковке, который, кстати, был построен из бревен разрушенной старой церкви. После этого Наталья Павловна обратилась в мозырскую Михайловскую церковь с просьбой назначить священника для служения в Васьковку. Она не знала, что не в компетенции настоятеля Михайловской церкви назначать священников на приходы, и потому огорчилась, когда ей отказали. В расстроенных чувствах она вернулась домой. «Однако в среду Божия Матерь снова отправляет меня в церковь города Мозырь» — вспоминает Наталья Павловна. Приехав к самому концу службы, она встретила благочинного протоиерея Василия Тура и священника Иоанна, к которым обратилась все с той же просьбой. Отец Василий согласился служить в васьковской церкви и после согласования этого вопроса с епархиальным архиереем вступил в обязанности настоятеля.
