- Люди, прошедшие здесь, были без лошадей.
- Без лошадей? Странно и даже подозрительно. Насколько я знаю, в прерии невозможно выжить без лошади.
- Я думаю так же, но разве вы не слышали, что иногда человек может попасть в переделку и потерять коня.
- Конечно, слышал. Но странно, что коня потерял не один путник, а сразу несколько...
Роллинс пытался играть роль умного и бывалого человека, хотя было очевидно, что читать следы он не умеет. Не понимая, зачем приказчик ведет никому не нужный спор, я отвернулся от него.
- Что думает мой белый брат об этих следах? - обратился ко мне Виннету.
- Здесь прошли трое белых, у них не было ни лошадей, ни ружей.
- Мой белый брат прав. Бледнолицые шли друг за другом, след в след. Они опирались на палки. Бледнолицые опасаются погони - последний из них заметал следы.
- Очень странно! Трое безоружных бледнолицых вдали от поселений! несмотря на необычность происходящего, я начинал тревожиться за судьбу собратьев. - С ними приключилось несчастье - кто-то напал на них и ограбил.
- Пусть мой белый брат посмотрит сюда, на этот след. У них даже не было ножей, и они просто выломали себе по палке. Они нуждаются в помощи.
- Виннету хочет помочь им?
- Вождь апачей всегда помогает и белым и краснокожим, попавшим в беду. Но сегодня пусть Олд Шеттерхэнд решает, как нам поступить: он лучше знает своих собратьев. Я не доверяю людям, прошедшим здесь.
- Почему?
- Потому что бледнолицые заметали следы до того, как сделали привал, и лишь потом перестали. Краснокожий воин поступит так только тогда, когда хочет скрыть, откуда он пришел, и заманить врага в ловушку.
- Может быть, они не хотят терять времени или уже чувствуют себя в безопасности?
- Если это так, то они не вестмены, а гринхорны или люди, случайно попавшие в прерию. Надо помочь им.
- Поможем им! - воскликнул я, внутренне радуясь благородству апача. - Тем более что нам с ними по пути.
Мы снова вскочили на лошадей и хотели было поехать по следу, но Роллинс остановил нас.
- К чему нам связываться с неизвестными людьми в такой глуши? Какая нам в них нужда? - с недовольной миной проворчал он.
- Нам в них нет никакой нужды, но, может быть, они нуждаются в нас, ответил я. Его поведение снова показалось мне странным и подозрительным.
- Но мы только зря потеряем время из-за каких-то бродяг! - упорствовал он.
- Неужели горсть монет вам дороже чужой жизни? Если так, то вам нечего делать в прерии.
Возможно, я ответил слишком резко, но уж больно мне хотелось осадить Роллинса. Его глаза, как мне показалось, сверкнули, но приказчик сразу же отвернулся и нехотя последовал за нами. Я не доверял ему, хотя многие торговцы, проникающие в прерию в погоне за барышами, вели себя так же, предпочитая не тратить время на помощь ближнему, если она не сулила прибыли.
След вывел нас из леса в долину. Судя по отпечаткам ног, люди прошли здесь не более часа назад; вскоре мы увидели впереди три черные точки. Когда до них осталось полмили и мы уже могли рассмотреть, что это трое мужчин, одетых не как вестмены, один из них оглянулся и замер от страха. Остальные стремглав бросились наутек, словно надеясь опередить наших коней. Мы остановились, чтобы показать беднягам, что не собираемся преследовать их, и я закричал:
- Стойте, джентльмены! Мы не причиним вам зла!
Я уже успел надсадить горло криками, когда они наконец-то поняли, что никто за ними не гонится, и остановились, с опаской поглядывая на нас.
У них не было даже ножей, а те суковатые дубинки, что они выломали в лесу, не могли служить им защитой ни от людей, ни от зверей. У одного из мужчин голова была обмотана платком, у второго рука болталась на перевязи, третий, самый молодой, был цел и невредим. На их лицах застыло выражение страха и надежды на спасение.
- От кого вы так удираете, джентльмены? - спросил я, когда мы подъехали.
- Откуда нам знать, кто вы такие? - ответил старший из них.
- Кем бы мы ни были, мы и так настигли бы вас, поэтому вам нечего было спешить. Но мы честные люди и поехали по вашему следу, чтобы узнать, не нужна ли вам помощь, так как нам показалось, что вы попали в переплет.
- Вы совершенно правы, сэр. У нас, мягко говоря, серьезные неприятности. А если сказать честно, то мы еле унесли ноги. Слава Богу, хоть живы остались.
- Примите мои соболезнования. Но что же все-таки произошло? Из-за кого вы попали в беду?
- Всему виной проклятые сиу-окананда.
- Они напали на вас? Где же и когда?
- Вчера утром, в верховьях Тарки-Ривер.
- Как же это случилось? А может быть, вы еще не оправились от пережитого и вам тяжело рассказывать?
- Мне, конечно, нелегко, но я готов рассказать вам все, если вы действительно честные люди. Хотелось бы услышать ваши имена.
