В ночь с 22 на 23 июля. По приказу Гордова сосредоточился отряд матросов в станице Суворовской. Однако тяжелые и средние танки 137-й танковой бригады не могут переправиться через Дон, так как мост у Нижне-Чирской не выдерживает их веса. Бригада входит в этот отряд одним мотострелковым батальоном с пятнадцатью танками Т-60.
Легкий танк Т-60
«Позже стало известно – утверждал генерал В. И. Чуйков – какая огромная группировка вражеских войск выходила в район Цимлянской. Но когда подписывали этот приказ, штаб фронта, к сожалению, не располагал точными сведениями о противнике и высылал этот незначительный отряд против 48-го танкового корпуса немцев из 4-й танковой армии, а также против 4-го немецкого и 6-го румынского армейских корпусов, на участок нашего соседа, 51-й армии Южного фронта».
Из архивных материалов и документов текущего дня
Обстановка в Ленинграде 22 июля 1942 г.
Сегодня красноармейская газета «На страже Родины» опубликовала письмо коллектива Кировского завода, адресованное воинам Ленинградского фронта. Кировского, но не того, который находится неподалеку от переднего края и до которого доносится гул боя, продолжающегося в районе Старо-Панова. Письмо прибыло из далекого Челябинска, где эвакуированная из Ленинграда часть знаменитого завода превратилась в танкостроительный гигант. Ядром его коллектива стали ленинградцы, и завод называется Кировским.
В письме говорится: «Дорогие товарищи! С далекого Урала мы, кировцы, шлем вам – героическим защитникам нашего родного, любимого города Ленинграда – пламенный братский привет…
Эвакуировавшись по приказу правительства в глубокий тыл, чтобы продолжать работу по вооружению Красной Армии могучей боевой техникой, мы по-прежнему чувствуем себя ленинградцами, гордимся своим героическим городом, свято бережем его боевые традиции… В сроки, каких не знало раньше советское хозяйство, мы развернули на Урале свой гигантский завод.
Мы рады сообщить вам, что мы, кировцы, самоотверженным трудом добились перевыполнения программы мая и июня по боевым машинам и моторам…».
Рядом с письмом кировцев, словно бы в ответ им, напечатана корреспонденция о боях под Старо-Пановом. В ней перечислены разбитые гитлеровские подразделения и взятые нашими войсками трофеи. Автор корреспонденции сообщает, что на поле боя осталось более 500 убитых фашистских солдат и офицеров. Эта цифра приведена также в вечернем сообщении Советского Информбюро за 22 июля 1942 года.
Фашисты то и дело контратакуют. На одном из участков они двинули вперед семь танков. Наши артиллеристы встретили их метким огнем. Один танк загорелся, второй, поврежденный снарядом, замер. Затем на полпути остановились еще два подбитых танка. Остальные три повернули обратно…
Из дневника начальника Генерального штаба Верховного командования сухопутных войск вермахта генерала Гальдера Франца: «Отрадные успехи в сражении под Ростовом, где наши войска уже прорвали внутреннее кольцо обороны. К востоку от города войска форсировали Дон в четырёх местах. Продвижение 6-й армии обеспечено, успешно организуется сторожевое охранение Дона. Под Воронежем атаки незначительного масштаба. К северо-западу от Воронежа все ещё идут тяжёлые бои на месте вчерашнего вклинения противника, которое все ещё не ликвидировано.
Группа армий «Центр». Никаких существенных событий. У Демидова противник отходит перед войсками 59-го корпуса на север.
Группа армий «Север». Атаки на фронте 16-й армии затихают. У Киришей и на участке группы Еккельна отбиты слабые атаки».
Застольные разговоры Адольфа Гитлера. 22 июля 1942 г., среда (Г. Пиккер)Главная ставка фюрера «Волчье логово», Восточная Пруссия.
Вечером.
…И к Сталину, безусловно, тоже нужно относиться с должным уважением. В своем роде он просто гениальный тип. Его идеал – Чингисхан и ему подобные, о них он знает буквально все, а его планы развития экономики настолько масштабны, что превзойти их могут лишь наши четырехлетние планы. И для него – шефа – нет сомнений в том, что в СССР в отличие от капиталистических государств, например США, нет безработных…
Определяя задачи дальнейшего наступления на сталинградском направлении, немецкое верховное командование в директиве от 23 июля 1942 г. приказывает группе армий «Б» стремительным ударом разгромить советские войска, прикрывающие Сталинград, и овладеть городом, а в последующем нанести удар вдоль Волги на юг и захватить район Астрахани, чтобы полностью парализовать движение по Волге.
