— Как же ты так — снизу укорачиваешь, а сверху добавляешь? — спрашивает поп.
— А почему ты, батюшка, опять меня перебил? Плати сто рублей.
Поп дал ему деньги и говорит:
— Бери огонь и ступай прочь.
— Не могу уйти, пока не докончу сказку. Ну, добрался я до неба. Шкуры все продал и
получил за них много денег. Стал обратно по ремням спускаться. Сверху укорачиваю, а снизу добавляю. Спускался, спускался, смотрю — баня старая стоит. На эту баню я и спустился. Прыгнул я на землю и увяз по пояс в глине. «Ну как теперь, — думаю, — выберусь отсюда?» Пошел я тогда домой, взял железную лопату, окопался и выбрался из глины.
— Как ты сказал? Сам увяз и сам лопату принес, да сам и окопался? — удивился поп.
— Зачем ты опять перебил? Давай сто рублей, — говорит парень.
Поп дал ему еще сто рублей и сказал:
— Берн огонь да проваливай!
Парень получил деньги, взял огонь и пошел к своим братьям.
Похожи эти сказки, верно? Почти все смешные эпизоды повторяются, но каждый раз в чем-то и отличие найти можно.
Ну, прежде всего, первая сказка юмористическая, она просто развлекае^ слушателя. Но все равно и этим она полезна, в особенности детям, — улучшает настроение слушателей. (Подробнее об этом говорится в следующих главах.) Во второй сказке небылицы слушает не какой-то неведомый старик (скорее всего бывший леший), а поп. Поп в этой сказке заменил лешего — вот как бывает!
Священнослужители, попы и монахи, так же как и помещики, господа, — постоянные действующие лица русской сказки. И им в конце концов всегда достается на орехи или от своего батрака (вспомним «Сказку о попе и его работнике балде» Пушкина — сюжет ее взят из фольклора), или от ловкого солдата, или от бедного мужика. И в карельской сказке смекалистый, бойкий на язык крестьянский парень победил, перехитрил попа.
Не в жизни, так хоть в мечтах пока увидеть, пережить победу над эксплуататорами, угнетателями, поверить в возможность победы.
Итак, и здесь древний сюжет сказки остался почти неизменным, а идея ее, вывод — другие, навеяны жизнью, взглядами крестьян XIX—XX веков. И значит, старый, неведомо когда возникший фольклор не просто дожил до XX века, а смог стать оружием классовой борьбы.
А. Н. АФАНАСЬЕВ
Самый знаменитый сборник русских сказок появился более ста лет назад под заглавием «Народные русские сказки». Но чаще его называют просто «Сказки Афанасьева», потому что создателем этого сборника является Александр Николаевич Афанасьев (1826—1871).
Александр Николаевич Афанасьев родился в городе Богучаре Воронежской губернии в семье мелкого судейского чиновника. Учился на юридическом факультете Московского университета. Еще студентом, в 20-летнем возрасте, опубликовал первую статью.
К фольклору Афанасьев пришел не сразу. Сначала он занимался историей, этнографией 1. В свободное время любил бродить по толкучке у Сухаревской башни, рыться в развалах старых бумаг и книг. Постепенно у него собралась редкостная библиотека.
После окончания университетского курса Афанасьев служил в архиве, одновременно редактировал журнал «Библиографические записки», публиковал исторические документы. Он издал также письма и некоторые стихотворения Пушкина, написал несколько статей о русских писателях, в том числе о Лермонтове и Фонвизине; его перу принадлежат интересные этнографические статьи о верованиях и обычаях славян: «Дедушка домовой», «Колдовство на Руси в старину», «Религиозно-языческое значение избы славянина»; он писал о ведьмах, леших, о сказочном острове Буяне. Позднее, отчасти на основании этих статей А. Н. Афанасьевым была создана большая, в трех томах книга «Поэтические воззрения славян на природу».
