Орден спирался на помощь германских императоров, в то время как архиепископов поддерживал Ватикан. Следовательно, борьба Ордена с архиепископами была в известной мере отражением борьбы пап с императорами, а союз между Орденом и архиепископами - отражением обратных тенденций во взаимоотношениях Габсбургов с Римом"
Наконец, внутреннее положение в Швеции определялось борьбой феодальных группировок, поддерживавших Свена Стуре и сил, враждебных ему.
Правительство Ивана III должно было учитывать все это при проведении, внешнеполитических мероприятий, в которых прямо или косвенно участвовали западные соседи России.
Анализируя этот период, Н.М.Карамзин писал в своей знаменитой "Истории государства Российского": "Посольства иноземные одно за другим являются в нашей столице: императоры, папы, короли, республики, цари азиатские приветствуют монарха российского, славного победами и завоеваниями от пределов Литвы и Новгорода до Сибири". Но прежде чем посольства стали являться "одно за другим", на улицах Москвы в 1486 г.
появился первый европейский посол - силезский рыцарь Николай Поппель. Его не сопровождала пышная свита и следом за его конем не везли богатых даров. Он приехал один, странствующим по своей собственной прихоти. Историк К.В.Базилевич считал, что скорее всего приезд Поппеля в Москву в 1466 г. был посвящен выяснению на месте ряда политических проблем, интересовавших германского императора с планами его борьбы за Венгрию и Чехию. Русские летописи и великокняжеская канцелярия не отразили приезда в Москву силезского рыцаря, и это может служить косвенным доказательством того, что его визит носил неофициальных характер. О пребывании Поппеля в Москве нам известно очень немногое, но можно сделать вывод о полнейшей бесплодности его поездки. Чем меньшими были результаты, тем более значительными хотел он их представить императору и курфюрстам, возвратившись обратно в Германию. На съезде князей в Нюрнберге курфюрсты империи, а сын императора Фридриха Максимилиан - очень удивлялись всему, о чем рассказывал Поппель.
Как бы то ни было, но фактом является то, что ловкий силезец сумел предстать перед членами нюрнбергского рейхстага знатоком России и в декабре 1488 г. получил верительную грамоту императора, уполномочивавшую его на ведение переговоров с Иваном III. Поппель должен был добиться согласия Ивана III на коронацию, причем короновать великого Московского князя должен был император. Кроме того, Иван III должен был показать Поппелю свою дочь, на которой Фридрих III намеревался женить одного из своих родственников. Однако миссия Поппеля не ограничивалась только ими.
Любопытно, что если в 1486 г. Поппель ехал через Польшу, то на этот раз его путь лежал через Ливонию. При встрече с магистром ордена Поппелю было сообщено, что Псков "держит за собою земли и воды" Ливонии и беспрерывно на них наступает. Магистр поручил Поппелю передать все это Ивану III и попросить великого князя Московского послать в о Псков "лист", чтобы псковичи не наступали на земли Ливонии. Поппель передал эту просьбу магистра во время аудиенции с Иваном III лично ему, а не боярам и дьякам, что свидетельствует о важном значении, какое придавали просьбе и сам Поппель и те, кто дал ему это поручение.
Обращает на себя внимание и форма русского протокола, отметившего, что это заявление Поппель сделал не как посол императора, а "говорил великому князю от магистра". Просьбу эту Поппель закончил многозначительной фразой, которая резко выделялась из предыдущего контекста и Формой и содержанием:
" а мы также говорим твоей милости для того, что те немцы Вифлянской земли подданне суть царства государя нашего". Следовательно, Поппель говорил это не только по поручение магистра Ордена в Ливонии, но и подкреплял сделанное заявление ссылкой на то, что ливанцы являются подданными императора.
Отвечавший Поппелю от имени Ивана III дьяк Федор Курицын игнорировал этот пункт и счел уместным обратить внимание императорского посла только на то, что воды и земли псковичи "держат" на основании старых договоров и, следовательно, никакой нужды в посылке во Псков "листа" нет.
Таким образом, вмешательство императорского посла в русско-ливанские отношения никакого воздействия на русскую сторону не оказало. Однако Иван III должен был обратить внимание на то, что через императора можно известным образом повлиять на Тевтонский орден и в Ливонии, и в Пруссии. Поппель недолго пробыл в России. Точная дата его отъезда из Москвы неизвестна, но 22 марта 1489 г., когда из России в империю отправилось посольство Ивана Ш, силезца в столице уже не было.
