Таблица 4.1. Условия приема
Во многих других случаях прием «поголовный», без специального отбора (вторая колонка). Один из вариантов универсального набора – это обязательное участие в программе, когда у клиента нет выбора, независимо от того, желает он заниматься совершенствованием или нет; пример – государственные школы США, обязательные к посещению для всех детей определенного возраста. Другой вариант неселективного приема – на основе выбора клиента: право на услугу имеют все, но предоставляется она только тем, кто заявил о своем на то желании. Так, многие муниципальные колледжи открыты для всех или почти всех желающих, независимо от их предшествующего образования.
Каждая форма приема предполагает выполнение процедур сравнения – и это крайне важно, поскольку сравнение помогает определить, в чем могут заключаться критерии отсева. Если на особую программу отбираются учащиеся с ограниченными возможностями или проблемами с обучением, сравнение проводится с «нормальными» учащимися, которые не нуждаются в подобной реабилитации. В случае такого отбора попавшим на особую программу трудно избежать стигматизации. Когда учащиеся отбираются для обучения по усложненной / углубленной программе на основании своих необычных способностей, сравнение производится в среднем со всеми остальными учащимися, многие из которых менее талантливы. В этом случае стигматизированными и несправедливо обойденными могут чувствовать себя те, кого не принимают на программу для особо одаренных. В более общем смысле – обязательное государственное образование в США предполагает неизбежность сравнения; это связано с тем, что почти каждый приходит неподготовленным, то есть не выделяется ничем особенным, и эту «ординарность» трудно как-то характеризовать. Обязательное и всеобщее школьное образование, переплетаясь с американским отношением к образованию, снижает привлекательность государственных школ. Обучение в «общественных» школах когда-то, в первые десятилетия после введения начального (а затем и среднего) школьного образования, было знаком отличия. Школы еще не получили повсеместного распространения, что придавало государственной школе отпечаток некоей исключительности в глазах многих американцев. Но по мере того как исключительность размывалась, а проблемы росли, школы стали обыденностью.[47] В какой-то степени привлекательность частных школ проистекает как раз из сравнения: очевидно, что они предлагают больше, чем в основном безликие государственные школы, и потому часто кажутся особенными, даже если качество образования в них не лучше или даже хуже, чем в некоторых государственных школах.
Прием может происходить очень по-разному в пределах одной и той же организации. Скромная часть весьма селективного учреждения может быть совершенно не селективной, как при приеме в отдельные старшие классы элитных частных школ. И наоборот, высокоселективные образовательные программы нередко предлагаются в совершенно обычных учреждениях – например, программа углубленного обучения в государственных средних школах, отдельные школы для талантливых учеников среди сотен районных школ или особый класс для наиболее способных учащихся в обычной школе.
Как бы то ни было, селективный отбор способствует созданию социальных ресурсов преподавания, в том числе: концентрирует таланты и интересы, мобилизует на достижение целей, создает взаимные обязательства и определяет перспективу отсева.[48] На практике эти моменты часто переплетаются, но при проведении анализа их можно разделить. Чаще всего в связи с этим говорят о концентрации талантливых учеников. Программа углубленного обучения отбирает перспективных кандидатов из большой и очень разнородной группы старшеклассников США; элитные колледжи, университеты и частные школы отбирают наиболее талантливых абитуриентов из большого количества удивительно талантливых кандидатов; Академия Гарлем привлекает лучших кандидатов из большого количества потенциальных студентов. В этих случаях специалисты работают с небольшой и особой группой тех, кто может совершенствоваться. Сравнение для отбора в этих случаях – масса потенциальных учеников, которые считаются менее талантливыми или мотивированными, и небольшая группа талантливых, но не прошедших отбор кандидатов. В такой ситуации, если не использовать нестандартные критерии отбора, мало кто может считаться особенным.[49]
Концентрация по интересам может быть более инклюзивной. В рамках системы городских школ возникли образцовые школы, которые удовлетворяют интересы учащихся в области математики, музыки, иностранных языков, искусства и других учебных дисциплин. При наличии мест школы принимают учеников, которые могут претендовать на обучение благодаря проявленному интересу к соответствующей программе. Если бы таких школ было достаточно и если бы у всех учеников был живой интерес к знаниям, каждый ученик, заинтересованный в определенной школьной программе, мог бы поступить в нужную ему школу.[50] В этом случае сравнением для отбора был бы широкий спектр разнообразных интересов населения, а не унылая серая масса, из которой выбирают немногих заинтересованных учеников. В таком гипотетическом случае большинство школ и учеников могут стать особенными.
