- Я не хочу.
- Ешь. Это приказ.
Все солдаты принимают эту дрянь. Я беру таблетку и с отвращением бросаю в рот. Через десять минут ко мне пришло ощущение легкости и полного бесстрашия. Я готов крушить и бить любого врага, будь ими даже отец или мать.
- Толя, на тебя вся надежда. Мы пойдем первыми, ты должен снять всех снайперов и солдат противника со стены. Мы не должны иметь потерь.
- Есть.
- Я буду рядом с тобой.
Только выползла из-за гор половина солнца, как мы получили по радиостанции сигнал к выступлению. На небе выскочила красная яркая точка ракеты и медленно поползла вниз. Отчетливо вырисовывались стены и защитники на них.
- А не придет помощь к Амину? - спрашиваю я лейтенанта. - Вдруг его поддержат войска?
- Не поддержат, все спланировано. Толя, давай, - просит он.
Я вскидываю автомат и начинаю уничтожать мечущиеся возле зубцов стены, фигуры. Еще несколько снайперов рядом с нами, беспрерывно посылают гостинцы смерти. Под этот огонь, наши перебежками достигают стены и закидывают на них "кошки" и лестницы. Как только первые солдаты оказались на верху, лейтенант дергает меня за руку.
- Теперь наша очередь. Пошли.
Мы добегаем до стены и по брошенным веревкам забираемся на нее. Кругом неподвижные тела гвардейцев Амина. Во двориках идет бой. Жутко чадят у ворот два танка, во дворе бронетранспортеры сбились в кучу и около них уже крутятся наши солдаты.
- Вон туда, - указывает мне лейтенант в направлении еще не занятых двориков.
Я выстрелами снимаю двух президентских солдат, неосторожно высунувшихся из-за колон. Спускаемся по лестнице и бежим через дворик к железной дверце. Лейтенант подбрасывает к ней гранату и мы жмемся за выступ стены. Как только граната разорвалась, мы бросились к изуродованной створке, висящей на одной петле, и вбежали в темную галерею.
Это была женская половина дворца. Когда мы ворвались в зал, где сидели, бродили или валялись красавицы из президентского гарема, поднялся такой визг и вой, что лейтенант вынужден выпустить в потолок очередь из автомата, что весьма не намного успокоило шум. Какая то девушка забилась в истерике, кто то зарыдал. На меня выскочил мужик в черной одежде с наганом в руке. Я выстрелил и его отбросило прямо в проем окна.
- Бежим. Бежим, - тянет меня лейтенант.
У больших двухстворчатых дверей два вооруженных типа, тоже в черных накидках. Лейтенант убивает одного, я второго. Офицер откидывает задвижку и мы врываемся в новый зал. Несколько гвардейцев Амина при виде нас, бросают автоматы на пол и поднимают руки. В углу зала, в кресле сидит бородатый мужик в военной генеральской форме с автоматом на коленях. Рядом с ним, уже знакомый мне, полковник президентской гвардии, он вскинул руки на верх и кричит.
- Не стреляйте, здесь президент Амин. Он сдается. Президент больше не хочет кровопролития.
- Врешь, собака.
Лейтенант вскидывает автомат и буквально изрешетил Амина и его верного полковника. Гвардейцы, с поднятыми руками, поняли что им тоже не жить и пытались удрать, но я перестрелял их всех. Во дворце еще постреливают, в зал врывается еще несколько наших. Лейтенант им кричит.
- Обыскать все помещения.
Все разбегаются, сам лейтенант подходит к трупу Амина и обыскивает его. Я понял, что противника больше нет и пошел по многочисленным дворикам и переходам дворца искать Сашку. В подвальном помещении много солдат и офицеров, они из пяти больших искуроченных сейфов выгребают золотые цепочки, фигурки, деньги, драгоценные камни и всякие прочие украшения, все это распихивается по карманам. Тут же на полу, даже не отодвинув, топчутся тела трех охранников этих сокровищ. В залах гарема сплошной разгул. Девиц насилуют в их кельях и даже на полу, среди валяющихся мертвых черных евнухов. В кабинете Амина несколько военных упаковывают документы, они на меня цыкнули, когда я туда сунул нос. Сашку нашел в библиотеке, здесь тишина, он сидел на полу и рассматривал большую книгу.
- Ты чего? - спрашиваю его.
- Толя, это же наша старинная славянская книга. Ей цены нет. Похоже ее украли и теперь она должна вернуться на родину.
- Сам будешь возвращать?
Он швыряет книгу на пол.
- Нет. Но ты посмотри какие здесь фолианты, какие старинные книги...
- Там наши грабят кладовые и упаковывают секретные документы, им не до библиотеки.
- Вот именно.
- Ты таблетку принимал?
- Наркотики то? Заставили. Отхожу уже... А знаешь, проговорился сержант, он удивился и спросил литера, почему мы принимаем по одной таблетки. В прошлый раз, - как сказал он, - мы принимали две. На что литер сказал, что не его мол ума дело...
