выставить себя единственным аристократом, отстаивающим интересы народа, а Сомерсета осудить как лидера коррумпированной и некомпетентной партии.
Однако Генрих VI не придал значения этим требованиям, не сумев извлечь уроков из падения Саффолка. В его ответе на последний пункт требований говорилось, что он "недостаточно осведомлен о причинах, по которым они должны быть удалены", что вызвало такой гнев сторонников Йорка, что они начали систематические нападения на имущество Сомерсета. 26 ноября из одного из его домов в Грантеме были похищены вещи на 40 шиллингов, а 1 декабря люди из Фрамлингема ворвались в одно из его поместий в Садбери и забрали серебро и камвольные ткани. В то же время слуга Сомерсета Джеффри Элис подал прошение о возвращении некоторых вещей, украденных из другого поместья близ Уисбека, в том числе трех серебряных блюд, аррасского сукна, перины и сундука из черного дерева [540].
Но возможно, самым серьезным случаем, было покушение на Сомерсета, которое произошло вечером 1 декабря, когда парламентарии потребовали от него отказаться от всех должностей и доходов. Герцог пировал в приорстве Блэкфрайарс в Ладгейте, когда несколько вооруженных человек попытались ворваться в двери зала. Сомерсет в панике бежал по коридорам монастыря, пока не добрался до небольшой лодки пришвартованной к берегу близлежащей Темзы, прежде чем его смогли схватить преследователи. В спешке бегства он был вынужден оставить свое имущество, что побудило автора Gregory’s Chronicle (Хроники Грегори или Хроники Лондона) рассказать о том, как герцог был "лишен всего своего добра, а его драгоценности были украдены" [541].
Пока Сомерсет восстанавливал самообладание, пока его везли вниз по течению реки под защиту лондонского Тауэра, в его памяти всплывали насильственные смерти Саффолка, Сэя и епископов Молейнса и Эйскоу. Он был в нескольких мгновениях от того, чтобы разделить подобную участь. Наконец, около полуночи 10 декабря большая цитадель Бофорта в Корфе была разграблена "множеством буйных людей" под предводительством сторонника Йорков по имени Джон Ньюпорт из Эстлуорта, которые "забрали и унесли разнообразное имущество" герцога на сумму в 1.000 марок, избив и покалечив при этом нескольких слуг Сомерсета [542].
Хотя нет никаких доказательств того, что Йорк лично приказал устроить засаду или совершить многочисленные нападения на собственность Сомерсета, факты не имели значения для тех, кто комментировал происходившее насилие. Справедливо или нет, но Сомерсет возложил ответственность на Йорка, что еще больше ухудшило натянутые отношения между ними, которые быстро переросли в кровную вражду. Король Генрих VI, которого шокировала попытка похищения, а возможно, и убийства кузена, приказал поместить Сомерсета в Тауэр, что, в отличие от предыдущего визита, было скорее для собственной безопасности герцога, чем для наказания. Его пребывание в Тауэре было недолгим: бурные события, инициированные Йорком и парламентариями, был прерваны рождественскими каникулами, а когда к январю порядок в Лондоне был восстановлен, Сомерсет почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы покинуть Тауэра. Йорк же удалился в свои владения, так и не осуществив свои требования.
Сомерсет, вопреки, казалось бы, непреодолимым препятствиям, сохранил власть и упорно держался за свое положение на протяжении всего 1451 года, бросая вызов Ричарду Йорку. Это была нелегкая задача, особенно в условиях затянувшегося экономического спада в Англии, известного как Great Slump, но с течением месяцев его положение постепенно улучшалось. Крупных восстаний больше не происходило, а в июне 1451 года был принят Act of Resumption, хотя и не такой масштабный, как хотелось Йорку, и все мысли обратились к обороне Гаскони, которая вместе с Кале была последней оставшейся частью Франции, контролируемой англичанами. Сомерсет даже преодолел дерзость связанного с Йорком члена Парламента по имени Томас Янг, который летом обратился к королю с просьбой публично объявить своего наследника, предсказуемо предложив герцога Ричарда. За свою самоуверенность этот человек был немедленно арестован.
Несколько дарений и назначений в конце года укрепили положение Сомерсета. В сентябре в ответ на бургундскую агрессию Эдмунд был назначен капитаном Кале, что дало ему контроль над крупнейшим постоянным королевским гарнизоном, а в декабре получил лейтенантство на границе с Пикардией, Фландрией и Артуа [543]. Тем временем 12 ноября шерифу Сомерсета и Дорсета было приказано выплачивать герцогу 20 фунтов в год на содержание его владений, а 18 декабря последовало второе пожалование на ту же сумму.
Преамбула, сопровождавшая первое пожалование, дает интригующее представление об отношениях между королем и его родственниками Бофортами, которых теперь в основном представлял Эдмунд и которых король желал вознаградить, "прославить и отметить деяния тех, кто оказал похвальную службу, и особенно его кузенов, которых он отметил как отличающихся мудростью и благородными поступками".
Далее в пожаловании особо отмечался Сомерсет, "который в прошлом оказал много плодотворных услуг, особенно при спасении города Кале от нападения", не только "за его заслуги и близость по крови", но и за его "усилия в войне и мудрые советы". Разница во взглядах Йорка и короля на Сомерсета не могла быть более заметной [544].
Каким бы мудрым он ни был, Эдмунд Бофорт совершил катастрофическую ошибку в январе 1452 года, когда санкционировал задержание союзника Йорка Уильяма Олдхолла, проигнорировав тот факт, что после отступления Йорка из Лондона, парламентарий искал убежища в церкви Сен-Мартен-ле-Гран. Сомерсет хотел уничтожить Олдхолла, которого считал ответственным за засаду в Блэкфрайарсе в декабре 1450 года, и отправил в церковь внушительную делегацию, в которую входили графы Солсбери, Уилтшир и Вустер, чтобы вывести его оттуда силой. Нарушение права убежища вызвало возмущение лондонцев, и заставило Сомерсета прекратить допрос Олдхолла в Вестминстере и освободить пленника два дня спустя [545]. Хуже того, это привело в ярость Йорка, лично оскорбленного жестоким обращением с его верным слугой.
Полный решимости отстранить Сомерсета от власти, Йорк начал ошеломляющую атаку на своего противника в письме к бургомистрам и горожанам Шрусбери от 3 февраля 1452 года. Ричард публично приписал потерю Нормандии Сомерсету и даже обвинил своего коллегу-герцога в том, что тот подстрекал врагов короля к завоеванию Гаскони и Гиени. Йорк, называвший себя "истинным слугой" короля, также утверждал, что его планы реформ были отметены "из-за зависти, злобы и неправды" Сомерсета, который активно пытался привести его к гибели. Цель письма заключалась в том, чтобы дать понять, что "после долгих терзаний" Йорк намерен отстранить Сомерсета, который "всегда промышляет и правит личностью короля", от власти, прежде чем королевство будет безвозвратно разрушено [546].
Заручившись поддержкой таких союзников, как Эдвард Брук, барон Кобэм, и Томас Куртене, граф Девон и бывший муж сестры Сомерсета Маргариты Бофорт, герцог Йорк собрал многотысячную армию и двинулся на юго-восток, пока 1 марта не расположился лагерем возле Дартфорда в Кенте. Хотел он того или нет, но такие открытые военные действия могли быть восприняты только как посягательство на власть короны, и Генриху VI, несомненно, по совету Сомерсета, не оставалось ничего другого,
