Как-то я посещал семинар, посвященный умению разумно использовать время, и лектор посоветовал отдавать предпочтение первоочередным и вознаграждающим обязанностям, а не тем, которые вас угнетают. После семинара я сказал лектору, что он описывал, можно сказать, дело воспитания, весь фокус которого в том, чтобы вычеркнуть из плана не главные и не приносящие удовлетворения задачи, задачи, истощающие ваши силы и мало дающие взамен. Лучше сосредоточиться на задачах, с лихвой окупающих вложенное вами время.
Моим детям нужен был я, а не резюме моего профессионального роста. Они нуждались в отце, с которым можно побороться и поиграть. Нуждались в рассудительном отцовском голосе, читающем сказку на сон грядущий, а не просто в дежурной фразе «Спокойной ночи». Я переключил свое внимание на такие занятия, чтобы быть отцом и мужем. Мне пришлось не только установить связь с детьми, мне надо было восстановить связь с женой. Я высвободил уик-энды и многие вечера, отказавшись от предложенного мне места главного врача-педиатра детской больницы в Торонто (Канада). Мы всей семьей стали часто ходить в походы. Плавали под парусами. Я глубоко узнал своих троих сыновей и наслаждался общением с ними; мне удалось, наконец, убедить Марту в том, что мы можем завести еще ребенка. Теперь я больше посвящал времени близким, и все складывалось у нас как нельзя лучше.
Потом родилась наша первая дочь, Хейден, и ее рождение перевернуло мою жизнь. Этот живой комочек энергии отличался особой нервной системой, не имевшей ничего общего с психикой наших троих сыновей. Она требовала, чтобы ее носили на руках, отвергала всякую попытку ввести кормление по часам и плакала, если ее укладывали в кроватку. Именно она подвигла нас на изобретение понятия «ребенок с повышенными потребностями». Девчушка наотрез отказывалась лежать в кроватке, и мы с Мартой постоянно передавали ее «из рук в руки», а значит, я всегда должен был находиться поблизости. День малышка проводила у нас на руках, ночь – в нашей кровати. Бывали дни, когда она только и делала, что требовала кормления. Ей была совершенно необходима тесная телесная близость (кожа к коже), и иногда она засыпала на моей волосатой груди, давая тем самым хоть какую-то передышку Марте. (Тогда мы еще не открыли такое спасительное средство, как шарф-слинг.) Я узнавал ее все лучше, она все больше доверяла мне. Во мне развивалась родительская чуткость, которая прежде была мне неведома. Эта обретенная мною чувствительность проникла в мои отношения и с другими моими детьми, а также в мои отношения с Мартой. Когда отец делает то, что необходимо семье, семейный механизм дает меньше сбоев. Я находился рядом, я участвовал в повседневной круговерти дел, и это мое присутствие довершало картину семьи, занятой делом воспитания. К тому времени, когда Хейден исполнилось три, я осознал, что́ необходимо отцу для превращения в воспитателя: отец должен прежде изучить ребенка, а уже потом устанавливать ребенку некие границы.
Между матерями и отцами есть важное различие, и нашим детям оно только на пользу. Один из мифов о фигуре современного отца таков: отец – всего лишь мамин заместитель, он заменяет маму на время ее отсутствия. В действительности отцовское подключение к воспитанию нельзя назвать необязательным, и папа – не просто «волосатый» вариант мамы. Отцовский вклад в воспитание детей иной, нежели материнский: этот вклад не менее значимый, а иной по своей значимости. Ребятишки, да и семья в целом выигрывают от такого различия. Мы выиграли и прибавили к четверым детям пятого ребенка – Эрин.
