3. Разнообразный и интересный досуг дома с родителями полезен не только способностью развивать ребенка быстрее, утолять его жажду познания, делая ее более контролируемой. Помимо прочего, он приучает детей заниматься саморазвитием в определенном месте и в определенном обществе – с нами. Это означает, что чадо, привыкшее делать, так сказать, головокружительные открытия в нашем присутствии, уже будет не столь настойчиво и активно в поисках приключений в одиночку. Поэтому нам вообще имеет смысл стать основными и щедрыми, всегда дающими ответ на вопрос источниками полезной и интересной информации для чада – словом, лучшими его друзьями. Что для этого нужно?
Играть с ребенком не реже одного раза в день, не меньше получаса.
Общаться с ним на те или иные темы не менее двух часов в сутки. При этом скандалы и прочие формы «выяснения отношений», включая целенаправленное обучение чему-либо, общением не считаются. В таких случаях дети познают заданный им предмет не добровольно, а по принуждению. И хотя обучить чадо чему-то мы, конечно, постараемся так, чтобы оно не заметило этой нотки «обязательности», она все равно откуда-нибудь да «выпрыгнет», и малыш ее ощутит. Общение – это общение. В него входят вопросы ребенка, которые начинаются с «почему», а также наши ответы на них, повествования о чем-либо «по требованию», даже чтение сказок и стихов – но не обучающие напрямую уроки или «беседы» на повышенных тонах.
Чаще спрашивать мнение чада о разных вещах. Например, уточнять, что бы ему больше понравилось надеть или съесть, хочет ли оно в кино или в цирк и т. д. Родительское мнение при этом тоже стоит озвучить, но в духе: «Я не настаиваю, просто объясняю свою точку зрения». Ребенок может с нами не согласиться – у него наверняка имеются свои соображения, хоть и не всегда такие рациональные, как у нас. Однако наш подход он тоже запомнит, если его озвучить – дети стремятся подражать взрослым, потому и запоминают их пояснения. Все эти мелочи для нас не так уж важны… Зато эта мера автоматически устраняет треть случаев, когда мы решаем все за чадо в одностороннем порядке, ставим его перед фактом: «Завтра мы идем туда-то, и чтобы ты был готов!» Это звучит как: «Я думаю, что это весело, а ты можешь думать об этом все что угодно». Неудивительно, что ребенок не всегда приходит от подобных затей в восторг, ведь он, возможно, хотел совсем другого. А при отсутствии желания вся эта кипа необходимых приготовлений начинает казаться настоящей кабалой!
Чаще предоставляйте детям право выбора. Это очень повышает их веру в то, что мама с папой ценят их мнение не ниже своего. Но в этом деле важно не переусердствовать. Слишком широкий выбор легко может вызвать у чада ступор и растерянность, поскольку дети недостаточно хорошо управляют своими желаниями, чтобы им было так легко определиться даже в мелочах. Поэтому оптимально будет предоставить ему на рассмотрение два-три варианта, не больше.
4. Детей лучше просить что-то сделать или, напротив, не делать – если мы не хотим затеять скандал, форма просьбы будет явно более уместна. Приказывать и требовать в условиях, когда обстановка и так постепенно накаляется, не столь разумно. Особенно, если по опыту общения в домашнем кругу мы уже знаем, что командные нотки не заставят ребенка ускориться. Действительно, большинство детей не то чтобы выполняет просьбы чаще и быстрее, чем приказы, скорее, наоборот. Между тем проявление уважения к ребенку, отсутствие явно излишнего давления на его личность (пусть зачаточную, но все же) снимает как раз то общее напряжение, которое нарастает от приказа к приказу. Именно оно в итоге выливается в крик, протестующие выходки – так что лучше обойдемся.
Однако при всем тоне просьбы здесь альтернативу выдвигать уже не следует. То есть просить нужно, не предоставляя выбора или отсрочки в самой формулировке. Например, мы в таких случаях часто ошибаемся, говоря: «Ты сам принесешь мне, наконец, эту сахарницу, или тебя отшлепать?» Во-первых, это уж слишком похоже на приказ – на то, что мы, судя по постановке вопроса, отдали чуть раньше. Так что никакая это не просьба и совершенно на нее не похожа. Во-вторых же, что это за альтернатива такая, с угрозами?.. Поэтому лучше напомнить об уже сказанном мягче: «Ты же принесешь мне сахарницу, верно?» Само собой, в этом деле не будут лишними и традиционные вежливые слова: «Принеси, пожалуйста, сахарницу!»
