К марту 1948 года положение еврейского населения Эрец Исраэль было чрезвычайно тяжелым, арабские отряды добивались успехов на транспортных магистралях и блокировали многие поселения; у руководителей Госдепартамента США сложилось впечатление, что евреи не способны выстоять перед арабами, а потому следует отказаться от раздела Палестины. Их доводы были просты: шансы на бескровный раздел ничтожны, начнется массовое истребление евреев, потребуется срочное американское вмешательство, которое поставит под угрозу интересы США на Ближнем Востоке. Взамен раздела Палестины Госдепартамент предложил установить временную опеку ООН над страной, чтобы арабы и евреи нашли в будущем решение, удовлетворяющее обе стороны. Это предложение представили на утверждение Г. Трумэну; на президента оказывали давление нефтяные монополии, и он склонялся к тому, чтобы отложить раздел Палестины.
Узнав об этом, Х. Вейцман прилетел в Вашингтон; все попытки добиться приема у Трумэна оказались безуспешными, и тогда вспомнили про еврея Эдварда Джекобсона, в прошлом партнера президента по бизнесу. Трумэн принял старого друга, но говорил с ним резко, раздраженно и неприветливо. Джекобсон понял, что ничего не добьется, и перед уходом сказал: "Хаим Вейцман - очень больной человек; он приехал за тысячи миль, чтобы встретиться с вами и говорить о деле своего народа. Вы же отказываетесь его принять. Это на вас непохоже, Гарри". Пока Джекобсон говорил, Трумэн глядел в окно и барабанил пальцами по столу. Затем он обернулся и сказал: "Хорошо, я встречусь с ним".
18 марта 1948 года, в обстановке полнейшей секретности, президент Г. Трумэн принял в Белом Доме Х. Вейцмана. Это была вторая их встреча; между ними снова возникла взаимная симпатия, и Трумэн обещал поддержать раздел Палестины. Он это сделал не только из симпатий к сионистскому лидеру, и исследователь отметил впоследствии: "1948 год был предвыборным. Соперники Трумэна вели успешную кампанию в штатах с большим еврейским населением, и сенаторы из партии Трумэна настаивали на необходимости срочно сделать что-либо для евреев, чтобы не потерять их голоса. Ситуация была сложной, и, по всей вероятности, в критический момент Вейцман повлиял на президента в нужном направлении". (Недаром противник сионизма лорд Пасфильд заметил однажды, что "арабо-израильский конфликт был неравной игрой: за евреев боролся доктор Вейцман, а у арабов его не было".)
На следующий день после той встречи американский представитель заявил в Совете Безопасности: раздел Палестины невозможен без кровопролития, война охватит весь Ближний Восток, а потому США предлагают отложить раздел на неопределенное будущее и ввести опеку после ухода англичан. Арабы ликовали и говорили о том, что план раздела окончательно мертв; они всегда верили: рано или поздно США вернутся "на путь добродетели и справедливости".
А. Громыко, советский представитель в ООН, сказал в ответ на американское предложение: "Установление опеки над Палестиной не соответствует нынешнему культурно-политическому уровню развития еврейского и арабского населения. План этот несовместим с правом на самоопределение народов Палестины." Евреи во всем мире восприняли американское предложение как капитуляцию перед арабами; Д. Бен-Гурион заявил, что надо провозгласить еврейское государство независимо от позиции США: "Мы не допустим более у себя никакого иностранного владычества - и будь что будет".
Речь американского представителя в Совете Безопасности оказалась для Трумэна полной неожиданностью: "Я узнаю об этом из газет! Что за чертовщина? - записал он в тот день. - Теперь я предстал в роли лжеца, которому нельзя верить." Трумэн приказал немедленно разыскать Х. Вейцмана и передать ему следующее: "Если Генеральная ассамблея не откажется от своего решения о разделе, и если еврейское государство будет создано, президент поддержит его".
2
Теперь уже не было опасений, что США изменят свою политику, но позиция правителя Трансиордании оставалась неясной. В ноябре 1947 года король Абдалла тайно встретился с Г. Меир и заверил ее, что не присоединится к арабским странам, если они нападут на Израиль. Абдалла сказал тогда, что остается другом евреев и больше всего желает мира; он считал, что Всевышний рассеял еврейский народ по миру, чтобы усвоили европейскую культуру и принесли ее на Ближний Восток для оживления этого края. "У нас с вами общий враг, - предостерег король, - который станет мешать нашим планам, - это муфтий".
