только в стенах церковных зданий. Однако же права на выражение своих взглядов в обществе она не дает. Свобода отправления религиозных обрядов создает существенные помехи для деятельности христиан в публичной сфере [175].
Те гей-активисты, которые пытаются защищать религиозные свободы, быстро маргинализируются. Писатель и обозреватель Эндрю Салливан, к примеру, является сейчас персоной нон грата во многих студгородках, несмотря на то что в течение многих лет выступает в защиту однополых браков. Он убежден в том, что движение в защиту прав геев должно уважать религиозные свободы. После того как Эндрю Салливан выступил в защиту Брендана Айка, который сделал финансовое пожертвование на проведение кампании в поддержку традиционных семей, на него обрушилась чудовищная волна критики. Джонатан Раук, еще один активист в защиту однополых браков, также попытался высказать свое несогласие с коллегами в книге «Добрые инквизиторы: новые атаки на свободомыслие». Его также проигнорировали. Быстроту, с которой гей-активисты отбросили свои обещания не трогать христиан, прокомментировали следующими словами: «Закон заслуженной невозможности: это никогда не произойдет, но когда оно произойдет, то вы, фанатики, заслужили это» [176].
Одержав серию побед в отношении однополых браков, ЛГБТ-активисты немедленно перешли от попыток дать новое определение реальности к отказу от нее. Непрекращающиеся «войны за туалеты» и баталии, касательно биологических мужчин и женщин, которые идентифицируют себя как противоположный пол, сбили с толку многих людей. Похоже на то, что здравый смысл был окончательно побежден. По существу, мужчина, который имеет полный набор мужских признаков, по мнению ЛГБТ имеет право посещать женский туалет на основании своих заявлений о том, что он является женщиной. Люди должны иметь право выбирать пол или получать признание на основании своего восприятия реальности, а не на основании той реальности, которая существует на самом деле. Молер описывает это так:
Трансгендерная революция является настолько новой, что большинство американцев даже не знают, как о ней говорить… Первопроходцы трансгендерной революции идентифицировали себя как трансвеститы, что в лингвистическом плане относится к понятию «облачения» и «переодевания в одежду другого пола». Те же люди, которые меняют свой пол с помощью полного погружения в пол, который является противоположным их биологическому полу, называются транссексуалами. Сейчас транссексуал – тот, кто прошел, или еще не прошел через операцию по смене пола или гормональную терапию, но уже сделал четкое заявление о том, что относится к лицу противоположного пола. Слово «трансгендер» означает именно то, что должно обозначать – это лицо, которое вышло за рамки того понимания категории пола, каким оно было раньше. Только один этот факт говорит о сложности этой революции [177].
Конечным пунктом данной революции является стремление установить новый нравственный порядок, в котором, говоря языком Библии, каждый будет делать то, что ему покажется справедливым. И опять же, движение ЛГБТ не удовлетворилось только тем, что его сторонники могут делать все, что им нравится. Они намереваются принудить общество, в особенности христиан, признать и поддержать их образ жизни. Администрация Барака Обамы потребовала, чтобы все государственные школы Америки давали право ученикам присваивать себе пол, который отличается от их биологического пола, чтобы они могли участвовать в тех спортивных мероприятиях и посещать те туалеты, которые им хочется. А канадский премьер-министр Джастин Трюдо объявил о разработке специального закона для защиты трансгендеров от ненависти. И слово «ненависть» можно трактовать как угодно. В 2016 году штаты, наподобие Южной Каролины, подпали под массированное давление со стороны корпораций. Они угрожали закрыть там свои филиалы за то, что в этих штатах были приняты законы, предписывающие жителям посещать туалеты в соответствии со своим биологическим полом. В том же самом году в городе Летбридж, в канадской провинции Альберта, было начато официальное расследование в отношении офицера полиции, который на своей личной странице в сети Фейсбук высказал несогласие с женщиной-трансгендером (биологическим мужчиной), которая(ый) высказывалась(ся) на тему «Столетия избирательного права женщин» в законодательстве Альберты. Этот офицер всего лишь сказал, что этот человек не имеет понятия о сложностях, с которыми сталкиваются женщины, к примеру, рождение детей и отпуск по уходу за ребенком. За эти слова полицейского назвали «невежественным и злобным человеком» [178].
Когда наше общество воспринимает правду как невежество и злобу, оно становится все более опасным для жизни христиан. В борьбе свобод, где сталкиваются ценности сексуальной революции и христианства, верх всегда одерживает сексуальная свобода, независимо от того, идет ли речь о кондитере, которого принуждают испечь торт для лесбийской свадьбы, или о нерожденном ребенке, которого жестоко абортируют для того, чтобы его мамочке жилось комфортнее.
Ты можешь быть христианином, а можешь быть успешным
Мне всегда интересно посещать бывшие социалистические страны. В них присутствует комбинация угасающей советской архитектуры и западного модернизма. Меня впечатляет стойкость этих людей и больше всего множество историй о том, как вера во Христа помогла угнетенным людям сохранить семьи, свое культурное наследие и надежду. Люди на Западе должны извлечь множество уроков из того, как произошло укоренение социализма и как его лидеры попытались подавить, обездолить и сделать обезличенным население, попавшее под их власть.
И на самом деле между представителями коммунистической системы и активистами сексуальной революции существует поразительное сходство – их старания насадить светскую и антихристианскую идеологию полностью идентичны.
Одно сходство очень зацепило меня не так давно, когда я был в Будапеште. Женщина-гид привела нас к ступеням базилики Святого Стефана. Она начала нам рассказывать, как венгерские коммунисты относились к верующим. «Нам не запрещали верить в Бога, – сказала она. – Мы могли молиться дома, отправлять обряды вместе с семьей. Могли даже принимать водное крещение и посещать церковь. Однако нас ставили перед выбором: оставаться христианином или делать карьеру». Гид привела в пример свою семью. Поскольку все члены семьи были верующими, а она приняла крещение, сестра не смогла поступить в университет. Только после распада социалистической системы ее сестра, первая из всех членов семьи, смогла получить высшее образование.
Между представителями коммунистической системы и активистами сексуальной революции существует поразительное сходство – их старания насадить светскую и антихристианскую идеологию полностью идентичны.
Данная тактика сейчас во многом применяется адептами светской культуры Северной Америки для насаждения своих идеологий во всех сферах жизни – от сексуальности до абортов и эвтаназии. У нас в Канаде и в Соединенных Штатах все еще есть свобода вероисповедания – мы можем молиться в семьях, посещать церковь и верить во все, что посчитаем нужным. Однако противники религии стремятся навязать людям на Западе