5. В случае, если ребенок решился-таки на очередное уничтожение чьей-то собственности, прежде чем начинать «разбор полетов» с ним, нужно коротко переговорить с владельцем испорченного предмета или интерьера. Дело в том, что значительная часть «воспитательных мер», проводимых на улице, при посторонних, неэффективна даже не потому, что мы сдерживаем себя, стараясь не расходиться «на полную катушку». Как правило, окружающие, с их нейтральным (эпизод не коснулся никого из них напрямую) или великодушным («Это же ребенок, чего вы хотите!») отношением, вмешиваются в этот процесс весьма неудачно и несвоевременно. Их заметное всем, включая ребенка, полуодобрение (во всяком случае, нежелание поддержать родителей в намерении наказать) укрепляет шалуна в заблуждении, будто его ругают и наказывают несправедливо. Он видит, что родители отнеслись к его проступку строго – как всегда. Между тем другие взрослые, наоборот, сочли его не только отнюдь не «из ряда вон», но еще и готовы утешить «бедного малыша» после маминого выговора!..
Закономерно, что после хотя бы пары таких эпизодов ребенок сделает из них два вывода. Первый состоит в том, что родители ему попались «плохие», самые злые на свете. Второй же будет заключаться в том, что, если он и далее будет шалить при посторонних, они наверняка защитят его от родительского «произвола». А за этим последует не только продолжение баловства в безопасной, как ему кажется, обстановке, но и желание «сменить родителей». То есть у ребенка невольно сформируется убеждение, что вовсе он не так плох вместе со своим поведением – это просто мама и папа его не любят. Словом, дальше будет лишь хуже. А потому в первую очередь нам нужно попросить окружающих просто идти своей дорогой. Друзья по нашей просьбе могут позволить нам с чадом даже уединиться в соседнем помещении. И только после того, как мы убедимся, что на наш авторитет они не посягнут, можно приступать к разговору с виновником происшествия.
6. Наказание при посторонних не запрещено – просто оно должно быть реализуемым в таких условиях и при этом не портящим наш имидж. Кроме того, оно должно соответствовать нашей обычной манере наказывать за подобные проступки. И вот как раз особенности обстановки могут и впрямь сильно помешать. Например, если обычно мы привыкли запирать ребенка в его комнате, не подпуская ни к телевизору, ни к компьютеру, очевидно, что в гостях мы так поступить не сможем. Для этого нужна отдельная комната без доступа к бытовой технике, разрешение хозяев, гарантии, что чадо не «закатит концерт» из-за двери, рискуя испортить настроение уже всем участникам застолья. И очевидно, что все это имеется в доме друзей не всегда. Тем более ничего подобного не выйдет на улице – там ребенка даже в угол не поставишь!
Поэтому придется импровизировать. Обычно все попытки родителей придумать что-то «прямо сейчас» заканчиваются звонким шлепком. Но на самом деле бить ребенка, даже пусть легонько, недопустимо. Оттого, если ничего более разумного в голову не приходит, лучше просто пообещать чаду, что его больше никогда не возьмут с собой в гости к данным конкретным людям. И что после еще одной такой выходки уйдут отсюда немедля и запретят ему одно из домашних увеселений (телевизор, компьютер, прогулки во дворе) на несколько дней (например, 2–3 дня).
7. В деле назначения и исполнения наказаний за какие бы то ни было проступки родителям нужно быть последовательными. Тем более это касается непослушания именно на улице, то есть случаев, когда среди домочадцев малыш ведет себя обычным образом, быстро отступает, уловив признаки гнева в нашем тоне, но стоит нам вместе переступить порог и выйти на улицу, как он превращается в неуправляемого «дьяволенка».
Подробнее такие формы неадекватного поведения мы рассмотрим чуть ниже. А пока заметим лишь, что ребенок, если уж он проявляет агрессию к нам только на улице, на редкость последователен в своих действиях. Это означает, что такими же следует быть и нам – в противном случае мы рискуем лишь усугубить проблему. Последовательность в данном случае – это повторение из раза в раз наказания одного и того же рода или, если угодно, меры. Большинство родителей выбирает наказания за проступок импульсивно, под воздействием эмоций. Поэтому дети частенько замечают, что за близкие по степени ущерба действия (скажем, рисование маминой помадой на обоях и вытирание грязных ручонок о гардины) их могут один раз поставить в угол, а в другой – оставить без мультиков и др. Малышам, чьи родители очень погружены в свои проблемы или отличаются собственной высокой податливостью эмоциям, иногда везет еще больше. В частности, это случается, когда ребенок нашкодил, но наказание было отложено «на потом». А когда это «потом», наконец, наступило, оказалось, что мама уже успокоилась и забыла об обещанной каре.
