Ко времени указанного письма Чичерина прошел уже почти год существования Карельской трудовой коммуны. Она была образована
7 июля 1920 г. постановлением ВЦИК: «1. Образовать в населенных карелами местностях Олонецкой и Архангельской губерний в порядке ст. 11 Конституции областное объединение в Карельскую трудовую коммуну». В нее вошли 24 административных единицы (волости и города) Олонецкой губернии и 20 — Архангельской губернии {26}.
8 подготовительном докладе к постановлению ВЦИК о создании коммуны подчеркивались цели ее создания: «а) в целях осуществления и дополнения права самоопределения карельского народа для противовеса завоевательным стремлением финнов, которые, возбуждая карельский национализм, стремятся к присоединению карельской территории к Финляндии…; б) в целях развития и поднятия карельской местной экономической жизни и ее производительных сил…; в) для содействия революционной пропаганде в Финляндии и Скандинавии». В докладе отмечалось, что большинство населения коммуны является крестьянским, которое кроме земледелия и скотоводства занималось рыболовством, охотой, рубкой и сплавом леса {27}.
Карельская трудовая коммуна, согласно резолюции первого Всекарельского съезда Советов, «сохраняет тесную связь с рабочими массами России и с Российской Советской Республикой в ее целом. Но как часть Республики, отличающаяся от остальных частей ее своими национальными и экономическими условиями, Карельская трудовая коммуна будет иметь свои собственные компетентные органы самоуправления с широкой свободой действий» {28}. Декларировалось предоставление коммуне права национального самоопределения, широкой автономии во внутренних делах, вхождения в Российское государство на федеративных основах; карельский язык признавался языком административного законодательства и народного просвещения. Соглашением предусматривалось право устраивать экономическую жизнь коммуны согласно местным потребностям {29}.
С созданием автономной национальной области настроение карельского населения изменилось в лучшую сторону. Ревком Карелии сообщал Совету труда и обороны, Реввоенсовету республики и Народному комиссариату иностранных дел: «Многие из трудовых карел, оказавшихся после ликвидации Северного фронта на территории Финляндии, раскаиваются в своих поступках и имеют желание перейти в Советскую Карелию. На территории Финляндии, граничащей с Кемским уездом, оперирует банда из пятисот человек, преимущественно из карел, во главе с белофиннами. Кемский уездревком указывает, что достаточно издать постановление о разоружении и гарантировать возвратившимся непризыв в войска, как банда разойдется и возвратится в свои деревни. Ревком Карельской трудовой коммуны, учитывая необходимость обеспечения рабочей силой… необходимость ограждения Кемского уезда в дальнейшем от бандитов, присоединяется к Кемскому уездревкому и просит санкционировать издание постановления, где будет указано, что всем трудовым карелам, возвратившимся из Финляндии и сдавшим оружие, будут гарантированы замена призыва в войска трудовыми мобилизациями и право пользования свободами революции наравне с остальными гражданами Советской Карелии» {30}. В этой связи Президиум ВЦИК в ноябре 1920 г. постановил: «Ходатайство Карельской трудовой коммуны удовлетворить. Ввиду предстоящего празднования 3-ей годовщины Октябрьской Революции применить к карелам, ушедшим в белые банды в Финляндию, амнистию. Практическое применение амнистии поручить наркомвнуделу совместно с Карельской трудовой коммуной» {31}. Акция оказалась успешной. По данным руководства Карельской коммуны, «согласно амнистии и по персональным разрешениям из Финляндии до сих пор вернулись обратно 8000 чел., и осталось в Финляндии еще 4000 чел.» {32}. Из данных Карельского ревкома следовало: в Финляндию ранее ушло 12 тыс. повстанцев-карел, что, по масштабам Карелии, немало. Немало беженцев впоследствии не только приняли участие в восстании 1921—1922 гг., но и оказались в числе его зачинщиков.
