Радиовещание на фронте не всегда было эффективным. Как во время Зимней войны, так и во время войны Продолжения радиоустановки нередко дислоцировались на достаточном удалении от линии фронта, и выступлений не было слышно. Кроме того, иногда радиообращения делались от имени убитых финских солдат. Советские пропагандисты использовали для этой цели личные данные погибших. Нередко, особенно при изменявшейся линии фронта, дело доходило до своеобразных «курьезов». Так, в 1944 году финские солдаты услышали привет от своего, днем ранее похороненного ими же самими, товарища. Дело заключалось в том, что при отступлении его тело не успели предать земле. Затем, после контратаки, финны обнаружили труп этого солдата, но без личных документов. Впрочем, такие случаи, по воспоминаниям самих финских солдат, были достаточно часты и во время позиционной войны.
Культурная и пропагандистская работа с советскими военнопленными
Казалось бы, что продолжительность второй войны с СССР должна была внести изменения в культурно-просветительскую и пропагандистскую работу финнов среди советских военнопленных. С одной стороны, так и было. Пропагандистская машина страны сумела перестроить свою работу. Радиопропаганда на фронте приносила свои результаты, ведь теперь в ней были задействованы не только эмигранты, которые на протяжении десятков лет имели довольно смутное представление о происходящих в СССР делах, но и бывшие пленные, оставшиеся в Финляндии после Зимней войны. Упомянутый уже Александр Семихин читал радиообращения к бойцам и командирам Красной Армии, используя не избитые штампы, а собственный опыт. Он знал, как и что надо говорить красноармейцам.
Созданные в межвоенный период пропагандистские роты использовали в своей работе пленных бойцов и командиров РККА. Нередко давших согласие на радиообращение к товарищам неделями не отправляли в лагеря для военнопленных. Полевые типографии тысячами печатали листовки, которые разбрасывались над позициями русских. Например:
«Красноармеец — фронтовик!
Ты можешь остаться жить, если последуешь нашему совету. Запомни, что все находящиеся на нашей стороне бойцы и командиры живут в хороших условиях. Кроме того, все добровольно перешедшие получают и различные льготы. Они работают по своей специальности. Например, крестьяне работают на крестьянских полях, живут у крестьян и получают хорошую еду. Рабочий день всего только 8 часов, после чего все свободны и могут заниматься своим делом. В общежитиях организованы различные кружки самодеятельности. Все имеют возможность свободно слушать радио.
Товарищи! Не медлите. Не бойтесь. Переходите на сторону финнов».
Главным отличием финской пропаганды во время войны продолжения от пропаганды 1939–1940 годов — полное отсутствие антисемитских листовок и радиообращений. Слово «жид» полностью исчезает из лексикона финских пропагандистов. В редких случаях употребляется слово «еврей» в связке с «политруком», но в большинстве случаев политический состав упоминается без национальности. Более того, финны не делали разницы между политсоставом РККА и командирами. Отношение к ним при захвате в плен было одинаковым. В связи с этим стоит отметить, что, в отличие от финнов, их союзники расстреливали политработников. Вспомним известный немецкий «Приказ о комиссарах».
Однако в лагерях дело с культурно-просветительской работой среди военнопленных складывалось не лучшим образом. Фактически она была пущена на самотек. В отличие от Зимней войны, когда священники и иностранные журналисты могли общаться с пленными, во время войны 1941–1944 годов такого практически не было. Впрочем, вероятнее всего, финны учли прошлый урок, когда обилие религиозной литературы, распространяемой в лагерях, вызывало отторжение, крайне негативную реакцию у пленных.
Свой досуг военнопленные организовывали сами. Лагерная администрация не мешала проведению концертов, а в некоторых случаях оказывала посильную помощь. Наилучшим образом складывалась ситуация в госпитале для военнопленных № 28 в Коккола. Там, как помнит читатель, работала русская чета из эмигрантов — доктор Николай Черных и его супруга, заведующая библиотекой, Ольга Федоровна.
Чета Черных оказала большую помощь советским военнопленным в организации концертов, читательских конференций, лекций, которые скрашивали безрадостную жизнь советских пленных. Более того, главный врач этой больницы Педер, поддавшись уговорам, купил на свои деньги гармонику и подарил ее военнопленным.
В личном архиве бывшего военнопленного Николая Дьякова, который, к сожалению, недавно ушел из жизни, сохранилось большое количество рукописных программ концертов и лекций. Например:
«Программа лекций «Прогулки по старому Петербургу».
