Историкам удалось установить точную цифру собиравшихся на вече. Они разделили ширину вечевой площади на количество скамеек, которое на ней могло поместиться, и получилось примерно 400–500 человек. Путем таких сложнейших математических… нет, «математических» — это слишком круто, путем сложнейших арифметических вычислений была установлена численность «народного» вече. Данный вывод с использованием сложнейших арифметических приемов историки включили в разряд серьезных научных открытий, но, на наш взгляд, это больше напоминает рассуждения детей, не достигших подросткового возраста.
К сожалению, «добытых» арифметических данных в этом случае недостаточно. Во-первых, скамеек могло оказаться гораздо меньше, например всего 300 или даже 100. Во-вторых, за всю историю существования земной цивилизации количественный состав представительского органа никогда не определялся количеством скамеек. Нормы представительства обычно зависят от количественного состава электората либо по числу представленных территорий.
Голосование по обсуждаемым вопросам на новгородском вече проходило не просто голосом, а с использованием бюллетеней. В доказательство историки рассказывают, что археологам даже удалось раскопать несколько таких бюллетеней. Новгородский голосующий бюллетень представлял собой кусок бересты с нацарапанным на ней именем голосующего.
Правда, археологи, в отличие от историков, почему-то отнесли данные «бюллетени» к биркам на товаре, которые позволяли перевозчику не перепутать адресата, потому как рядом с именем зачастую значилось название продуктов: «рожь», «соль», «жито» и т. п. Да и по опыту голосований бюллетень обычно содержит мнение голосующего по конкретному вопросу: «за», «против» или «да», «нет», а вот чтобы в бюллетене значилась фамилия голосующего, случилось всего один раз — когда в президенты Ирака избирался король Ирака Саддам Хусейн, хотя данные выборы не были засчитаны как демократические.
Имеет ли право элитарное собрание «самых богатых» и «самых знатных» жителей строго ограниченного количественного состава именоваться «всенародным вече»? Историки утверждают, что имеет. На наш взгляд, самое демократичное название, которое можно подобрать данному «мероприятию», — это Пленум. Хотя если учесть, что право участия в его работе определялось наличием конкретного количества валюты и недвижимости, то и название «Пленум» также не подходит. Правом участвовать в работе любого Пленума должны наделять люди, а правом участвовать в новгородском вече, как видим, наделяли деньги.
По идее, при таком «органе управления» речи ни о какой «республике» идти не может. Слово «республика» подразумевает, что высшим органом власти является народ. Если же вместо народа власть принадлежит кучке «самых богатых» с «самыми знатными», то такое государственное устройство может быть чем угодно, только не республикой. Историки, признавая данный факт, тем не менее не смутились и, не моргнув глазом, родили (хотя это больше напоминает выкидыш) «боярскую республику». Так в политической жизни земного шара впервые появился новый термин, рожденный отечественными историками. Историки хороши тем, что любая глупость-выкидыш воспринимается ими с восторгом и способна занять высокие постаменты, вплоть до самых почитаемых.
Однако такая политическая конфигурация, как «боярская республика», нелепа до извращения. Бояре, сами по себе, это должностные лица, между которыми распределялась княжеская земля. И именно через бояр князья осуществляли управление своей территорией. Бояре — ближайшие княжеские чиновники и, естественно, первейшие противники всяких республиканских замашек.
Если апеллировать к современной фразеологии, то синонимом «боярской республике» может служить «Российская Федерация министров Российской Федерации» или «Республика директоров департаментов администрации Краснодарского края».
Причины «обзывания» новгородского политического устройства «республикой» совсем иные. Рассказы «про республику» — очередное наложение истории волжского Новгорода на волховский. Да, огромный город на Волге — Господин Великий Новгород — был республикой. Республикой он был по той причине, что в отличие от остальных городов Руси элиту в нем составляли не бояре, а купцы, ремесленники, работники каторг и причалов, которые объединялись в свои гильдии и артели. Самое главное — эти люди не имели отношения к земле. Она была им не нужна.
Кроме того, в городе находилось огромное количество «прибывших на заработки» и моряков, которые проживали в городе временно и вообще не являлись жителями города, но «побузить» запросто могли. Поэтому у новгородских бояр не было возможности оказывать на «безземельные» массы никакого влияния, и княжеская власть осуществлялась в Новгороде на Волге номинально. Кроме того, попытки проведения в жизнь княжеских решений без одобрения «общества» были чреваты взрывами народного недовольства.
«Натягивая» новгородское (на Волхве) государственное правление на «республиканское», историки вынуждены рожать всевозможных политических уродцев, вместо того чтобы, скрупулезно исследуя обширные материалы археологов, пытаться установить истину.