В то же время начальник штаба Верховного главнокомандования вооружёнными силами Германии генерал-фельдмаршал Кейтель, говоря о планах летней кампании 1942 г., отмечает, что «выход на Волгу не планировался сразу на широком участке, предполагалось выйти в одном из мест, чтобы в дальнейшем захватить стратегически важный центр – Сталинград. В дальнейшем предполагалось – в случае успеха и изоляции Москвы от Юга – предпринять поворот крупными силами к Северу (при том условии, что наши союзники взяли бы на себя р. Дон)» (к. 1).
Вильгельм Бодевин Йоханн Густав Кейтель
Военные действия на других театрах Второй мировой войныВ коммюнике французского Национального комитета в Лондоне от 23 июля 1942 г. указывается, что помимо массовых казней заложников и заключения в концентрационные лагеря, оккупационные власти широко применяют репрессии в отношении членов семей участников Сопротивления.
Особенно зверский характер принимает террор против Французской коммунистической партии. Тысячи коммунистов сложили голову в борьбе за честь и независимость родины. Оценивая вклад компартии в освободительное движение, представитель Национального комитета Франции в Москве Р. Гаро заявляет, что роль компартии является тем более замечательной, что как немцы, так и правительство Виши обрушили всю тяжесть своих репрессий, прежде всего, на эту партию.
Вспомним как это было…
Разведка 64-й армии не могла уточнить обстановку. В. И. Чуйков утверждал: «Я возражал против дробления сил на мелкие отряды. Но В. Н. Гордов приказа своего не отменил. Пришлось вылететь на самолете У-2 в Суворовский и проследить за его выполнением.
В 10 часов 23 июля отряд выступил на станицу Цимлянская. Возвращаясь обратно, я решил пролететь на самолете У-2 вдоль фронта армии и осмотреть наши позиции с воздуха.
Юго-восточнее Суровикино мы встретились в воздухе с фашистским самолетом Ю-88, который сделал боевой разворот и пошел на нас в атаку.
Наш У-2 был совершенно не вооружен. Ю-88 имел пушки и пулеметы. Начался бой кота с мышью.
Раз десять бросался в атаку фашистский пират. Казалось, наш самолет развалится в воздухе от пушечного и пулеметного огня противника. Приземлиться в голой степи было нельзя, мы стали бы неподвижной мишенью и немедленно были бы расстреляны пушками Ю-88.
Мой летчик, ориентируясь по солнцу, стремился на восток и искал хоть какую-нибудь деревушку или лесок, за которым мы могли бы временно скрыться от стервятника… Но степь была пуста. Не помню, после девятой или десятой по счету атаки противника наш самолет ударился о землю и разломился пополам.
Так как мы маневрировали у самой земли, падение для меня и летчика обошлось сравнительно благополучно. Нас только выбросило из кабин: меня – с шишкой на лбу, с болью в грудной клетке и в позвоночнике, летчика – с кровоподтеками на коленях.
Стервятник, увидев, что наш самолет задымил, вероятно, решил, что с нами покончено. Сделав круг, он повернул на запад и скрылся за горизонтом.
Вскоре нас подобрал в степи и вывез на машине из опасной зоны офицер оперативного отдела 62-й армии капитан А. И. Семиков, впоследствии Герой Советского Союза».
Семиков Александр Иванович
23 июля 1942 г. Четверг Рассвет. Противник проводит наступление основными силами на главную полосу обороны 62-й армии (к. 41). На сталинградском направлении наступает 19 вражеских дивизий. К ним добавляются еще два корпуса – танковый и армейский. Одновременно немецкое командование дает указание о выдвижении в район Сталинграда армий своих сателлитов – 8-й итальянской и 3-й румынской (к. 2).
10 часов утра 23 июля. Противник силами 16-й танковой и 113-й пехотной дивизией 14-го танкового корпуса атакует 84-й гвардейский полк 33-й гвардейской стрелковой дивизии 62-й армии, а 60-я моторизованная дивизия наносит удар в стык первого и второго стрелковых батальонов 427-го стрелкового полка 192-й стрелковой дивизии южнее Клетской, т. е.