Первым русским послом в империю был Юрий Траханиот. К.В.Базилевич, тщательно исследовавший этот сюжет, пришел к выводу, что кроме краткой записи в "Хронике города Шпейера" нет никаких источников о пребывании Траханиота в империи.
Однако, все же можно сделать предположение, что во время переговоров зашла речь и о положении Тевтонского ордена в Пруссии, так как еще до возвращения Юрия Траханиота в Москву Иван III велел Григорию Афанасьевичу Путятину, послу, отправляемому в Польшу "пытати о том", в каком состоянии находятся прусские города, отнятые у ордена королем Казимиром.
Наказ Путятину был дан 22 декабря 1489 г. через полгода после первой встречи Траханиота с Фридрихом III. Известие о ходе переговоров с императором уже должно было достичь Москвы и могло побудить Ивана III заинтересоваться новым обстоятельством, ранее не игравшим никакой роли в русско-польских отношениях.
Внимание Ивана III могло быть привлечено к положению дел в Пруссии в связи с тем, что как раз в начале 1489 г. на верховном капитуле Тевтонского ордена в Радоме состоялись выборы нового великого магистра. На смену умершему Мартину фон Вецгаузену на пост вступил Ганс фон Тифенн. В связи с этим в России могли возникнуть определенные надежды на изменение внешнеполитического курса Тевтонского ордена.
Дело в том, что после подписания Второго Торуньского мира рыцари Тевтонского ордена использовали любую возможность для того, чтобы показать свое решительное несогласие с ним. Особенно ярко это проявилось в середине 70-х годов ХV в., когда Тевтонский орден снова выступил с оружием в руках против Польши. Заключив союз с Вармийским епископом, князем Николаем Тунгеном и Венгерским королем Матияшем Корвином, Орден начал войну с Польшей, желая избавиться от условий Второго Торуньского мира. Война закончилась в 1478 г. подписанием перемирия, по которому стороны сохранили статус кво.
После 1478 г. Тевтонский орден не мог более предпринимать сколько-нибудь серьезных попыток избавиться от польской зависимости при помощи оружия и довольно послушно шел в фарватере польской внешней политики. Такой курс был вынужденным и, осуществляя его, немцы поступали вопреки собственной воле. Характерным документом, подтверждающим это, может служить письмо великого магистра фон Вецгаузена от 31 марта 1488 Ливонскому магистру нем фон Вецгаузен горько сетует на то, что он только потому вынужден помогать Польше, что силы его ничтожны, а Орден ко всему прочему обременен многочисленными долгами. Почти в то самое время, когда из-под пера гроссмейстера вышло это письмо, свидетельствующее о крайне жалком положении Ордена, сам автор письма скончался.
Мы уже знаем, кто сменил фон Вецгаузена. Однако события показали, что внешнеполитический курс ордена остается прежним.
Еще находясь в Радоме фон Тифен получил от поляков жалобу на то, что Иван III направляет через Ливадию и Кенигсберг своих посланцев для закупки оружия и военных материалов "во вред христианству". Поляки просили фон Тифена не пропускать через орденские территории русских. Однако дальше обещаний фон Тифена удовлетворить просьбу поляков дело не пошло. Уже через год возвращавшееся из империи посольство Траханиота беспрепятственно проехало по орденским территориям.
Таким образом, можно предположить, что возникновение русско-имперских дипломатических связей пробудило в России интерес к состоянию польско-орденских отношений.
В июле 1490 г. Юрий Траханиот "с товарищи" возвратился в Москву. Вместе с ним приехал императорский посол Георг фон Турн. На аудиенции с Иваном III Турн договорился о подписании союзного договора между Московским великим князем и сыном императора Фридриха III римским королем Максимилианом. Главным условием договора было заявление обеих сторон о взаимной поддержке в борьбе с Ягеллонами. Максимилиан обещал помочь Ивану III в борьбе за западные русские земли, великий Московский князь - в борьбе Габсбургов за "Угорское королевство"-Венгрию. Договор содержал торжественные заверения "стояти заодин и до живота", не только против польского короля Казимира 17, но и против его -детей и сохранять дружественные отношения между Россией и Германской империей как в царствование Ивана и Максимилиана, так и при их детях.
