Багдаде, обсерватории в Тадморе, древней Пальмире. Врачи, юристы, музыканты, поэты, математики, астрономы пользовались его щедростью, а сам он, как какой-нибудь микадо XIX века и как любой мусульманский джентльмен, писал стихи.
Он умер слишком молодым — в возрасте сорока восьми лет (833 г.) — и все же слишком поздно; в горячке авторитарного либерализма он опозорил свои последние годы преследованием ортодоксальной веры. Его брат и преемник, Абу Исхак аль-Мутассим, разделял его добрую волю, но не его гений. Он окружил себя телохранителем из 4000 турецких солдат, как римские императоры опирались на преторианскую гвардию; и в Багдаде, как и в Риме, гвардия со временем стала королем. Жители столицы жаловались, что турки аль-Мутассима безрассудно разъезжают по улицам и совершают безнаказанные преступления. Опасаясь народного бунта, халиф покинул Багдад и построил себе королевскую резиденцию в тридцати милях к северу, в Самарре. С 836 по 892 год восемь халифов* сделали ее своим домом и усыпальницей. На протяжении двадцати миль вдоль Тигра они возводили великие дворцы и мечети, а их чиновники строили роскошные особняки с фресками, фонтанами, садами и банями. Халиф аль-Мутаваккиль подтвердил свое благочестие, потратив 700 000 динаров (3 325 000 долларов) на огромную мечеть для собраний, и лишь немногим меньше — на новую королевскую резиденцию Джафария с дворцом под названием «Жемчужина» и «Залом наслаждения», окруженным парками и ручьями. Чтобы найти деньги на эти строения и их атрибуты, аль-Мутаваккиль повысил налоги и продал государственные должности тем, кто больше заплатит; чтобы умиротворить Аллаха, он защищал ортодоксальность преследованиями. Его сын убедил своих турецких охранников убить его и занял трон как аль-Мунтасир — «тот, кто торжествует в Господе».
Внутренние факторы развратили халифат еще до того, как внешние силы привели его к покорности. Чрезмерное увлечение спиртным, развратом, роскошью и ленью разбавили королевскую кровь и породили череду слабаков, которые бежали от государственных задач к изнурительным удовольствиям гарема. Рост богатства и легкости, наложничество и педерастия оказали аналогичное влияние на правящий класс и ослабили боевые качества народа. Из такой недисциплинированности не могла возникнуть сильная рука, необходимая для удержания столь разрозненного и разнородного конгломерата провинций и племен. Расовые и территориальные антипатии перерастали в постоянные восстания; арабы, персы, сирийцы, берберы, христиане, евреи и турки соглашались только в презрении друг к другу; а вера, которая когда-то скрепляла единство, раскололась на секты, которые выражали и усиливали политические или географические разногласия. Ближний Восток живет или умирает благодаря ирригации; каналы, питающие почву, нуждались в постоянной защите и уходе, которые не мог обеспечить ни один человек или семья; когда правительство стало некомпетентно или небрежно поддерживать систему каналов, поставки продовольствия отставали от рождаемости, и голод должен был восстановить баланс между этими основными факторами истории. Но обнищание народа в результате голода или эпидемии редко останавливало руку сборщика налогов. Крестьяне, ремесленники и купцы видели, как их доходы поглощаются расходами и излишествами правительства, и теряли стимул к производству, расширению или предпринимательству. В конце концов экономика не смогла поддерживать правительство, доходы упали, солдаты не могли получать адекватную зарплату или контролировать их. Турки заняли место арабов в вооруженных силах государства, как германцы заменили римлян в войсках Рима; и начиная с аль-Мунтасира и далее именно турецкие капитаны делали и делали, командовали и убивали халифов. Череда грязных и кровавых дворцовых интриг сделала поздние перипетии Багдадского халифата недостойными памяти истории.
Ослабление политического усердия и военной мощи в центре вело к расчленению королевства. Губернаторы управляли провинциями, лишь формально ссылаясь на столицу; они строили планы сделать свое положение постоянным, наконец, наследственным. Испания объявила о своей независимости в 756 году, Марокко — в 788-м, Тунис — в 801-м, Египет — в 868-м; девять лет спустя египетские эмиры захватили Сирию и правили большей ее частью до 1076 года. Аль-Мамун вознаградил своего полководца Тахира, назначив его и его потомков правителями Хурасана; эта династия Тахиридов (820-72) правила большей частью Персии в полудержавном состоянии, пока ее не сменили Саффариды (872–903). В 929-44 гг. племя мусульман-шиитов Хамданиды захватило Северную Месопотамию и Сирию и сделало Мосул и Халеб блестящими центрами культурной жизни; так, Сайфул-Даула (944-67), сам поэт, выделил при своем халебском дворе места для философа аль-Фараби и самого популярного из арабских поэтов, аль-Мутанабби. Бувайхиды, сыновья вождя Каспийского нагорья Бувайха, захватили Исфахан, Шираз и, наконец, Багдад (945); более века они заставляли халифов выполнять их приказы; главнокомандующий верных стал не более чем главой ортодоксального ислама, а эмир Бувайхидов, шиит, взял на себя управление уменьшающимся государством. Адуд аль-Даула, величайший из Бувайхидов (949-83 гг.), сделал свою столицу Шираз одним из самых красивых городов ислама, но щедро тратил средства и на другие города своего царства; при нем и его преемниках Багдад вернул себе часть славы, которую он знал при Харуне.
В 874 году потомки зороастрийского вельможи Самана основали династию Саманидов, которая правила Трансоксианой и Хурасаном до 999 года. Мы не склонны считать Трансоксиану важной в истории науки и философии, однако при царях Саманидов Бохара и Самарканд соперничали с Багдадом как центры образования и искусства; там персидский язык возродился и стал проводником великой литературы; Саманидский двор предоставил покровительство и богатую библиотеку величайшему средневековому философу Авиценне, а величайший средневековый врач Аль-Рази посвятил саманидскому принцу свой огромный свод по медицине «Аль-Мансури». В 990 году турки захватили Бохару, а в 999 году положили конец династии Саманидов. Как византийцы в течение трех столетий боролись за сдерживание арабской экспансии, так теперь мусульмане боролись за сдерживание продвижения турок на запад; так позже турки будут бороться за сдерживание монгольского наводнения. Периодически давление растущего населения на средства к существованию порождает массовые миграции, которые затмевают другие события истории.
В 962 году отряд турецких авантюристов из Туркестана вторгся в Афганистан под предводительством Алптигина, бывшего раба, захватил Газни и основал там династию Газневидов. Субуктигин (976-97), сначала раб, потом зять, потом преемник Алптигина, распространил свою власть на Пешавар и часть Хурасана. Его сын Махмуд (998-1030) захватил всю Персию от Персидского залива до Оксуса и в семнадцати безжалостных походах присоединил к своей империи Пенджаб и большую часть богатств Индии к своей казне. Пресыщенный грабежами и обеспокоенный безработицей, вызванной демобилизацией, он потратил часть своих богатств и часть своих людей на строительство общинной мечети в Газни. Один мусульманский историк пишет:
В нем был огромный неф, в котором 6000 служителей Божьих могли выполнять свои обязанности,
