Замена «к» на «х» в слове «хинове» показывает, по мнению Л. Н. Гумилева, что это слово было занесено на Русь монголами, у которых в языке нет звука «к».[Гумилев Л. H. 1) Монголы XIII в. и «Слово о полку Игореве»//Доклады и сообщения Отделения этнографии Географического об-ва СССР. Л., 1966. Вып. 2. С. 61; 2) Поиски вымышленного царства. М., 1970. С. 313.] Не исключено, что название «хинела» Задонщины произошло от наименования Китая — «Чин» (оно, кстати сказать, известно и Афанасию Никитину).[Хожение за три моря Афанасия Никитина. М.; Л., 1958. С. 20. Сопоставление сделано И. М. Кудрявцевым (Слово-1953. С. 256).] В польском произношении XVI–XVII вв. это название звучало «Chiny» (Хины).[Соловьев. Восемь заметок. С. 367.] Именно поэтому в Пространной Задонщине Мамай назван «хиновином».
Если «хинела» в конечном счете возводится к названию Китая,[Связь терминов была опосредованной (через название «Золотая Орда»). Как назывался Китай в XIII–XIV вв., сказать трудно. Для Афанасия Никитина Южный Китай — это «Чин (Чим) и Мачин», а Северный — «Кытай» (Хожение… С. 20–22).] то перед нами сравнительно поздний термин. Начало непосредственно русско-китайских отношений относится только к XIII в. и связано с нашествием монголов.[Курц Б. Г. Русско-китайские сношения в XVI, XVII и XVIII столетиях. Харьков, 1929. С. 4–5.] В китайских источниках имя Руси впервые упоминается под 1330 г., когда в императорской гвардии был образован особый русский полк. В 1334 г. знаменитый временщик Боян (bo-jen) назначен был командующим гвардией, состоявшей из русских, монголов и половцев.[А. П. Китайские вести из Рима//Духовная беседа. СПб., 1863. Т. 18. № 27. С. 370.]
Династия Цзинь (Кин), т. е. Золотая, правила в Китае в 1126–1234 гг. Под влиянием ее названия и сложился термин «Великая Золотая Орда».[Греков Б. Д., Якубовский А. Ю. Золотая Орда и ее падение. М.; Л., 1950. С. 60; Гумилев Л. Н. Поиски вымышленного царства. С. 313–318.] Князь И. Ю. Патрикеев в своем завещании (1494–1499 гг.) упоминает семью холопов, детей некоего Андрея «Хинского».[ДДГ. № 86. С. 346, 347. В Ярославле в 1501 г. была деревня Малая Хиновка (АСЭИ. М., 1964. Т. 3. № 221. С. 238–240).] Монголо-татарское происхождение этого Андрея вполне вероятно. В Рязанской земле в 1567–1568 гг. находилось сельцо Хиновское.[Писцовые книги Рязанского края XVI и XVII вв. Рязань, 1900. Т. 1. вып. 2. С. 441.]
Выражение «пашют… молньи» (К-Б) соответствует терминологии Сказания («пламя огньное пашется»),[Повести. С. 63. Ср.: Срезневский. Материалы. Т. 2. Стб. 891.] проще и ярче книжного «трепещуть» молнии Пространной редакции. Вставляется в Пространной редакции «на реце на Мечи» (взятое из текста Задонщины Краткой редакции) в связи с назойливым стремлением составителя уточнить место битвы. Зато отсутствие в Пространной редакции слов «ни лебеди крилы въсплескаша» — явный пропуск: ведь выше как в К-Б, так и в И1 и сходных говорится, что «гуси гоготаше и лебеди крилы въсплескаша», поэтому логично включать и в антитезу не только гусей («ни гуси возгоготаша»), но и лебедей.
В фрагменте № 12 К-Б довольно точно описан птичий мир, обитавший на верхнем Дону. О множестве орлов, гусей, лебедей и журавлей в этих краях сообщает Пимен (1389 г.),[ПСРЛ. Т. 11. С. 96.] да и поныне в районе Куликова поля водятся орлы и другие дикие птицы.[Луцкий Е. А. Куликово поле //Учен. зап. МГПИ. М., 1941. Т. 2, вып. 1. С. 171.]
Выражения «пасти трупу человечью… пролитися крове» Пространной Задонщины находятся в тесной связи с «трупу ради человечьскаго… трава кровью пролита» (фрагмент № 18), т. е. с другим новообразованием той же редакции, созданным по мотивам Краткой («на трупы падаючи»).