В науке Афанасьев был сторонником так называемой мифологической школы. В каждой сказке и песне, в каждом образе и детали мифологи видели только отражение древних верований, мифов — главным образом о борьбе мрака со светом, о грозе, о тучах. Например, сказка, где баба-яга пытается посадить мальчика на лопату и отправить в печь, объяснялась так: баба-яга — это туча, а мальчик — солнечный луч; мальчик обманул бабу-ягу — свет победил тьму. Разумеется, научные выводы этой книги не могут удовлетворить современных ученых. Но материал, собранный Афанасьевым — огромное количество малоизвестных фактов, легенды, предания, извлеченные из старинных книг, труднодоступных местных изданий, рукописей, — до сих пор сохраняет свое значение. Эту книгу интересно читать, она очень поэтична. Ее знают, любят писатели.
По своим общественным взглядам А. Н. Афанасьев принадлежал к демократическому лагерю. Он был свидетелем «освобождения» крепостных крестьян в 1861 году и считал, что эта реформа не принесла народу подлинной свободы. По-видимому, Афанасьев был связан с Герценом, с русскими революционными эмигрантами. На него донесли, и он был уволен со службы. Последние годы его жизни были очень нелегкими.
Главный труд А. Н. Афанасьева — трехтомное собрание сказок. В первый раз оно выходило выпусками с 1855 по 1863 год. Всего было 8 выпусков. Второе издание в четырех томах (три тома сказок и том примечаний) увидело свет уже после смерти ученого, в 1873 году.
В издании 1873 года тексты впервые расположены в определенном порядке (сказки о животных, волшебные, бытовые, или новеллистические, сказки и анекдоты). Афанасьевская классификация была принята учеными, стала международной и применяется до сих пор.
Из каких материалов сложилась книга?
Сам Афанасьев не был собирателем. Лично записанных им сказок в его собрании не более десятка. Он работал в архиве Русского географического общества (в этом архиве и поныне хранятся значительные фольклорные богатства). 150 сказок передал ему В. И. Даль.
Н. А. Добролюбов, оценивая труд А. Н. Афанасьева, заметил, что при публикации сказок важно показать их место в современной жизни народа, выявить отношение рассказчиков и слушателей к героям сказки, нарисовать всю обстановку оказывания. Но разнохарактерный материал, которым пользовался Афанасьев, не давал ему такой возможности. Тексты в большинстве случаев даже не были паспортизованы, то есть не содержали сведений, где, когда и от кого они были записаны.
Заслуга А. Н. Афанасьева состоит в том, что он отобрал действительно лучшие, наиболее точные записи.
В те годы наука еще не выработала строгих правил собирания фольклора.
Отдельные любители да и некоторые специалисты считали возможным подправлять записанные ими тексты, приглаживать народную речь, затушевывать классовый смысл произведений, придавать им, скажем, религиозную окраску. Это ведь не очень трудно сделать, — бывает, достаточно выкинуть одно слово, букву одну заменить.
Следы некоторой правки можно обнаружить и в афанасьевском сборнике. Но делалось это очень осторожно и умело. Афанасьев выбрал сказки, которые считал характерными по своей форме (главным образом это были записи пермского крестьянина Зырянова). По этим образцам он и редактировал неисправные, на его взгляд, записи.
Но Афанасьев не искажал подлинного смысла народного творчества, его социальной направленности. Когда он в 1859 году издал «Народные русские легенды», у него были неоднократные столкновения с церковниками. В своем дневнике он записывает: «Современный литератор, принимаясь за перо, уже наперед чувствует над собой роковое действие цензуры...» Некоторую часть сказок, которые невозможно было напечатать в России, он собрал в отдельную книгу. Эта книга, содержащая большое число антипоповских, смелых по выражениям сказок, вышла в Женеве под названием «Русские заветные сказки».
...В трех томах «Народных русских сказок» помещено около 640 произведений, показывающих все разнообразие форм и содержания народной прозы. До сих пор афанасьевский сборник остается самым крупным по объему изданием. И это общерусский сборник, здесь можно найти тексты, записанные во всех концах страны.
