Как уже говорилось выше, немецкой линии фронта смогли достичь около 700 человек. Если прибегнуть к несложной военной арифметике, то можно обнаружить, что во время прорыва немецко-венгерская группировка потеряла убитыми 19250 человек. Это соответствует сведениям, которые значатся и в советских, и в немецких документах. Но если посмотреть на эту страшную цифру с точки зрения общей численности окруженной группировки, то получится, что всего за 4 дня боев она потеряла около 40 % своего состава. До настоящего момента не известны места всех захоронений. Официально установлено только 5 тысяч могил солдат из состава немецко-венгерской группировки.
Сам прорыв, пожалуй, не был неожиданностью для советского командования. Немцы уже предпринимали подобные попытки, а потому советские войска были готовы к очередному «сюрпризу». С этой точки зрения провал прорыва может рассматриваться как убедительная военная победа советского командования. В конце концов, до немецкой линии фронта смогли добраться только единицы. В этом есть большая заслуга Толбухина, который, в отличие от Малиновского, ориентировался не на захват города, а на уничтожение вражеской группировки. Толбухин был вообще не заинтересован в том, чтобы выпускать немцев из города. Он прекрасно понимал, что вражеская оборона должна была рухнуть с минуты на минуту. Это произошло бы вне зависимости от того, одобрил бы Пфеффер-Вильденбрух план прорыва или нет. Следуя прежней тактике, можно было без проблем уничтожить немецкие части, оставшиеся в Буде.
Прорыв из Буды был самой безнадежной операцией за всю Вторую мировую войну. Из окружения смогли выйти только 2 %, причем доля венгров из них составляла только 10 %. Почти 20 тысяч солдат погибло за пять дней боев. Причем большая часть из них пала во время шестичасовой бойни, которая происходила между площадью Селля Кальмана и Холодной долиной. Горы трупов, которыми были завалены все центральные улицы Будапешта, являли собой воистину апокалипсическую картину. Следы этих ожесточенных боев до сих пор можно видеть на некоторых будапештских домах.
Штурм Будапешта был одной из самых кровавых городских битв за всю историю Европы. Потери Красной Армии в ходе осады венгерской столицы и связанных с ней операций составили 24056 человек ранеными и 80026 — убитыми. Эта цифра приблизительно соответствует половине всех потерь, которые понесли советские войска в Венгрии в годы Второй мировой войны. То есть можно говорить о том, что каждый второй советский солдат, погибший в Венгрии, пал во время освобождения Будапешта. Не меньшими были и материальные потери. В течение 108 дней, пока длилась Будапештская операция (советская историография традиционно начинает отсчет с 29 октября 1944 года, а европейская — с 24 декабря 1944 года), войска 2-го Украинского фронта под командованием Малиновского, а затем подключившиеся к ним войска 3-го Украинского фронта под командованием Толбухина в целом потеряли 135 тысяч единиц стрелкового оружия, 1766 танков и самоходных орудий, 4127 орудий и 293 самолета. Сюда также включены данные операций в Эрчи и Хатване. По этой причине точно нельзя сравнить уровень противоборствующих сторон, тем более, что уровень потерь немецко-венгерской группировки можно установить только приблизительно.
Согласно подсчетам К. Унгвари, советские потери, связанные со штурмом Будапешта, имеют следующие пропорции. 25 % потерь пришлось на операции «Конрад», 55 % — собственно на штурм города и 20 % — в остальных боевых действиях в окрестностях Будапешта. За время этого сражения 382 человека были удостоены наивысшей награды СССР — звания Героя Советского Союза. Если посмотреть на статистику награждений по отдельным этапам боевых действий в Венгрии, то получится очень интересная картина.
Таблица 17
ПРИСВОЕНИЕ ЗВАНИЯ ГЕРОЯ СОВЕТСКОГО СОЮЗА ВО ВРЕМЯ ВОЕННЫХ ОПЕРАЦИЙ В ВЕНГРИИ (в границах 1938 года)
Об уровне немецких и венгерских потерь можно судить только на основании косвенных подсчетов. Тем более, что неизвестно, касаются ли эти потери только немцев или же в них уже включены венгерские потери. В целом потери немецко-венгерской группировки составляют приблизительно 60 % от советских потерь. Подсчет этих данных затрудняется тем, что в период с ноября по 24 декабря 1944 года многочисленные подразделения перебрасывались из Будапешта на другие участки фронта, в то же время в венгерскую столицу посылались другие, более свежие части.