Он уже пришел в себя после первоначального испуга и выглядел более уверенным.
- Извините, мы забыли представиться, - поспешил я исправить мнимую оплошность. - Краснокожий джентльмен - вождь апачей Виннету, мое имя ничего не скажет, но в прерии меня зовут Олд Шеттерхэндом, а наш товарищ - мистер Роллинс. Он торговец и путешествует с нами по делам.
- Тысяча чертей и одна ведьма! Простите, сэр, наше недоверие. Мы не вестмены, только поэтому и не узнали вас. Но мы слышали, кто такие Виннету и Олд Шеттерхэнд, и нам известно, что на них можно положиться. Само провидение привело вас сюда. Мы нуждаемся в вашей помощи, джентльмены.
- Вам стоит только сказать, чем мы можем вам помочь.
- Позвольте сначала представиться и нам. Меня зовут Вартон, это мой сын, а вон тот молодой человек - мой племянник. Мы прибыли в эти края из Нового Ульма, чтобы поселяться на берегах Тарки-Ривер.
- Вы поступили крайне неосмотрительно.
- Увы, мы и не предполагали, насколько это опасно. Нам нарисовали райскую картину: приезжай, бери земли сколько душе угодно, собирай урожай и богатей.
- А индейцы? О них вы не подумали?
- Мы представляли их совсем не такими, каковы они на самом деле. Мы приехали в фургонах, с припасами, чтобы выбрать место получше и обустроиться. Тут-то эти дьяволы и нагрянули к нам.
- Благодарите Бога, что остались живы, и не жалейте о потерях.
- Конечно, конечно! Я понимаю, что мы дешево отделались, так как сначала краснокожие завели речь о столбе пыток. Умирать никому не хотелось, а в страшных мучениях - и подавно. Но потом они просто ограбили нас и отпустили на все четыре стороны. У них были дела поважнее.
- Вы сказали - дела поважнее? - насторожился я. - Может быть, вам известно какие?
- Не очень-то много нам известно. Их варварского языка мы не знаем, но вождь кое-как говорит на ломаном-переломаном английском, и мы поняли, что они хотели в ту же ночь напасть на усадьбу поселенца по имени Корнер.
- Вы прекрасно все поняли. Они действительно собирались напасть на него в ту же ночь, и у них не было времени возиться с вами. Поэтому, и только поэтому, вы остались в живых.
- Лучше бы они убили нас! У нас ничего не осталось!
- У вас осталась жизнь.
- К чему она нам, если мы все равно обречены? У нас нет ни припасов, ни оружия, чтобы охотиться на дичь или защититься от диких зверей. Сначала мы искали в лесу ягоды, но на равнине они не попадаются. Питаться кореньями мы не рискуем из боязни отравиться. Не встреть мы вас - через несколько дней нас ждала бы мучительная голодная смерть. Надеюсь, вы христианин и поделитесь с нами куском хлеба.
- Не волнуйтесь, мы не дадим вам погибнуть. А куда вы направляетесь?
- В форт Рондэйл.
- Вы знаете дорогу туда?
- Мы впервые в этих местах, но нам кажется, что мы выбрали верное направление. Или мы ошиблись?
- Вы действительно не ошиблись. Но почему вы направились именно туда?
- Если уж быть честным, то до конца. Наши семьи последовали за нами, и, пока мы пытали счастья у медведя в берлоге, они ждали нас в форте Рондэйл. Они и теперь там.
- Могу сказать одно: вам снова повезло. Мы едем в том же направлении, в форте нас знают, и, как только нам встретится драгунский разъезд, мы передадим вас ему на руки.
- В самом деле? Вы не бросите нас одних? Ведь краснокожие отняли у нас лошадей, и дорога туда растянется дней на шесть, не меньше.
- Ничего не поделаешь. А пока присядьте и подкрепитесь.
Роллинс, всем своим видом показывая, что такой поворот дела ему явно не по душе, ворчал о потере времени и о никому не нужном милосердии, но мы, не обращая внимания на его возражения, спешились и предложили изголодавшимся беднягам еду. Когда те немного подкрепились и отдохнули, мы двинулись дальше. Наши новые спутники болтали без умолку, но так как я и Виннету отвечали односложно, то они оставили нас в покое и попытались завязать беседу с Роллинсом. Однако торговец резко оборвал их:
- Неужели вы не понимаете, что вы для нас обуза? Если уж вы навязались нам на шею, то хоть увольте от ваших росказней!
Его откровенная грубость показалась мне подозрительной, и я стал исподтишка наблюдать за ним, что привело к любопытному открытию: когда Роллинс был уверен, что никто не смотрит на него, по его лицу пробегала язвительная улыбка, в которой можно было угадать коварство и чувство превосходства. В такие мгновения он украдкой бросал на меня и на Виннету быстрые, хитрые и пронзительные взгляды. Понимая, что все это неспроста, я удвоил внимание, и мне открылась еще одна странность в его поведении: как только Роллинс и кто-нибудь из горе-поселенцев встречались взглядами, они тут же отводили глаза, словно делали вид, что незнакомы и не хотят иметь ничего общего.