Показателен в разрезе обсуждаемого вопроса текст грамоты № 594: «Приказ от М… ко Онсифору посаднику. Посли господине Микулу…» Текст, как видите, достался археологам не полный, но из того, что осталось, недвусмысленно следует, что некий «М» отдает приказ новгородскому посаднику Онцифору Лукиничу. Кто же имел право отдать приказ высшему новгородскому руководителю? Проведя немалую работу, археологи установили, что приказ новгородскому посаднику поступил от архиепископа Моисея. Грамота наглядно демонстрирует, что отношения между «всенародно избранным» посадником и архиепископом далеко не республиканские. Похоже, архиепископ в Новгороде (на Волхве) вполне обладал правом приказывать посаднику. Получается, по статусу архиепископ был немножко выше первого лица Новгорода.
Следующий момент, о котором обычно вскользь, легонько упоминают историки: «Архиепископ выделял деньги на содержание ополчения». Прочтя данную фразу историков, складывается впечатление, что архиепископ выделял деньги по доброте душевной, единственно из любви к горожанам и от чувств. Но может, правильнее будет сказать: «Архиепископ содержал новгородское ополчение»? Хотя опять как-то не конкретно. Сегодня многие богатые дяденьки содержат молодых длинноногих красавиц, но всем понятно, что они не просто их содержат, главное, что они при этом их имеют.
На наш взгляд, аналогия уместна. Правильнее будет сформулировать, что архиепископ не «содержал ополчение», а «ополчение было на содержании у архиепископа и полностью ему подчинялось», и тысяцкий, который командовал ополчением, также подчинялся лично архиепископу.
Мы помним, что в случае начала военных действий возглавить новгородское войско приглашалось лицо княжеского рода. Кто же принимал решения осуществлять данные приглашения? Учебники истории отвечают: «новгородцы». Но при существующей системе «республиканского» правления видим, что в понятие «новгородцы» не включено 99 % жителей городской черты, не говоря уже о сельской местности. Почему же историков не мучает совесть, когда ничтожной кучкой они подменяют понятие «новгородцы»?
Да и права данной «могучей кучки» весьма сомнительны. Возможно, собрание (неустановленного названия) особо знатных и богатых новгородцев, каким-то образом принимало участие в обсуждении кандидатуры будущего князя, но судя по тому, что ополчение, по сути, принадлежало архиепископу, то такое «участие» было скорее символическим. Этим 500 (или меньше) было кому «в рот заглядывать». А остальных «новгородцев», понятно, вообще никто не спрашивал.
Следующий момент. Историки фиксируют, что архиепископ постоянно возглавлял переговоры государственного уровня. При этом историки опять оговаривают, что данные функции архиепископ брал на себя исключительно из любви к «чадам своим» и из милосердия, как общественную нагрузку.
Ну за что бы новгородский архиепископ ни взялся — всегда аттракцион невиданной щедрости и гуманитарности. Читая учебник, не покидает желание навалиться кому-нибудь на плечо и благодарно всхлипывать, изредка переходя на рыдания. Какой все-таки замечательный архиепископ поселился в Новгороде.
Правда, вот какое дело. Существует «золотое правило переговоров», которое даже историкам следовало бы знать: во всем мире переговоры ведутся только с первым лицом! Вести переговоры даже со вторым лицом — бессмысленно. А тут вообще какой-то «левый гражданин», да еще на общественных началах. Как же первые лица других государств могли повестись на такое?
Вот еще фраза из учебника, которая нас, в отличие от историков, сильно насторожила: «Помимо церковных дел архиепископ скреплял своей печатью все международные договоры». У обычного человека построение данной фразы ассоциируется примерно с такой картиной: сидит старенький архиепископ, занят непомерно, дел невпроворот, а тут еще международный договор приносят: «Скрепляй давай. Мы тут договор подписали». Архиепископ: «Да сколько можно? Я же на прошлой неделе вам уже два раза скреплял. Прекратите меня отвлекать от церковных дел! Когда это кончится?» Но мы же помним, что архиепископ не только скреплял печатью международные договоры, а сам и возглавлял предшествующие им международные переговоры. Поэтому, если убрать наивно-лиричный тон исторических учебников, картина складывается следующая. Архиепископ — единственное должностное лицо, которое имело право представлять Новгород на международных переговорах. Архиепископ — единственный, кто имел право подписи международных договоров, и только печать архиепископа имела юридическую силу. Заметьте, мы лишь перечислили то, что представлено в учебниках истории. Просто слегка поправили тон изложения.
