Виды и численность войск, участвовавших в операциях-близнецах, мало чем отличались (см. Приложения). В ноябре 1942 года силы Калининского и Западного фронтов, а также Московской зоны обороны насчитывали 1890 тысяч человек, 24 682 пулемета и миномета, 3375 танков и самоходных установок и 1463 самолета. В операцию «Марс» Жуков ввел около 668 тысяч человек и почти 2000 танков (для нанесения основных ударов), а еще 415 тысяч человек и 1265 танков держал наготове для «Юпитера». В операцию «Уран» Василевский ввел около 700 тысяч человек и 1400 танков, а в измененной операции «Сатурн» задействовал еще 400 тысяч человек и 1200 танков.
Без учета наступления на Великие Луки, разработанного для поддержания операции «Марс», два фронта Жукова задействовали в наступлении семь армий (41-ю, 22-ю, 39-ю, 30-ю, 31-ю, 20-ю и 29-ю) и три фронта Василевского — тоже семь (5-ю танковую, 21-ю, 65-ю, 24-ю, 64-ю, 57-ю и 51-ю). Следовательно, в операции «Марс» участвовали силы, равные по численности 36,5 советских дивизий, а в операции «Уран» — 34,5. Чтобы поддержать операцию «Марс», Жуков ввел в бой шесть подвижных корпусов (1-й и 3-й механизированные, 5-й, 6-й, 8-й танковые и 2-й гвардейский кавалерийский, а также седьмой — под Великими Луками), в то время как Василевский, для поддержки «Урана» — восемь (1-й, 4-й, 13-й, 16-й, 26-й танковые, 4-й механизированный, 4-й и 8-й кавалерийские). В пересчете на подвижные бригады, Жуков задействовал 39 таких бригад, а Василевский — 33. Что касается артиллерийской и инженерной поддержки, Жуков обеспечил «Марсу» поддержку 48 артиллерийских полков, 21 противотанкового полка, 15 зенитных полков и 21 саперного батальона, а Василевский «Урану» — поддержку 54 артиллерийских полков, 34 противотанковых полков, 21 зенитного полка и 29 саперных баталь-онов. Таким образом, по составу войск и их численности эти две операции примерно равноценны.
Что касается сравнительной репутации командиров, участвовавших в операциях, «Марс» получил свою долю уже признанных и будущих знаменитостей, даже если принять во внимание разрушенные в ходе операции репутации и карьеры. Наиболее уважаемый советский военачальник генерал Жуков командовал операцией и благодаря поддержке политического руководства и историков сохранил титул самого прославленного из командующих времен войны. Генералы Пуркаев и Конев как были, так и остались выдающимися командующими фронтами. Репутация и положение Конева даже изменились к лучшему на оставшийся период войны. Большинство участвовавших в операции командиров впоследствии были преданы забвению, хотя и были выбраны именно за опыт и отвагу. В операции «Марс» принимали участие лучшие из командиров подвижных сил Красной армии, в том числе танкисты самого высокого ранга — генералы Катуков, Гетман и Соломатин, а также восходящая звезда кавалерии генерал Крюков.
Потенциальное стратегическое значение операции «Марс» было равнозначно или даже превосходило стратегическое значение «Урана». В ноябре 1942 года Ржевский выступ представлял собой вершину передовых позиций немецких войск на востоке, менее чем в 200 километрах от Москвы. С точки зрения стратегов из Ставки, скопление войск противника на выступе представляло для Москвы реальную угрозу. Чтобы устранить ее, требовалось ликвидировать сам выступ и вместе с ним — самые мощные немецкие группы армий. Но что еще важнее, победа в операции «Марс» должна была помочь советским войскам выдвинуться на запад в стратегически важном секторе фронта, по кратчайшему пути из Москвы в Берлин. Сдругой стороны, Сталинград гораздо удаленнее от Москвы, и если победа немцев могла облегчить им рывок к природным богатствам Кавказа, уже к октябрю 1942 года стало ясно, что и наступление немцев со-стороны Сталинграда, и кавказский удар «выдохлись». Даже если операция «Уран» завершится победой, последующие операции с целью изгнания немцев с юга России неизбежно будут затяжными. Ставка рассудила, что победа на центральном участке наверняка приблизит поражение противника и на юге и в то же время позволит сэкономить время и ресурсы — в отличие от возобновляющихся широкомасштабных операций на удаленных участках, куда едва доходили транспортные артерии. Короче говоря, стратегические вопросы оказалось удобнее решать в том секторе, где легче ввести в бой войска и где стратегическая выгода побед будет более очевидна.