Вспыхнувшая ожесточенная битва за Будапешт, которая притянула к себе огромное количество советских войск, была выгодна немецкому командованию, поскольку нестабильная политическая обстановка в Венгрии в любой момент могла привести к тому, что Венгрия фактически без боя вышла бы из войны. А в этом случае советское командование было на время отвлечено от всех остальных театров боевых действий. С тактической точки зрения — это был успех немцев, вне зависимости от исхода битвы. Но, с другой стороны, немецкое командование оказалось неспособно противопоставить советским войскам более или менее адекватное количество войск, что стало стратегическим поражением. Даже после переброски в Венгрию дополнительных танковых дивизий в Германии перестали рассматривать Будапешт как «крепость» в значении, которое в это слово вкладывал Гитлер. Из-за огромных трудностей в снабжении немецко-венгерская группировка даже не смогла реализовать свое численное преимущество. Соотношение сил 1:2,5 при штурме такого крупного города можно рассматривать как преимущество обороняющейся стороны.
После неудачных попыток деблокировать город стало очевидно, что полное уничтожение 4 немецких дивизий, равно как и 100 тысяч немецких и венгерских солдат, было расплатой нацистского режима за то, что до конца декабря 1944 года стабилизировался фронт в Юго-Восточной Европе. Действительно, операция по захвату Австрии началась Красной Армией лишь в 1945 году, а не осенью 1944 года. Будапешт стал пешкой, которой пожертвовали, чтобы извлечь краткосрочную тактическую выгоду.
Вообще положение в Венгрии было симптоматичным хотя бы потому, что здесь сконцентрировалось в три раза больше резервных частей, нежели в самой Германии. К чести советского командования, Красная Армия почти каждый раз упреждала контратаки немецких дивизий. В итоге огромная концентрация немецких войск оказалась неким «огнетушителем» у «пожарной команды». Операция «Пробуждение весны», начатая немцами весной 1945 года у озера Балатон, еще раз подтвердила это. Недостаток горючего и боеприпасов мог поставить крест на любых стратегических инициативах. В итоге немцы сами уничтожали собственные же танки, лишь бы они не достались Красной Армии.
Таблица 18
ЧИСЛО НЕМЕЦКИХ ДИВИЗИЙ, ВХОДИВШИХ В СОСТАВ ГРУППЫ АРМИЙ «ЮГ»
Этот прирост наводит на мысль, что немецкое командование пожертвовало 4 дивизиями. К марту 1945 года половина всех танковых дивизий, сражавшихся на Восточном фронте, оказалась в Венгрии, что составляло треть всех немецких танковых дивизий. Напомню, что в тот момент советские войска находились в 60 километрах от Берлина.
Несмотря на то, что Красная Армия все-таки взяла Будапешт, само советское командование рассматривало эту битву как серию мелких поражений. Малиновскому не удалось взять венгерскую столицу ни 7 ноября, ни две недели спустя, ни в начале, ни в конце декабря 1944 года. Малиновский был взбешен этими неудачами. «Если бы мне не надо было доставить Вас в Москву, Вас бы уже давно повесили на главной площади Буды!» — кричал он в лицо Пфефферу-Вильденбруху на первом допросе.
Когда немцы перебросили в Венгрию 6-ю армию, то планы советского командования поменялись в корне. Генерал-полковник Штеменко, в 1945 году начальник Генерального штаба Красной Армии, в своих мемуарах признавался, что затянувшаяся осада изменила все планы командования. «Наши планы — в конце декабря войти в Вену, а в марте в Южную Германию — оказались разрушены долгой осадой». Становилось ясно, что Красная Армия не сможет продвинуться до Рейна, а стало быть, она не станет освободительницей всей Германии.
Взятие городов и крупных населенных пунктов с тактической точки зрения очень сильно отличается от прочих военных действий. В запутанных городских кварталах значительно сложнее ориентироваться, тогда как оборону вести значительно проще. Нередко исчезает единое командование штурмом города, а сама битва распадается на дюжину отдельных боев. В данных условиях командование переходит в руки командиров небольших боевых групп, состоящих из 50–250 человек. При этом существенно падает значение тяжелой артиллерии, а вся главная роль отводится пехоте, которая ведет ближние бои. Все это позволило продержаться 30 дней восставшему Варшавскому гетто, несмотря на то, что повстанцы располагали только ручным стрелковым оружием, в то время как у немцев в распоряжении были огнеметы, бомбардировщики и танки. Характерно, что даже бомбардировки в американском стиле не смогли уничтожить все население крупных немецких городов. Так, например, в Штутгарте было уничтожено 80 % зданий. Американские военные эксперты полагали, что после разрушения городской инфраструктуры и системы снабжения жизнь в этом городе не могла продолжаться. Насколько же было велико их удивление, когда на подходе к городу они убедились в обратном. Тот факт, что при вступлении в город сила сопротивления его защитников временно возрастает, так как сокращается площадь обороняемых территорий, объясняется многократной концентрацией сил защитников городов. Следствием этого становится увеличение интенсивности боев. Поскольку значительно сокращается линия обороны, то значительно возрастает доля тяжелой артиллерии, приходящаяся на одного защитника. В Будапеште длина кольца окружения в течение 7 недель сократилась на 90 %. При этом количество защитников венгерской столицы отнюдь не убавлялось такими же темпами.
