Виктор Петелин - История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Ознакомительная версия.

В. Каверин высказал своё отношение и к выступлению М. Шолохова на съезде писателей: Шолохов произнёс свою «хулиганскую речь». «Всю жизнь он притворялся исконным казаком и на этот раз появился на трибуне в высоких сапогах и как бы с казацкой нагайкой, размахивая ею направо и налево… В таком же базарном тоне был обруган Симонов… Это была первая из речей Шолохова, которые, без всякого сомнения, были прямым результатом его творческого бесплодия» (Там же. С. 326—327). Так что, читая В. Каверина, можно представить себе, что перечисленные писатели – «истинные писатели», а Шолохов – хулиган и бесплодный писатель, а 126 страниц романа «Поднятая целина», по указанию Хрущёва и Шепилова, не появились в начале 1954 года в газете «Правда» Трудно рассчитывать, чтобы кто-либо из современных читателей мог поверить свидетельству В. Каверина. При этом М. Шолохов был без нагайки и сапог…

На II съезде писатели серьёзно критиковали бесконфликтные, лакировочные произведения, призывали к мастерству, серьёзной работе со словом. Появились новые журналы: «Нева» (1955), «Москва» (1957), «Наш современник» (1958), «Вопросы литературы» (1957), «Русская литература» (1958), «Дружба народов» (с 1955 года ежемесячно). Оживились проза и литературная критика. Большой популярностью пользовались повести «Испытательный срок» (1956) и «Жестокость» (1956) Павла Нилина, в своё время получившего Сталинскую премию второй степени за киносценарий «Большая жизнь», «Владимирские просёлки» (1957) Владимира Солоухина, «Дневные звёзды» Ольги Берггольц, «Чернозём» (1958—1962), «Тугой узел» (1956) и «Суд» (1961) Владимира Тендрякова, «Деревенский дневник» (1954—1962) Ефима Дороша, – в этих произведениях писатели отказались от навязанной критикой теории бесконфликтности, в сюжетах ярче разгорались страсти между руководителями и участниками строительства нового общества.

В это время ярко обозначилось имя Валентина Иванова: вышли романы «В карстовых пещерах» (1952), «По следу» (1953), «Возвращение Ибадуллы» (1954), «Повесть древних лет. Хроника IХ века» (1955), «Жёлтый металл» (М.: Молодая гвардия, 1956). Родившийся в Самарканде, Валентин Иванов особенно увлекся историческими темами, его интересовал и Древний Восток с его трагической и неповторимой борьбой за власть, с особой силой его привлекла русская история, русские характеры, их борьба за выживание и борьба за становление своей государственности. В романе «Жёлтый металл» он обратил внимание на сиюминутные процессы невиданного воровства «жёлтого металла» в Советской России, удивительные в своей самобытности характеры участников событий, их искусство строить «цепочки», по которым золото уходило за рубеж.

Вернувшись с войны, одноклассники Луганов и Маленьев стали работать в золотодобывающей промышленности. Догадались, как можно добывать излишки золота путём хитроумного приспособления. Сначала по чуть-чуть, хватало на выпивку и закуску, скупал малое золотишко их мастер Александр Окунев, потом мастер отправлял посылку в Сочи, получала посылку его обаятельная жена, вскрывала один из предметов, где обнаруживала упрятанное золото, которое она тут же сбывала не менее обаятельному любовнику Томбадзе, который… и т. д. Так выстраивалась цепочка, хозяин которой сбывал добычу за большие деньги на Запад и на Восток. Потом Луганов и Маленьев почувствовали, что мастер их обманывает, скупая по шесть с половиной рублей за грамм их добычу. Луганов поехал к своей сестре в небольшой городишко Котлово на Волге. Тут, оказалось, тоже скупают золотишко. Этим занимался старообрядец Зимораев. И здесь начала выстраиваться цепочка, передавали золото от одного к другому, и в итоге оно попадало в руки богатейшего восточного эмира.

В Ленинской библиотеке следователь Нестеров изучал по книгам историю золотодобывающей промышленности, нашёл много любопытных историй и о богачах, и о старателях. А почти одновременно с этим другой следователь допрашивает немецкого шпиона Флямгольца, который надеялся завербовать в свои помощники антисоветски настроенных специалистов Владимира Бродкина, Брелихмана, Измаила Абдулина, Тараса Сулейко, Галкинского, Ганутдинова, Клоткина, Ступина. Все они занимались скупкой золота и перепродажей с выгодой для себя. Флямгольц вспомнил и имя человека, который у них скупал золото, был маклером, – это был Фроим Трузенгольд, ему помогал сын Михаил.