И последнее мерило значения операции «Марс» в сравнении с операцией «Уран» — человеческие и материальные затраты. Затри недели операции «Марс» войска Жукова потеряли около 100 тысяч солдат убитыми и пропавшими без вести и 235 тысяч ранеными. С другой стороны, фронты Василевского на всем протяжении операции (с 19 ноября 1942 года по 2 февраля 1943 года) лишились 154 885 человек убитыми и пропавшими без вести и 330 892 человека ранеными (65). Кроме того, войска Жукова потеряли свыше 1600 танков-больше, чем Василевский в операции «Уран» (1400 танков). Эти катастрофические потери, сравнимые с потерями лишь нескольких советских наступательных операций, позволяют понять, почему советские войска на западном направлении в дальнейшем с таким трудом возобновили успешные наступательные операции.
И, наконец, масштабы, размах, стратегическое значение и последствия операции «Марс» соответствовали ситуации, в которой очутились бы военачальники союзных сил, если бы операция «Оверлорд» (высадка в Нормандии) провалилась. Если предположить, что Жуков прав и что операция «Марс» задумывалась как отвлекающий маневр, ясно, что в этом случае она не была бы такой масштабной, значительной, ее не осуществили бы так неумело и такой дорогой ценой.
Сражения и смерть погубили репутацию и карьеру многих советских командиров, участвовавших в операции «Марс». Но других спасла искаженная история и капризы тоталитарной политической системы. Потерпевшие поражение командиры фронта оставались невредимыми, если Сталин и Ставка по каким-то причинам решали пощадить их репутацию и карьеру. На заключительных этапах войны Г. К. Жуков пользовался славой выдающегося заместителя Верховного Главнокомандующего, главного координатора Ставки и победоносного командира фронта. К концу войны любимец Сталина стал самым знаменитым командиром Красной армии в годы Великой Отечественной войны, кумиром советской, а позднее и русской военной истории. Вскоре после войны подозрительный Сталин на время предал Жукова забвению. После смерти Сталина Жуков занимал пост министра обороны, пока в 1957 году его не сместил не менее подозрительный Хрущев.
Командующий Западным фронтом И.С. Конев, также, по мнению Сталина, сочетавший бойцовские качества с политической благонадежностью, командовал фронтом до конца войны. После командования победоносным Степным фронтом под Курском он возглавил прославленный 1-й Украинский фронт в тяжелых, но успешных сражениях на территории Украины и Польши. В апреле 1945 года он разделил с Жуковым, к тому времени превратившимся в конкурента, славу покорителя Берлина. За службу в годы войны и в знак признания политической благонадежности после войны Конева назначили командующим советской центральной группой войск в Австрии и сухопутными войсками стран Варшавского договора и, наконец, командующим советской группой войск в Германии. Командующий Калининским фронтом М.А. Пуркаев пережил поражение «Марса» и продолжал командовать фронтом, хотя и далеко от Ржева. В апреле 1943 года Сталин отдал под его командование 1-й Дальневосточный фронт, а в августе 1945 года Пуркаев возглавил 2-й Дальневосточный фронт в ходе массированной Маньчжурской операции против японцев.
Командующим армиями, задействованными в операции «Марс», не так повезло: Г.Ф. Тарасов (41-я армия), В.А. Юшкевич (22-я армия), Н.И. Кирюхин (20-я армия) и Е.П. Журавлев (29-я армия) были отстранены от командования еще в ходе операции или вскоре после нее. Позднее Тарасову отдали только что сформированную 70-ю армию и задействовали ее в неудачном наступлении Рокоссовского в феврале-марте 1943 года, после чего Тарасова вновь сместили с поста. Тарасов погиб в Венгрии 19 октября 1944 года, будучи безвестным заместителем командующего 53-й армии 2-го Украинского фронта (66). Юшкевич отделался легче. По-видимому, раненный в декабре 1942 года, он вернулся на пост командующего 22-й армией в апреле 1943 года и возглавлял ее и 3-ю ударную армию до августа 1944 года. В конце 1944 года он стал командующим преобразованного Одесского военного округа и закончил войну в чине генерал-полковника (67).
Командующий неудачливой 20-й армией Н.И. Кирюхин также был предан забвению: в конце войны он служил заместителем командующего 38-й армией (68). А.И. Зыгин командовал 39-й армией до тех пор, пока в сентябре 1943 года не был назначен командующим 4-й гвардейской армией. Он погиб в бою на Днепре 27 сентября 1943 года (69). Е.П. Журавлев был смещен с поста командующего соседней 29-й армии в январе 1943 года, позднее командовал поочередно 53-й, 68-й, 21-й и 18-й армиями. С декабря 1944 года он служил в разных штабах Красной армии и в Комиссариате Обороны (70).