Лектор С. М. Хейфиц.
Коккола, 55/28 (госпиталь для военнопленных № 28 — Д. Ф.), 1942 г.
1-я лекция. 3 декабря. — Основание города и застройка его в 18 веке.
2-я лекция. Развитие города в 19 и 20 вв.
3-я лекция. 11 декабря. Васильевский остров.
4-я лекция. 14 декабря. Район между Невой и Мойкой.
5-я лекция. 17 декабря. Район между Мойкой и Фонтанкой.
6-я лекция. Невский проспект.
7-я лекция. Район между Невою, Фонтанкой и Невским проспектом
8-я лекция. Московский и Невский районы.
9-я лекция. Петроградский, Выборгский и Лесной районы».
Военнопленный Хейфиц выступал также с циклом лекций по истории России: «Начало Руси»; «Русь под игом татар»; «Великий князь Иоанн III». Были и лекции «Уход за пчелами» (лектор Ерошкин), «Жизнь и творчество И. С. Никитина» (лектор Кудрявцев) и др.
Сами пленные организовывали выступления на концертах. Особенно много подобных вечеров проводилось в госпиталях, где военнопленных не выводили на работы и у них было гораздо больше свободного времени. В лагерях складывалась несколько иная ситуация. Это было связано с тем, что пленные целыми днями были на работе, а когда возвращались в бараки, им было уже не до музыки.
Совсем другой была обстановка в лагерях, где содержались военнопленные так называемых «дружественных наций» — ингерманландцы, карелы, вепсы, мордвины. Таких лагерей в стране было несколько. Там в полную силу работали школы, курсы по изучению финского языка и культуры, действовали просветительские секции и т. п. В остальных лагерях просветительская работа сводилась, в основном, к прослушиванию радиопередач на русском языке и концертам, организованным силами самих пленных.
Помимо этого, для удовлетворения читательских НУЖД военнопленных в стране издавался ряд газет. Например, в оккупированном Петрозаводске выходила газета «Северное слово». Из Берлина присылали газету «Заря». Для пленных украинцев печатали «Украинец в Финляндии». Помимо этого, из Польши в лагеря Финляндии иногда доставляли и другую украиноязычную газету — «Новая доба». Однако по содержанию и стилю они мало чем отличались от аналогичных по направленности печатных изданий периода Зимней войны — «Милый Друг» и «Друг Пленных».
Существенным отличием в содержании финнов в СССР и советских пленных в Финляндии было то обстоятельство, что во время войны Продолжения русские военнопленные имели право, а главное, имели возможность отправлять письма. Да, эта возможность в некоторой степени была ущербна, так как письма отправлялись только по территории Финляндии или на оккупированную территорию. Но для некоторых пленных это была возможность и шанс оповестить своих друзей, родственников и знакомых о том, что они живы и находятся в плену. По некоторым данным, пленные отправляли письма в Карелию и даже на оккупированную немцами Украину. Для переписки был предназначен письмо-конверт, который не заклеивался, так как военная цензура проверяла их. На конверте стояла пометка: «почта военнопленного».
Итак, культурно-просветительская работа в лагерях для советских военнопленных в Финляндии не отличалась большим размахом. Более того, проводилась она силами самих военнопленных при некоторой помощи и содействии администраций лагерей и военных госпиталей для пленных.
Политическая работа и вербовка агентов в лагерях
Как во время Зимней войны, так и во время войны Продолжения начавшаяся на фронте идеологическая обработка военнослужащих финской армии продолжалась в приемных пунктах и лагерях для военнопленных. Однако в зависимости от контингента лагеря по-разному строилась их идеологическая обработка. Так, например, в лагере для военнопленных в м. Сухое, где, как мы помним, содержались, по крайней мере, несколько перебежчиков из Er21, политзанятия длились семь часов в день и включали изучение русского языка, Конституции СССР и истории ВКП (б). Впрочем, проверка показала, что «военнопленные не знают государственного устройства СССР, а также и биографии вождей т.т. Ленина, Сталина». В связи с тем, что произведенная проверка показала незнание военнопленными государственного устройства СССР и биографии руководителей СССР, посетивший этот лагерь завсектором кадров НКВД оборонной организации ЦК КП (б) Карело-Финской ССР Сафонов считал, что историю ВКП (б) им изучать рано, а надо составить специальную тематику, включая в нее в первую очередь изучение государственного устройства СССР, биографии вождей Ленина и Сталина, устройство партии и вопросы текущей политики и после этого начать преподавание истории ВКП (б).