Валентин Иванов со всей сатирической беспощадностью описывает встречу Владимира Бродкина и Михаила Трузенгольда, их спор о ценах на золото. Трузенгольд продает четыре килограмма золота. Бродкин уже слышал об этом золоте, поэтому он спрашивает: а где остальные килограммы? С этого начинается дикий спор, а потом договаривались о цене. И тут чуть ли не хватают друг друга за грудки, чтобы добиться своей цены (см. с. 70—71). Объективно показан быт Бродкина, его болезнь. Манечка Бродкина, дочь Брелихмана, крутит любовь с Мишей Трузенгольдом, сыном Фроима Трузенгольда. «Не будь бродкинских денег, не было бы и Миши в этой спальне. Такова точная, деловая формулировка отношений Трузенгольда к бывшей Манечке Брелихман» (с. 73).

А потом ниточка по ниточке следователь Нестеров и его руководство выявляют расхитителей золота. Сначала разоблачили поставки Александра Окунева в Сочи, где посылки получала его жена, её арестовали и доказали, что золото украли с такого-то прииска, потом взялись за Александра Окунева, доказав, что он занимался перепродажей золота уже по 24 рубля за грамм и погубил брата Гавриила. На какой-то миг появился Миша Мейлинсон, и Мария Яковлевна, жена Бродкина, присматривала за ним, не стоит ли и его заманить в свои любовные сети, ему восемнадцать, пусть наберётся любовного опыта. Цинична и проста её психология, лишь бы ей было хорошо. Потом появляются на страницах романа Брындык и его история, потом Зимораев с сыном и его история, потом Мейлинсоны в Москве, от них золотишко уходило на Запад. Схема разоблачена следователем Нестеровым.

В романе объективно рассказывается о роли каждого персонажа в воровстве золота и его перепродаже, но почему-то русофобская критика оскорбилась за то, что в действиях этих «цепочек» участвовали и евреи, и это странным образом отразилось на будущности и романа «Жёлтый металл», и на романе «Русь изначальная» (1961. Т. 1—2), который пользовался огромной популярностью у русских читателей.

Во время войны и в послевоенное время обострились отношения в деревне. В прозе и стихах ставились новые проблемы, одолевавшие вконец обедневшее сельское хозяйство, деревенских жителей. Писатели, особенно молодые, видели эти проблемы и пытались сказать о них, но на пути писателей стояла цензура, Агитпроп ЦК КПСС. Если что-то минимальное удавалось писателю сказать честно, это считалось художнической смелостью.

Леонид Леонов последовательно писал о природе, о лесе, лесных богатствах России, о безобразном отношении к природе и лесу со стороны чиновников. В статьях «Вслух о книге» (Советская культура. 1955. 3 февраля), «Талант и труд» (Октябрь. 1956. № 3), «Объединить любителей природы! (Правда. 1957. 23 апреля), «Миллионы друзей» (Комсомольская правда. 1957. 11 июня) Леонид Леонов поднимал множество проблем, и о полиграфии, и о молодых писателях, и о языке, но главное, о чём он говорил и писал, – это сбережение леса, природных богатств, которые просто бездумно расхищаются как частными, так и государственными лицами. И присуждение Ленинской премии за роман «Русский лес» (1953) Леонид Леонов получил как награду общества за то внимание «к полезному и важному вопросу, к судьбе того, что принято называть З е л ё н ы м Д р у г о м. Рад, что всё шире в последние годы одерживает верх единственно правильная точка зрения в смысле п о с т о я н н о г о лесопользования. Глубоко удовлетворён и тем, что роман вызвал многочисленные отклики из самых отдалённых уголков страны. Это показывает глубоко патриотическую заинтересованность различных слоев населения всех возрастов в поднятой теме» (интервью корреспонденту «Правды» после присуждения Ленинской премии). В спешке строек работники и инженеры допускали «небрежность, расточительную неосмотрительность в расходовании леса», «пора придать какие-то организационные формы огромному всенародному раздумью о лесных делах». Эти слова актуально звучат и в нынешнее время. А превосходные образы главных персонажей романа «Русский лес» Вихрова и Грацианского остались как нарицательные образы патриота и либерала.

В 1953 году М. Пришвин опубликовал повесть-сказку «Корабельная чаща», которая начинается с интересного разговора лесника Антипыча и мальчика Васи Весёлкина о том, что есть истинная правда. Потом Вася спросил своего учителя Ивана Ивановича о том же, учитель вспомнил прекрасные слова Белинского на эту же тему, но конкретно так и ничего не сказал. Вася окончил школу, стал лесником, завёл семью, родил двоих ребятишек, пошёл на фронт и, уже раненный, в госпитале, всё думает о том же – что есть истинная правда? На соседней койке оказался старый Мануйло, персонаж рассказов и повестей М. Пришвина, который начал расспрашивать Весёлкина о его жизни. Тогда Василий, узнав, что Мануйло из Пинеги, тут же вспомнил рассказ отца о Корабельной роще как о легенде. А Мануйло ответил, что это не легенда, а настоящая быль.

Ознакомительная версия.