О вторичности образа «въскрипели телегы» писали Вайян и Кралик.[La Zadonśćina. P. XVI; Królik. S. 96.]
Фрагмент № 13. Предзнаменования победы.
Краткая редакция:
Птицы небесныя пасущеся то под синие оболока, ворони грають, галици свои речи говорять, орли восклегчють, волци грозно воють, лисици часто брешють, чають победу на поганых, а ркучи так: «Земля еси Русская, как еси была доселева за царемь за Соломоном, так буди и нынеча за княземь великим Дмитриемь Ивановичемь» {К-Б, л. 126}.
Пространная редакция:
А уже беды их пловуще: птица их крилати под облакы летають, ворони грають, а галицы своею речью говорять, орлы крилатии вьсплещут, а волци грозно воють,[В ркп.: воюють.] а лисицы на кости брешут. Русская земля то ти есть как за Соломоном царем побывало (И1) {л. 218–218 об.}.
А уже беды их пасоша: птицы крылати под облак летят, вороны часто грают, а галицы своею речью говорят, орли хлекчют, а волцы грозно воют, а лисицы на костех бряшут.
Руская земля, то первое еси как за царем за Соломоном побывала (У) [л. 178 об. — 179].
Вжо победы их пашутся, а птицы под облаки летают. А ворони часто играют, а галицы своею речью говорят, орли в гаму кличут, волцы грозно выют, а лисицы на костех брешут. Земля, земля Резанская, теперь бо есть коко зо Соломоном царем побывали (С) [л. 38 об.].
Начало фрагмента в К-Б являлось как бы антитезой концу предзнаменования. Там татарские вой сравнивались с гусями и лебедями (эпический мотив), здесь же птицы небесные и звери предсказывают победу над погаными.[Р. О. Якобсону кажется «литературной невидалью» тот факт, что победу по К-Б предсказывают дикие звери. Он видит в словах «чають победу на поганых, а ркучи так» — «произвольную вставку малоискусного переписчика» (Jakobson R. За шоломянем / За Соломоном Н Jakobson. Selected Writings. P. 535, 536). Вряд ли, прежде всего, Ефросина можно считать невежественным переписчиком. В К-Б фраза не «обессмысленна», как думает Якобсон, а является антитезой (в фольклорном духе) предшествующему сравнению татарских воинов с гусями и лебедями.] Это противопоставление видоизменено в Пространной редакции: там беды подстерегают[О значении «пасти» как «стеречь» см.: Срезневский. Материалы. Т. 2. Стб. 885.] воевод Мамая.[П. Бицилли чтения списков Пространной редакции кажутся бессмысленными (Бицилли П. К вопросу о происхождении Слова о полку Игореве (По поводу исследования проф. А. Мазона) // Заметки к Слову о полку Игореве. Белград, 1941. Вып. 2. С. 16). Но список У сохранил чтение: «беды их пасоша: птицы… летят», прекрасно передающее смысл текста.] Образ этих «птиц» восходит к библейским притчам Соломона (IX, 12): «иже утверждается на лжах, сей пасет ветры, той пожнет птицы парящыя». Это изречение взято в форме, близкой к Пчеле («иже ся утверждается лъжею, тот пасет ветры и птицы крылатыя»).[Ср.: Айналов Д. В. Замечания к тексту Слова о полку Игореве//ТОДРЛ. М.; Л., 1935. Т. 2. С. 82 и след.] В К-Б глагола «летят» нет, что приближает этот текст к Пчеле, т. е. дает более первичную форму.
