Mewaldt J. Kulturkampf der Sophisten. Tübingen, 1928;
Aly W. Formprobleme der frühen griechischen Prosa. Leipzig, 1929. У.Виламовиц неоднократно называл Фукидида «великим софистом» и т. д. Однако ему же принадлежит замечательная характеристика творчества Фукидида как
продукта софистической эпохи. Влияние на Фукидида в первую очередь принято было усматривать в историософской стороне его труда, то есть в его целях, постановке вопроса, методах и т. д. Вместе с тем оно заключается в первую очередь в особенностях языка, стиля и внутренней структуры отдельных пассажей. Фукидид был софистом не столько по убеждению, сколько по образованию, от софистического движения (не будем ограничивать его именем Горгия или кого-либо другого) он усвоил не мировоззрение, а стиль и методику изложения материала, что проявлялось не столько в его концепции, сколько в разработке отдельных элементов.
Эта точка зрения изложена Р.Маканом в Cambridge Ancient History (Vol. 5. P. 412) и С.А.Жебелёвым во введении к русскому переводу Фукидида (Т. 2. С. XVIII–XIX) и может быть найдена практически в любом источниковедческом очерке.
Dion. Hal. De Thuc, capu+23.
А.У.Гомм в работе «The Greek attitude to poetry and history» (Berkeley; Los-Angeles, 1954) подробнейшим образом разбирает пассажи, параллельные эпосу у Геродота и Фукидида и приходит к тому выводу, что Фукидид сознательно искажал и трансформировал согласно своим задачам эпическую традицию. Эта работа разрешает вопрос, поставленный еще в 1868 году в работе А.О.Угрянского: почему Фукидиду остались неизвестны распространенные сказания о Миносе, Пелопе и т. д. (см.: Угрянский А.О. Цит. соч.). Хороший анализ эпического материала у Фукидида содержится у Н.И.Новосадского (см. прим. 3 на стр. 27).
Именно этим можно объяснить полное молчание Фукидида о Персидских войнах: по его мнению, их история была написана достаточно хорошо. Вместе с тем умолчание о Персидских войнах необходимо Фукидиду по причине софистического сопоставления Троянской и этой войны. Рассказ, даже самый краткий, о Персидских войнах разрушил бы эту фигуру.
Так, Фукидид указывает на то, что в Спарте не существовал Πιτανάτης λόχος (I, 20, 3), о котором однажды упомянул Геродот (IX, 53); аналогичен случай с голосами спартанских царей (VII, 57).
На необычность такого замечания указывает в комментарии к этому месту А.У.Гомм (HC), который, однако, связывает его с Геллаником, а не с Ферекидом.
Следует обратить внимание на то, что стиль этого пассажа может служить примером так называемого λέξις εὑρομένη, что Ф.Г.Мищенко в своем переводе сумел передать значительно лучше С.А.Жебелёва.
О стиле Фукидида вообще см.: Finley J.H. Thucydides. Cambridge, Mass., 1942 (Chapter 7: Style of Thucydides. P. 250–289) и его же статью «The Origins of Thucydides’ Style» (Harvard Studies in Classical Philology. N 50. 1939. P. 35–84).
Ферекид заканчивает свой труд рассказом об ионийской колонизации при сыновьях Кодра.
Дионисий Галикарнасский говорит, что Φανόδημος ὁ τὴν Ἀττικὴν γράψας ἀρχαιολογίαν (Ant. Rom. I, 6, 1). Сочинение самого Дионисия имело такое же название; Суда называет «Аттической археологией» труд Ферекида. Платон в цитированном месте говорит как о жанре, о той же археологии, которая, как мы можем предполагать, была одной из форм генеалогической литературы, включавшей в себя так называемые κτίσεις, что опять-таки укладывается в великолепное определение Платона.
См. у А.У.Гомма (HC. Vol. 1. P. 135–136), который сближает термин τεκμήριον у Фукидида, обычно понимавшийся как «свидетельство», со значением этого термина в ораторской прозе, где он обозначал вывод, сделанный на основании свидетельства. См. также некоторые возражения ему у К.К.Зельина (Зельин К.К. Борьба политических группировок в Аттике в VI в. до н. э. М., 1964. С. 60–61).
Все тексты и свидетельства, касающиеся аттидографов, в настоящее время собраны Ф.Якоби в третьем томе «Die Fragmente der Griechische Historiker», к которому прибавлен обширный том комментариев. Эта работа во всех отношениях превосходит Мюллера как по количеству текстов, так и по их обработке.
Отношение Фукидида к термину ίστορίη интересно анализируется в статье А.А.Тахо-Годи «Ионийское и аттическое понимание термина “история” и родственных с ним» (Вопросы классической филологии. Вып. 2. М., 1969. С. 120–121). Фукидид и Ксенофонт, как полагает Тахо-Годи, находится на грани ионийской и аттической ступеней, что пока еще затрудняет употребление этого термина в аттическом смысле, который, однако, уже сделал невозможным его употребление в ионийском смысле. На основании этих выводов Тахо-Годи можно предположить, что термин ίστορίη Фукидид понимает по-старому, то есть как понимали его логографы, но воздерживается от его употребления в силу появления нового и противоречащего его пониманию смысла (ср.: Plato. Crat. 406b; Arist. 298b2, 491a12, 757b35; Demosth. De coron, 144; Aesch. C. Tim. 141).
Небезынтересно сопоставить этот пассаж с такими классическими примерами софистической прозы, как «Ниспровергающие речи» Протагора (тезис и антитезис) и т. д.
Этот пассаж Фукидида представляет собой классический пример отбора им нужного материала. Он оставляет от мифа о Миносе только то, что ему требуется для развития мысли в настоящий момент, и упускает все остальные, и гораздо более важные для традиции, черты и основное содержание мифа вместе с этим.
Такой прием вообще характерен для Диодора (см.: XV, 49 и т. д.).
В предположительной форме об этом говорит даже Р.Макан (Cambridge Ancient History. Vol. 5. P. 413).
Л.Пирсон в «Early Ionian Historians» (Oxford, 1939. P. 225) говорит: «Если бы это был труд, весьма полезный для разъяснения хронологии Пентаконтаэтии, то Фукидид вряд ли прошел бы мимо него».
Gomme A.W. HC. Vol. 1. P. 362–364.
Thucydidis Historiae / Transl. R.W.Livingstone. L., 1943, ad hoc.
Ф.Г.Мищенко в своем переводе передает это место более осторожно, нежели С.А.Жебелёв, и оставляет решение вопроса о том, к чему относить эту фразу, за читателем.
Ziegler K. Der
