хотят замораживать себя, потому что не особенно верят, что через пятьдесят, сто или двести лет потомки вытащат предка из холодильника и вернут ему контроль над состоянием, и их совершенно точно не устроит вечное существование в смартфоне в качестве голосового помощника «с реальным прошлым». Смерть нужно победить здесь и сейчас, любыми средствами. И поскольку клонирование потеряло привлекательность, основные усилия будут сосредоточены на генной инженерии: учёные не оставят попыток до тех пор, пока не добьются успеха. Или не появится новый, более перспективный метод решения поставленной задачи.
* * *
Можно ли остановить движение пытливого ума?
Как показал опыт тысячелетнего развития человеческой цивилизации – нет.
Можно ли предсказать, к чему приведут игры в редактирование генома человека?
Нет.
Мы радуемся первым успехам, как радуются удачно раскрашенной картинке маленькие дети. Мы ещё не прочитали книгу до конца, но уже собираемся вносить в текст правки. Мы подчищаем старые буквы, не думая о том, что можем прорезать страницу. И о том, что заменой пары слов можем исказить содержание всего тома. И что если мы поправим пару слов на первой странице, текст на сотой или двухсотой может необратимо измениться. Мы этого не знаем. Мы экспериментируем, уверяя себя, что всё под контролем, и не думаем о том, к чему приведёт успех.
И уж совсем редко мы размышляем о том, что разрушать – просто, намного проще, чем строить. И если в одной лаборатории учёные думают над тем, как продлить жизнь, то в другой, возможно, на соседнем этаже того же самого здания той же самой корпорации, их коллеги разрабатывают максимально чёткие генетические маркеры для оружия будущего.
Оружия, которое можно замаскировать под вирус.
Здравоохранение будущего, как и здравоохранение современности, представляет собой крупный бизнес. А крупный бизнес не способен обойтись без тщательного планирования и стратегии развития хотя бы на несколько лет вперёд, потому что корпорация, на которую работают сотни тысяч человек по всему миру, а продукцией пользуются миллионы потребителей, не может позволить себе зависеть от случайностей.
Только плановая экономика.
Здравоохранение является естественным – и законным! – бизнесом «предложений, от которых невозможно отказаться». Работает в условиях стабильно растущего рынка: численность населения планеты неуклонно повышается и в нескольких подряд ежегодных докладах [34] ВОЗ с удовлетворением отмечала увеличение продолжительности жизни людей во всём мире и прогнозировала серьёзный рост этого показателя. Медицинские корпорации показывали отличные экономические результаты, на которые в том числе влиял факт, что на фоне неуклонно возрастающего числа заболевших наблюдалось последовательное снижение смертности.
В качестве иллюстрации можно рассмотреть следующие графики.
Динамика первичной заболеваемости взрослого населения РФ болезнями системы кровообращения
Динамика смертности от болезней системы кровообращения взрослого населения РФ
Кривая заболеваний идёт вверх, кривая смертности – вниз. Другими словами, мы справляемся с недугами, но не излечиваем их. При этом с каждым днём людей на планете становится всё больше, что означает прибавление не только здоровых, но и больных.
И если бы кто-нибудь попросил меня охарактеризовать представленную рыночную ситуацию с точки зрения гигантов медицинского бизнеса, я бы использовал эпитет «идеальная».
Мы научились продлевать жизнь, но не здоровье; и чем дольше мы живём, тем больше накапливается проблем. Старые травмы, наследственные заболевания, последствия неправильного питания, неумеренного употребления алкоголя и разрешённых наркотиков, работа на вредном производстве или жизнь в неблагоприятной экологической обстановке – все эти факторы ухудшают здоровье и могут привести к развитию хронических болезней. Мы становимся постоянными, а не «сезонными» клиентами медицинских корпораций. И уже не облегчаем, а продлеваем жизнь с помощью их услуг и препаратов.
Возникает любопытная ситуация: с точки зрения бизнеса крупным медицинским корпорациям выгодно, чтобы мы жили долго, но при этом не отличались хорошим здоровьем. То есть находились в постоянной зависимости от них. А как мы знаем, именно с точки зрения бизнеса и принято смотреть на мир: всё, что не приносит прибыли, считается несущественным; всё, что мешает получению прибыли, считается вредным.
Например, этика.
Мировые продажи лекарственных препаратов
Онкология, диабет и другие хронические заболевания, сезонные грипп и ОРВИ вкупе с устойчивым ростом населения планеты делают рынок медицинских услуг стабильным, предсказуемым и доходным. Одно из экономических исследований [35] показало, что чистая годовая прибыль крупных фармацевтических компаний из индекса S&P500 за период с 2000 по 2018 год превзошла прибыль не связанных с медициной компаний из того же списка на шесть процентов: 13,8 против 7,7, что можно назвать колоссальным разрывом. Но есть интересный момент, который наблюдатели отметили особо: начиная с 2014 года, доходность медицинских корпораций существенно упала, почти сравнявшись с другими компаниями, однако пандемия COVID-19 позволила переломить этот неприятный для владельцев фармацевтических гигантов тренд, после чего доходность стала повышаться и резко выросли инвестиции в отрасль.
Вторым важным фактором следует признать особенность вируса COVID-19, которая не позволяет, во всяком случае пока, создать вакцину длительного действия, чтобы антитела сохранялись в организме человека хотя бы в течение нескольких лет, а появление новых штаммов делает подобную вероятность весьма умозрительной, как и тот факт, что периодическая ревакцинация с точки зрения бизнеса придаёт планированию производства и получению прибыли ещё большую стабильность.
Пандемия COVID-19 позволила медицинским корпорациям выйти на действительно глобальный рынок, охватывающий подавляющее большинство жителей Земли – от детей до стариков, от хронических больных до абсолютно здоровых людей. COVID-19 угрожает всем, его новые штаммы появляются с невиданной частотой, вызывая новые «волны» массовых заболеваний. Как долго это будет продолжаться, не знает никто, но до тех пор, пока сохраняется угроза, все мы будем вынуждены, а постепенно – станем обязаны оставаться клиентами медицинских корпораций, рискуя в противном случае получить ограничения в свободе передвижения и в праве на работу. До тех пор пока сохраняется угроза COVID-19, мы будем проходить вакцинацию и ревакцинацию, которые не гарантируют, что мы не заразимся; будем проходить тесты, действительные в течение нескольких дней; будем лечиться, если заболеем, и соблюдать все предложенные меры предосторожности, чтобы не заболеть, включая локдауны разной продолжительности.
Мы будем оставаться в зависимости от тех, кто занимается нашим здоровьем
До тех пор пока сохраняется угроза COVID-19…
Это естественная зависимость, поскольку в медицинских вопросах мы всегда будем полагаться на врачей, чей долг – оказывать нам помощь. Но пандемия довела естественную зависимость до наивысшей стадии. Пандемия сделала так, что люди, занимающиеся здравоохранением, вышли за рамки своей компетенции и стали
