Капиталисты поневоле - Ричард Лахман

клирикам. Северные крестьяне не смогли помешать повышению рент в королевских манорах. Вырубка леса и огораживание по планам короны были лишь слегка отсрочены из-за протестов. Также им не удалось воспрепятствовать осушению болот, особенно в Линкольншире, саботируя строительство рвов, шлюзов и сточных каналов (Manning, 1975, с. 146-148). Протесты в фенлендах были более эффективны в 1640-1641 гг., когда корону атаковали противники из элит и она не могла ответить на противодействие крестьян.

Крестьяне, впрочем, были относительно спокойны во время революции и гражданской войны. Они оппортунистически переставали платить ренты то короне, то землевладельцам, ослабленным военными действиями. Английские крестьяне, в отличие от своих французских собратьев во время Фронды и революции, не протестовали массово против существующих соглашений по земледержанию. Крестьяне не играли решающей роли в гражданской войне (Charlesworth, 1983, с. 39-41; Manning, 1975).

Самые эффективные крестьянские протесты были направлены против светских землевладельцев в 1540-е и 1580-1630-х гг. Эти протесты были реакцией на узурпацию землевладельцами крестьянских прав. Каждый сельский протест можно классифицировать по его зачинщикам-крестьянам и отношению землевладельцев (табл. 6.1) [221].

Первая волна протестов в 1540-х гг. (1, 2, 3 и 4 в табл. 6.1) прошла там, где землевладельцы недооценили силу крестьянских общин или крестьян, точно определивших раздоры среди землевладельцев. Все протесты 1540-х гг. касались инициатив землевладельцев поднять ренты, удостоверить копигольды или огородить земли. Протесты в Сомерсете, Уилтшире, Кенте, Хэмпшире, Рутленде и Суффолке (1 в табл. 6.1) возглавляли фригольдеры, объединившиеся с копигольдерами и коттерами. Элиты в этих графствах были хорошо организованы и способны быстро мобилизовать репрессивные силы против мятежей 1549 г. [222] Однако, несмотря на свои организационные преимущества и превосходящую военную силу, элиты землевладельцев смогли разделить мятежников-крестьян, лишь предложив уступки фригольдерам. Землевладельцами двигал страх, что, распространившись, вооруженный конфликт может создать возможность для вмешательства короны в их графства. Фригольдеры действительно оставили восставших, как только их земельные права и частные свободы были признаны и гарантированы их хозяевами.

Землевладельцы были слабо организованы в других трех графствах, где произошли значительные восстания в 1549 г., — Корнуолле и Норфолке (2 в табл. 6.1) и Лейстершире (4 в табл. 6.1). Хотя лейстерширские мятежники были в основном копигольдерами с малообоснованными претензиями на земли, дезорганизованные землевладельцы этого графства быстро согласились на требования бунтовщиков, чтобы рассеять их. Копигольдеры в Лейстершире спокойно позволили удостоверить свои держания в XVII в., как только джентри организовались в сплоченную элиту.

_{ТАБЛИЦА 6.1. Типология крестьянских протестов в Англии, 1540-1639 гг.}

_{ИСТОЧНИКИ: Appleby, 1975; Charlesworth, 1983; Cornwall, 1977; Fletcher, 1968; Land, 1977; Manning, 1974; MacCulloch, 1979; Sharp, 1980.}

Корнуолл и Норфолк были графствами, в которых произошли наиболее широко распространившиеся кровавые восстания 1549 г. Широта и успех крестьянской оппозиции объяснялись необычной степенью слабости землевладельцев. Корнуолл был герцогством, принадлежавшим по праву старшему королевскому сыну. В результате корона владела большой частью корнуолльских маноров. Крупных магнатов в Корнуолле не было. Большинством маноров, не принадлежавших короне, владели мелкие джентри. Эти землевладельцы были не способны создать сеть сотрудничества через коллегии мировых судей, так как на должностях в графстве господствовали королевские чиновники, управлявшие герцогской собственностью (Cornwall, 1977, с. 41-47). Маноры Норфолка принадлежали крупным и мелким землевладельцам, проживавшим на селе. Тем не менее два крупных норфолкских магната, Ховарды и Кортни, вступили в конфликт с Генрихом VIII и потеряли множество своих маноров, были вытеснены со своих постов в графстве, и их способность играть ведущую роль в графстве сильно снизилась (Land, 1977, с. 37-41).

Корнуолльские крестьяне были хорошо организованы благодаря сильным манориальным судам и могли быстро мобилизовываться по линиям деревень. При множестве маноров, принадлежащих короне, бейлифы ожидали инструкций от королевского суда. Другие землевладельцы тоже обращались к короне. Эта отсрочка помешала землевладельцам быстро отреагировать, позволив крестьянам сформировать свою армию и получить широкую поддержку. После первоначальных задержек корона подавила восстания в Эксетере. Графство было замирено казнями вожаков восстания и уступками фригольдерам. Корона усилила местных джентри, пожаловав маноры офицерам-победителям. Когда баланс сил сместился к местным джентри, графство стало эффективно управляться и удостоверения и огораживания были завершены без дальнейших мятежей (Cornwall, 1977, с. 64-136,176-206; Wordie, 1983, с. 489).

Норфолкское восстание началось в отдельной деревушке с разрушения изгороди Робертом Кеттом, отсюда и название — «восстание Кетта». Норфолкская коллегия мировых судей, парализованная фракционизмом и чистками короны, не смогла справиться с Кеттом и его последователями. Бунтовщики, уверившись, что король поддерживает их в борьбе с планами джентри подорвать права фригольда и копигольда, продолжали мобилизовываться и увеличивали свои требования. Как и в Корнуолле, мятежников с их первоначальными победами в конце концов подавили королевские силы. Вожаков казнили, а массе бунтовщиков были предложены уступки (Cornwall, 1977, с. 137-159, 268-275, 207-225; Fletcher, 1968, с. 64-77; Land, 1977). Норфолкские джентри установили строгий контроль над правительством графства к концу XVI в. и затем боролись с крестьянами, не вызывая дальнейших мятежей (Bearman, 1993).

В Линкольншире, последнем месте восстания в 1549 г., ситуация была схожа с шестью графствами (1 в табл. 6) тем, что сильные крестьянские общины выступили против сплоченных элит графства. Однако большинство линкольнширских мятежников были копигольдерами. Относительно немногочисленные фригольдеры Линкольншира в 1549 г. оставались пассивными. Землевладельцы пошли на некоторые уступки, рассчитывая силой прекратить невыплаты ренты (Thirsk, 1957, с. 47-48, 148). То, что произошло в этом графстве в 1549 г., соответствовало событиям в других графствах спустя несколько десятилетий (3 в табл. 6.1), в которых землевладельцы столкнулись с хорошо организованными крестьянскими общинами, долго живущими земельными правами и институциями самоуправления, но в их рядах было немного фригольдеров. В таких ситуациях землевладельцы могли успешно подавить восстание, не идя на уступки, в противоположность тем ситуациям (1 в табл. 6.1), в которых с фригольдерами приходилось вести переговоры.

Позже фригольдеры по большей части воздерживались от протестов, которые продолжались еще с 1580-х до начала революции в 1640-х гг. и достигли своего пика в Мидлендском восстании. Эти протесты поднимали коттеры и батраки, они были направлены против сплоченных элит графств. Таким образом, нужно пояснить, почему фригольдеры не участвовали в классовых конфликтах аграрного сектора после 1549 г. и почему более бедные крестьяне бросали вызов хорошо организованным элитам