В фрагменте Пространной редакции акцент сделан не на предзнаменовании победы над «погаными» («чають победу на поганых», К-Б), а на грядущее поражение татар («А уже беды их пасоша»). Но именно в предвидении победы был первоначальный смысл предзнаменований (ведь и ниже князю Дмитрию предвещают успех сияние солнца, звон соколиных колокольцев). В связи с изменением акцента рассказа и ясная фраза о Соломоне из К-Б приобрела в И1 и сходных списках совсем темный смысл. Ранее она говорила о том, что, как когда-то Русь была за царем Соломоном, так она будет и за Дмитрием Ивановичем.[Р. О. Якобсон переводит текст иначе: «твое нынешнее положение схожее с тем, что было при царе Соломоне» (Jakobson R. За шоломянем / За Соломоном. Р. 536). Но этот перевод не только явно противоречит чтениям списков У («Русская земля… побывала») и С («коко… зо Соломоном царем Теперь побывали»), но и списку И1, дающему более дефектное чтение («побывало»), чем У (ср.: К-Б «была»). Тем более что сам Якобсон выше спорит с А. Вайяном, отрицая возможность перевода выражения слов «за царем» словами «во время», считая их обозначениями принадлежности, защиты и т. п. (Там же. Р. 534). Д. С. Лихачев считает, что «текст „Задонщины“ и самая логика появления этого места в „Задонщине“ без „Слова о полку Игореве“ остаются непонятными». Ведь «по повести о граде Иерусалиме» имя Соломона отброшено в далекое прошлое, да и Дмитрий находился на великом княжении немало лет» (Лихачев. Черты подражательности «Задонщины». С. 98–99). Но и в Задонщине говорится, что, как Русская земля «была» (когда-то) «за царем Соломоном», так и будет (единая и независимая) после победы над татарами за князем Дмитрием]. Теперь же в Пространной редакции получалось, что Русь переживала нашествие таких же врагов, каким был царь Соломон.[Поэтому М. Н. Тихомиров считал, что «библейский царь Соломон здесь явно не подходит» и что речь могла идти о Сулеймане (Соломоне) Челеби, сыне Баязида, разорившего Болгарскую землю (Повести. С. 375). С Сулейманом (1402–1410) сопоставлял Соломона Задонщины И. Свенциц-кий {Свеицщкий I. Русь i Половщ. Льв1в, 1939. С. 54). Но вряд ли этого Сулеймана мог назвать автор Задонщины «царем», тем более что султаном в это время был другой сын Баязида — Махмед I.] Но Мамай еще не вторгся в основные земли Руси, а лишь собирался это сделать. Да и в царе Соломоне видеть предшественника Мамая по меньшей мере странно. Первоначальный смысл фразы был непонятен позднейшему компилятору. В легенде о Волоте Волотовиче, сложившейся в конце XV в., царь Давид рассказывает царю Волоту о том, что ему приснился сон, как «моему сыну Соломону у тебя на твоей дочери женитца и твоим царством ему владеть будет».[Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. 1: Русская народная поэзия. СПб., 1861. С. 462; Марков А. Повесть о Волоте и ее отношение к повести о св. граде Иерусалиме//ИОРЯС. 1913. Т. 18, кн. 1. С. 49–86. В Голубиной книге Волот отождествляется с князем Владимиром (Киевским). См.: Летописи русской литературы и древности. М., 1859. Т. 2. Отд. 3. С. 66–68.] Дело происходит на Руси («будет на Руси град Иерусалим начялный»). В этой же легенде мы встречаем кречета с золотым колокольчиком («у кречета колоколчик золотой»), совсем как в Краткой редакции Задонщины («как еси была доселева за царем за Соломоном… Тогда же соколи и кречати, белозерские ястреби позвонять своими злачеными колоколци»).[Подробнее см.: Gorlin М. Salomon et Ptolemće; la legende de Volot Volotovic//RES. 1938. T. 18, fase. 1–2. P. 41–62. Ср.: Mazon. Le Slovo. P. 25–28. Ср.: Гудзий. По поводу ревизии. С. 87–88. Vaillant A. Za Salomonom carem//Прилози за кн>жевност, je3HK, HCTopnjy и фолклор. Београд, 1960. Кн>. 26, св. 3–4. С. 272–274.] Перед нами фольклорная обработка темы Русь — новый Иерусалим, известной литературе XIV–XV вв. Уподобление русского князя Соломону встречается еще в «Повести о смерти князя Андрея Боголюбского», помещенной в Ипатьевской летописи. Здесь, в частности, говорится, что Андрей «вторый мудрый Соломон бяшеть»[ПСРЛ. Т. 2. Стб. 584.] или «уподобися царю Соломану».[ПСРЛ. Т. 2. Стб. 581.] В летописи же под 852 г. он мог прочесть и исчисление лет от Адама до первых русских князей, где упоминалось и царство Соломона: «от Давида и до (в Хлебниковском списке «от».—А. 3.) начала царства Соломона и до пленения Иерусалимова лет 448».[ПСРЛ. Т. 2. Стб. 13. На основании этого текста (восходящего к Библии) А. Вайян выражение «за царем за Соломоном» (К-Б) переводит «во время царствования Соломона», т. е. с тех пор, как появились цари (библейские), в библейские времена..] Цикл легенд о Соломоне на Руси приобрел особенную известность в конце XV в.
