Мальчики есть мальчики. Как помочь сыну стать настоящим мужчиной - Майкл Райхерт

из Университета Кентукки заметила, как «LEGO» расширила целевую аудиторию и запустила продукцию специально для девочек. Появились наборы с розовыми и фиолетовыми деталями, а также схемы, позволяющие построить кухню, парикмахерскую или торговый центр⁸.

Во время пресс-конференции в Белом доме производители игрушек утверждали: они выпускают продукцию, основываясь на оценке рыночного спроса. Они рассказали об опросах, показывающих: с 1970-х годов мнение о существенной разнице между полами стало лишь популярнее. Однако вряд ли на основе изысканий оправданно делать вывод, будто родители предпочитают товары, ориентированные на конкретный пол. Социолог Элизабет Суит из Университета штата Калифорния в Сан-Хосе пишет: «Мы полагаемся на гендерные категории, ведь нам их навязывают: изучая результаты исследований за последние сорок лет, я не сумела обнаружить ни одного доказательства тому, что гендерные различия между товарами являются результатом потребительского спроса»⁹.

Товары и маркетинговые кампании, основанные на гендерных стереотипах, на самом деле не соответствующих предпочтениям целевой аудитории, становятся опорой тех, кто активно поддерживает заблуждения. Еще до рождения ребенка родители обычно очень хотят знать его пол. По словам Браун, как только малыш рождается, их «одержимость половой принадлежностью» лишь усиливается. Первая одежда младенца обычно соответствует его гендерному цветовому коду; узоры на ползунках ясно указывают на половую принадлежность. Как пишет Спирс, «с самого начала каждая наша покупка имеет гендерный окрас. Даже нейтральные товары, которые нравятся как мальчикам, так и девочкам, например велосипеды, выпускают в двух версиях: одна — это пастельная версия, обычно розового или фиолетового цвета, и другая — яркая, обычно красная или синяя»¹⁰.

Дети прекрасно видят, какое значение близкие им взрослые придают половой принадлежности. Игры помогают им обучиться соответствующей гендерной роли. Девочки чаще пересекают гендерные границы в играх. Мальчики же в подобных случаях сталкиваются с более суровыми последствиями. Жизненно необходимо понимать, какие игрушки создаются для мальчиков, как они выглядят, как их рекламируют и как они влияют на жизнь мальчиков. Однако это сложный вопрос.

Технологии и развитие мальчиков

В 1960-х годах канадский культуролог Маршалл МакЛюэн распространил влияние представлений о «самовосприятии по принципу зеркала» на исследование средств коммуникации. Его известное высказывание «Средство коммуникации является сообщением» — о том, что на мышление и отношения влияет не только содержание книг, телепередач, а в наше время — и социальных сетей, но и сама форма коммуникации¹¹. Если рассматривать современное поколение как «цифровых аборигенов», привыкшим к видеоиграм и социальным сетям и «совершенно иным образом воспринимающим действительность», становится ясно, почему были обеспокоены родители, пришедшие на мой семинар. Сегодня 92 % подростков ежедневно выходят в сеть — а 24 % «почти всегда» онлайн — и буквально живут в киберпространстве¹².

В частности, согласно Ли Рейни и Джанне Андерсон из Исследовательского центра Пью, цифровое поколение отличается от предков своей привязанностью к мобильным устройствам. Сейчас, когда я выхожу в комнату ожидания, чтобы поприветствовать следующего посетителя, он обычно сидит, склонившись над смартфоном, и играет, или переписывается с кем-то, или делает и то и другое одновременно. Когда мальчики рассказывают мне, что «поговорили» с другом, они подразумевают обмен текстовыми сообщениями; когда они говорят о «друзьях», они часто имеют в виду людей, которых знают только по никнеймам. Согласно недавнему отчету Исследовательского центра Пью, 57 % подростков имеют хотя бы одного интернет-друга¹³.

Не только родители желают понять, как сильно технологии влияют на развитие их сыновей. За последнее время было опубликовано множество книг по данному вопросу. К сожалению, мнения расходятся. Интернет-гуру Стивен Джонсон, автор книги «Everything Bad Is Good for You: How Today’s Popular Culture Is Actually Making Us Smarter» [26], смотрит на ситуацию оптимистично: по его мнению, современные средства коммуникации созданы специально, «чтобы способствовать развитию мышления». Поскольку игры приводят в действие систему вознаграждения в мозгу, они надолго удерживают игрока и позволяют ему на практике научиться искать информацию, принимать решения, расставлять приоритеты, работать сообща, выполнять несколько задач сразу и так далее. Если новые технологии не призывают к глубокому пониманию происходящего, они вовлекают реципиента в сложные миры, обучая разным способам познания и общения¹⁴.

Однако другие авторы пришли к более мрачным выводам. Психолог Филип Зимбардо из Стэнфордского университета открыто осуждает «деградацию мальчиков», в основном вызванную их зависимостью от видеоигр и порноматериалов. Он указывает на увеличение количества нелюдимых детей, склонных к социальной изоляции, и винит в происходящем нейробиологические процессы, вызванные влиянием высокостимулирующего контента; Филип Зимбардо называет это явление «зависимостью от возбуждения» и считает, что оно задерживает развитие мальчиков. По мнению Зимбардо, дети больше времени проводят в сети, чем в школе. Ученый связывает излишнюю увлеченность порнографией и видеоиграми со снижением успеваемости, ожирением, социофобией и ростом популярности психостимуляторов и уличных наркотиков¹⁵.

Психолог Говард Гарднер из Гарвардского университета призывает не судить цифровое поколение строго. Гарднер вместе с Кэти Дэвис с 2008 по 2012 год проводили исследование, в рамках которого беседовали с преподавателями и подростками Соединенных Штатов и Бермудских островов на тему современных технологий. Ученые заключили: молодые люди, ставшие совершеннолетними уже после проникновения в нашу жизнь цифровых технологий, изменились под влиянием ИТ: их «образ мышления, личность, воображение и поведение перестроились». Гарднер и Дэвис внимательно изучили развитие подростков в трех областях — самоопределения, близких взаимоотношений и воображения, — чтобы описать данные изменения. Например, если говорить о восприятии себя, цифровое поколение сильнее «открыто новому опыту»; это приводит как к появлению новых возможностей, так и к возникновению новых проблем¹⁶.

С одной стороны, Гарднер и Дэвис уверены: открытость новому опыту воспитывает в представителях цифрового поколения свободу от предрассудков и терпимость к различиям, а также предлагает им множество способов самовыражения. Но, поскольку современные молодые люди постоянно на виду у аудитории, как никогда широкой и придирчивой, они все время следят за имиджем, что мешает им быть собой. Выставляя напоказ свою личность, подростки могут убедить себя, будто важнее создавать нужный аудитории образ, нежели заниматься познанием своей истинной сути; это приведет к самолюбованию. Говоря о влиянии цифровой эпохи на отношения, творчество и воображение, Гарднер и Дэвис предупреждают: «Сформированное приложениями сознание работает в рамках этих приложений: подростки уверены, существуют конкретные способы достижения любой цели»¹⁷.

Киберпространство, в котором обитают мальчики, влияет на содержание и структуру их жизни. Например, меняется отношение ко времени: согласно профессору Шерри Теркл (Инициатива технологий и личности, Массачусетский технологический институт), возможность всегда быть на связи «идеально подходит для тех, кто постоянно занят или слишком много работает». Теркл замечает: отношения упрощаются, и традиционные представления о сепарации ради формирования собственной личности — этапе детского развития,