Каждый вид отбора может дополняться мобилизацией на достижение целей. Психотерапевты стремятся работать с пациентами, которые осознают наличие проблемы, чувствуют, что им нужна помощь, могут заплатить и с высокой вероятностью пройдут весь курс. Элитные школы и университеты ищут студентов, которые действительно знают, что может им предложить данное учебное заведение, всей душой хотят этого и дают понять, что в полной мере используют предоставленные им возможности. Приглашение присоединиться к этой элитной группе также может мобилизовать клиентов. Учащиеся, которых принимают в элитную Академию Филлипса в Эндовере, в Гарвард или в лучшие государственные школы в Гарлеме, прилагают максимум усилий в учебе, поскольку сам факт приема в такие учебные заведения стимулирует очень сильно: ведь их сочли достойными, и теперь они работают в окружении равных, чье поступление в эти учебные заведения также делает их особенными.[51] В таких случаях селективный отбор может способствовать большему прогрессу клиентов, мобилизуя их желание оправдать ожидания и работать на совесть, что повышает их возможности. Если так, можно ли отделить талантливых кандидатов от тех, чьи возможности умножаются или создаются за счет отбора?
Отбор срабатывает еще и потому, что обычно предусматривает и перспективу отчисления. В случае неудовлетворительной работы клиентам предлагается сделать выбор: прилагать больше усилий или покинуть учреждение. Психиатры иногда обрывают курс, если пациент саботирует лечение, а элитные школы и университеты отчисляют учащихся за плохую успеваемость или несоблюдение правил.[52] Знание о вероятности такого исхода может мобилизовать настроенность на результат. Однако эффект может объясняться и другими причинами. Некоторые носят характер чисто экономический. Так, психиатрия становится заметно менее селективной по мере того, как в последние два десятилетия страховые компании все чаще отказываются возмещать стоимость «разговорной психотерапии». В недавнем репортаже в «Нью-Йорк таймс» говорится, что страховые компании возмещают затраты только на диагностику и назначение препаратов, но не стоимость классического диалога – поэтому психиатры принимают больше пациентов и каждому отводят не более 15–20 минут, успевая лишь вкратце опросить пациента и назначить ему препараты.[53]
Наконец, селективный отбор помогает учреждениям и клиентам лучше чувствовать обязательства друг перед другом. Одни могут считать отбор поводом для учреждений или специалистов-практиков пообещать клиентам: «Улучшение возможно, только если вы тоже будете стремиться к цели, но если окажется, что вы не прилагаете усилий, мы можем быть вынуждены расторгнуть контракт. Поэтому мы ожидаем, что вы сделаете все возможное, чтобы добиться успеха». Такие заявления делать гораздо труднее, когда учреждения обещают улучшение всем желающим. Это заявление совсем иного рода – здесь, не оговаривая условий участия, обещают: «Мы поможем каждому». В том, что они обещают осчастливить всех обращающихся, нет ничего удивительного, иначе как бы они оправдали свою готовность принимать всех без ограничений? Дать-то обещание можно, но как его сдержать? Одна проблема, о которой я уже упоминал, состоит в том, что расставаться с неудачным клиентом значительно труднее в тех учреждениях, которые обещают или вынуждены обещать «улучшение» для всех. Отвергнуть клиента в данном случае означает, что обещание сдержать не получилось и, следовательно, давшее его учреждение не оправдало ожиданий. Если учреждение обещало помочь всем и каждому, чем оправдать неудачу клиента или прекращение оказания услуги? Обещать всеобщее совершенствование – значит оставить учреждениям и практикующим специалистам меньше оснований для выполнения обязательств перед клиентами. Это может привести специалистов-практиков к снижению уровня достижений, к какому они стремятся, чтобы считать свою работу успешной, – ибо таким образом они уменьшат и вероятность нарушения обязательств.