Однако к весне 1948 года начали поступать сведения, что король Трансиордании будет воевать против нового государства. "Так ли это?" - запросила его Г. Меир, но из Аммана пришел отрицательный ответ. Абдалла был обижен этим вопросом и попросил запомнить три вещи: "во-первых, он бедуин, и потому человек чести; во-вторых, он король, и потому дважды человек чести; а в третьих, он никогда не нарушит обещания, данного женщине".
26 апреля 1948 года Абдалла заявил корреспондентам газет: "Все наши усилия найти мирное решение палестинской проблемы закончились неудачей. Единственное, что нам осталось, - война. Мне выпала честь спасти Палестину". Г. Меир решила встретиться с ним, чтобы отговорить в последний момент; Абдалла согласился на это и предупредил, что она поедет в Амман на свой страх и риск, - никакой ответственности за то, что может случиться по дороге, король на себя не возьмет.
Г. Меир надела традиционное платье арабской женщины, накинула покрывало и 10 мая отправилась в опасный путь; ее сопровождал еврей, похожий на араба, который хорошо знал арабский язык и обычаи. Они пересекли границу к югу от озера Кинерет, меняли по пути машины, шли пешком, снова ехали, на контрольных пунктах предъявляли документы, пока их не встретил бедуин, доверенное лицо короля, и отвез к себе домой. Туда же приехал Абдалла, и Голда его спросила: "Итак, вы нарушили данное мне обещание?" На это король ответил: "Давая обещание, я полагал, что судьба моя в моих руках, и я могу делать всё, что считаю правильным. Но с тех пор я узнал кое-что другое". Абдалла объяснил, что прежде был один, а теперь "я один из пяти"; четверо остальных -это Египет, Сирия, Ливан и Ирак.
И всё-таки король считал, что войны можно избежать. "Почему вы так торопитесь провозгласить свое государство? - спросил он. - Зачем такая спешка?" Голда ответила: "О народе, который ожидал этого момента две тысячи лет, нельзя сказать, что он слишком тороплив", - и король принял ее возражение. "Неужели вы не понимаете, - сказала Г. Меир, - что мы ваши единственные союзники в этом районе? А все остальные - ваши враги". - "Да, - ответил он, - я это знаю. Но что я могу поделать? Это зависит не от меня".
"Вы должны знать, - предупредила его Голда. - Если нам навяжут войну, мы будем сражаться". - "Ваш долг сражаться, - согласился король. - Но почему бы вам не подождать несколько лет? Я возглавлю всю страну, стану хорошо с вами обращаться, а вы будете представлены в моем парламенте". Голда ответила на это так: "Вы знаете всё, что мы сделали, и знаете, как тяжело мы работали. Неужели вы думаете, что мы делали это ради того, чтобы заседать в чужом парламенте?.. Если ничего другого не можете предложить, будет война, и мы победим".
На прощание спутник Г. Меир попросил короля быть осторожным: "Вы молитесь в мечети и позволяете подданным целовать край вашей одежды... Пора отменить этот обычай ради вашей безопасности". Абдалла был возмущен этими словами. "Никогда, - сказал, - не стану пленником своей охраны. Я родился бедуином, свободным человеком, и останусь свободным. Цепей на себя не надену".
3
В середине апреля 1948 года в Эрец Исраэль были созданы временные органы еврейской власти: законодательный Народный совет из 37 представителей различных партий и общественных группировок, а также исполнительное Народное правление - 13 человек во главе с Д. Бен-Гурионом.
Народное правление - еще до образования Израиля - стало руководить жизнью еврейских поселений. Набирали служащих для проведения необходимых работ, евреи-полицейские следили за общественным порядком, возобновили подачу воды и электричества в еврейские кварталы Иерусалима; создали даже почтовую службу и отпечатали почтовые марки и денежные купюры будущего государства.
8 мая государственный секретарь США Д. Маршалл принял М. Шарета, руководителя иностранного отдела Еврейского агентства. Ему предложили отложить провозглашение государства на три месяца, но Шарет сказал на это: "Нам придется держать ответ перед еврейской историей, если согласимся на отсрочку - без уверенности в том, что по ее окончании еврейское государство будет всё-таки создано. Правительство США проголосовало за Израиль, и мы никогда этого не забудем. Но. Соединенные Штаты отказались предоставить нам оружие, военный инструктаж, даже стальные листы для обшивки и защиты гражданских автобусов. Теперь мы не просим помощи. Мы просим лишь прекратить вмешательство в наши дела".