- Тогда они шли зверьем на беззащитных, а здесь настоящая война, иногда и думать надо.
За окнами стали кричать, зовя на построение.
- Пошли.
Мы идем обратно по загаженным, и непривычно пахнущим кровью и мертвятиной, залам и коридорам. Женщин уже нет, их только что вытолкали из дворца и повезли на машинах неизвестно куда. В гаремном зале, я нечаянно наступаю на уголок красивого расписного платка и тут же, чуть не падаю на пол.
- Что с тобой?
- Да вот...
Отбрасываю платок и вижу длинную, толще пальца, перевитую цепочку из желтого металла.
- Вон оно как. До чего же тяжела...
- Это хорошая примета, возьми ее с собой.
Я запихиваю ее в карман.
- Всем выходить, строиться, - опять раздается команда.
Мы выходим из крепости. К нам на смену пылит колонна машин воздушно десантной дивизии, только что прибывшей в Кабул из России.
- Как всегда, нам достается самая грязная работа, - возмущается кто то.
- Сколько у нас... сегодня? - спрашивает его сосед.
Все понимают смысл вопроса и смотрят на лейтенанта.
- Только сейчас провели проверку, - говорит он. - Двое убитых и четверо раненых.
- А их сколько положили?
- Всех.
- Вот бы так в прошлый раз..., - ворчит кто то.
- А ну, молчать. Разговорчики, - взрывается лейтенант. - Кто еще об этом слово скажет - пристрелю.
Наступила тишина. Все прячут глаза в землю.
Мы садимся на машины и едем обратно в город. Солнце стоит над нами и становиться жарко.
В Кабуле полно военных, особенно наших патрулей. Мы проезжаем в представительство и размещаемся в прежних домах. Лейтенант обходит все комнаты.
- Готовьтесь к переезду. Завтра возвращаемся в Россию, - обращается он к солдатам.
Перед нашей комнатой он остановился, поколебался, потом вошел и прикрыл дверь.
- Вот что, друзья. Командование, кроме очередных наград, решило вас поощрить. Как приедем в Россию, вам предоставляется десятидневный отпуск.
- Служим Советскому Союзу, - за меня и за себя рявкает Сашка.
- А что потом? - спрашиваю я.
- Потом... Потом мы с вами расстанемся. Вас убирают из "Дельты"...
У Сашки раскрывается в изумлении рот.
- Куда и за что?
- Куда не знаю. Но, по всей видимости, на новое место службы. Вам, наверно, надо самим догадаться за что...
- Разрешите вопрос, товарищ лейтенант. Так когда же убили генерала? срывается Сашка.
- Ты разве не понял? Генерала П. убили в президентском дворце. Заруби это себе на носу.
Он недовольный уходит.
- Чего это тебя понесло? - недоумеваю я.
- Все они сволочи и говно.
Таня с матерью дома. Они пропускают меня в свою комнату. Разбитое окно пока прикрыто дверцей от шкафа, на полу еще не смытая известка, вещи аккуратно сложены вдоль стен.
- Вы уезжаете? - спрашиваю я.
- Завтра, - отвечает Таня, - весь персонал представительства эвакуируют на родину.
- А отец?
- Он остается. Посольских оставляют. А ты как?
- Тоже уезжаю завтра.
- Это вы сегодня штурмовали дворец Амина? - спрашивает Танина мама.
- Да.
- Много жертв?
- Если про наших, то немного. Только двое убитых.
- А сам президент Амин?
- Убит.
- Боже мой, что вы наделали? Это же война.
- Какая война? Новое правительство Бабрака Кармаля попросило нас об этом.
- Да знали бы вы. Бабрак Кармаль находится в Чехословакии и даже еще не представляет, что его наши лидеры сделали руководителем Афганистана. Никакого другого правительства, кроме как правительства Амина, в этой стране сейчас нет. Это прямое вмешательство во внутренние дела Афганистана и обернется для нас кровью.
- Ерунда, мы победим.
Танина мама с сомнением качает головой.
- Мама, ты не права, - поддерживает меня Таня, - они же первые напали на нас, убили тетю Полю, других. Если бы не Толя и наши солдаты, сколько было бы еще жертв.
Что они несут и я не могу раскрыться, им что то рассказать.
- Да, они действительно напали на нас, - запальчиво отвечает Танина мама, - но в свое время на этой земле погиб от рук озверевших фанатиков выдающийся писатель Грибоедов, за это русский царь не стал воевать с этой страной и как оказалось в будущем, он был прав.
- Тогда была другая жизнь, ее нельзя сравнивать с настоящей.
- Народ, Танечка, в Афганистане, по сравнению с тем прошлым временем, изменился, но его дух независимости остался. То что произошло, он воспримет как наступление на его независимость.