Поводом к восстанию в Карелии послужили непродуманные и противоречащие обещаниям действия местных властей. Оно началось в октябре 1921 г. в Тунгудской и Юшкозерской волостях. Начальник штаба Петроградского военного округа телеграфировал в конце ноября 1921 г. Реввоенсовету Республики, что «180 граждан Летнеконецкой волости, соседней с Тунгуцской, вызывались на 1 октября на суд сессии Ревтрибунала в Кемь по делу причастности к восстанию 1920 года. Провокаторы запугивали граждан предполагаемыми жестокостями Ревтрибунала, призывали к восстанию против соввласти. Между тем Карревтрибунал за недоказанностью дела 180 граждан производство прекратил и сообщил эту милость начмилиции 18 ноября. В промежуток времени между вызовом на суд и его отменой большинство граждан, желая избежать кары, ушли в Тунгуцскую волость. Указанное обстоятельство могло быть одним из поводов к восстанию» {33}. Данную точку зрения разделял также заместитель председателя РВСР Э.М. Склянский, который направил ВЦИК копию телеграммы с запиской: «Препровождая при сем копию телеграммы начштаба Петроградского военного округа от 24 ноября с. г. за № 263742/оп по поводу событий в Карелии и полагая возможным согласиться с выводом названного штаба, что факт привлечения к суду 180 граждан Тунгудской волости не мог не сыграть значительной роли в Карельском восстании, Революционный военный совет Республики просит Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет обратить особое внимание на этот факт и назначить специальное расследование этого случая, имевшего место в сессии Ревтрибунала Кеми» {34}.
Активизировалось Ухтинское правительство, которое вместе с белой армией Миллера ушло за кордон в Финляндию, продолжая свою деятельность как правительство в эмиграции. Организацией помощи карельским повстанцам занимались представители Ухтинского правительства Сидоров и Борисов. Приняв название «Верховный комитет Карелии», оно разработало структуру гражданской власти. В деревнях предлагалось избрать старшин, в волостях — временные волостные комитеты, в городах — старшин участков и временные городские комитеты {35}.
4 октября Сидоров и Борисов организовали съезд жителей 6 волостей, населенных карелами, в котором участвовали 100 человек. Съезд принял решение приступить к созданию лыжного карельского партизанского отряда и начал вербовку добровольцев-карел. По докладу военкома второго боевого участка Карельского района, «численность банд в районе волостей Рогозерской, Тунгудской, Кадожской, Вокнаволоцкой, Тихтозерской, Ухтинской, Погоской, частью Костенской и Маслозерской — 1000—1500 чел. По проверенным сведениям в Вокнаволоцкой волости имеется 50—60 чел. приезжих из Финляндии из числа ранее бежавших карел…» {35}.
В октябре 1921 г. первым перешел границу отряд финского офицера Токкунена численностью в 60 человек. Вслед за ним в различных волостях перешли границу другие отряды и, по данным советских информсводок, «слившись с бандами местного происхождения, поддавшимися на удочку белогвардейских финских офицеров, начали свою каинову работу… производя набеги на деревни, разоряя лесные и рыболовные промыслы, склады и советские учреждения. Деревни и села, населенные не сочувствующим бандитам элементом и пытавшиеся не повиноваться их распоряжениям в отношении поставки подвод, продовольствия и др., беспощадно сжигались» {36}.
В конце 1921 — начале 1922 г. шла усиленная вербовка добровольцев в Карелию во всех городах Финляндии. Контингент завербованных относился к финским карелам, кронштадтским мятежникам. В информационной сводке на 1 января 1922 г. отмечалось увеличение численности повстанцев и усиление процесса объединения действующих отрядов, формирования из них боевых единиц — полков. Полки строились по территориальному принципу: деревня, имеющая 30—40 дворов и более, составляла роту, 4 роты сводились в батальон, 3 батальона составляли полк. Роты носили название деревень, в которых они были сформированы. Приведенные в сводке отрывочные данные о составе отдельных отрядов также подтверждают факт участия в восстании местного населения. Отряд в деревне Костамукша численностью в 120 человек под командованием трех финских офицеров состоял на одну треть из финских добровольцев и на две трети из карел. В деревне Кудом Губа такой же отряд состоял на 30% из финских добровольцев. Из карел-беженцев, работавших в восточной пограничной полосе, был сформирован отряд в 750 человек {37}.
Участие карельского крестьянства в восстании, таким образом, опровергает преувеличенную роль финских добровольцев. Повстанчество имело опору в местном населении. Кроме того, перечисление волостей, население которых поддерживало восставших, показывало, что им сочувствовали не только карелы, но и представители других национальностей.