Когда родился наш шестой ребенок, я сделал своим отцовским девизом девиз американского солдата: «Выкладывайся до конца». С момента своего появления на свет Маттью предоставил мне все возможности выложиться до конца в роли отца. Сестра-акушерка не поспела к родам, и мне пришлось принять Маттью, а это опыт покруче, чем у ведущего игрока на встрече за Суперкубок[4]. То первое мое прикосновение дрожащими пальцами Маттью, наверное, никогда не вспомнит, мне же его никогда не забыть. Я полюбил мальчика страстно! Мы стали друзьями с момента его рождения.
КОГДА ДЕТИ СВОДЯТ МАМУ С УМА
Один чуткий муж однажды сказал мне, что всеми силами старается, чтобы его жена была всегда довольна и счастлива. Другой папаша выразился так: «Стараюсь, чтобы у жены не было лишних морщин». Подключайтесь к заботам, когда ваша жена нуждается в помощи. Из боязни разрушить миф о ней, как суперматери, женщины редко признаются мужьям, что они устали. Если «дни гнева» у вашей королевы участились, подумайте вместе о том, что следовало бы изменить.
Позаботьтесь о помощи для вашей жены. Наймите молоденькую девушку-старшеклассницу, которая могла бы приходить после школы и в выходные дни. Подростки, как правило, терпеливы, не просят много и изобретательны на забавные игры, привлекающие внимание детишек. Такая помощь заметно поддержит вашу королеву. Пусть дети ясно представляют, чего вы ждете от них. И неотступно требуйте этого: «Я хочу, чтобы вы были добры к женщине, которую я люблю». (См. также статью «Семейное собрание».)
Поскольку мы решили, что Маттью будет нашим последним ребенком, я не хотел ничего упустить из отцовского опыта. Через несколько месяцев после рождения Маттью я временно перенес мою врачебную педиатрическую практику домой. (Фактически мы отвели часть нашего громадного гаража под приемную с кабинетом. Мои пациенты-подростки шутливо прозвали новый медпункт «Гаражом и телоремонтом доктора Билла».) Это позволило мне находиться поблизости от Маттью, не отлучаясь от моих пациентов. Иногда после кормления я сменял Марту-кормилицу и становился «отцом-носильцем» – брал малыша на руки или носил в шарфе-слинге, и эту радость тесного физического соприкосновения с ребенком я открыл не раньше, чем стал отцом шестерых детей! Я сознавал, что Маттью, ощущая мое тело, меняется. Когда он распластывался на моей теплой волосатой груди, его ушко оказывалось возле моего сердца, его грудка и животик прижимались к моему телу, и его тельце ритмично поднималось и опускалось с каждым моим вдохом – выдохом, я же бережно обнимал малыша. Мое дыхание согревало его головку, уткнувшуюся мне в шею, под подбородком; ребенок обретал укромный уголок, некую причудливую замену утробе.
Я соприкасался с Маттью по-мужски, и он привыкал к моему телу – к иному ритму дыхания, иному шагу и касанию, к более низкому голосу. У отца здесь явный перевес над матерью, поскольку кадык у отца выступает сильнее и сильнее вибрирует голосовой аппарат, младенец ощущает эти вибрации головкой. Эти тактильные ощущения не лучше тех, которые ребенок получает от физического контакта с матерью, просто они другие. Нашему Маттью это различие пошло на пользу. Ему очень нравилось мое присутствие, а не только мамино: это было все равно, что предложить ребенку два разных соблазнительных десерта. Отклик Маттью на мой отцовский уход помог, к моему удивлению, обнаружить новый уровень отцовских чувств и новую ценность отцовства.
Мои вновь обретенные отцовские достоинства были полезны не только Маттью и мне, но также и Марте. Прежде, поскольку я не пытался научиться тому, как успокоить младенца, Марта доходила до изнеможения. Теперь же, когда я мог прекрасно успокоить ребенка, она охотно доверяла мне его. Ей нравилось наблюдать за мной и Маттью – она чувствовала, что моя нежность к ребенку есть продолжение моей любви к ней. Она с удовольствием позволяла себе маленькую передышку время от времени – с тем чтобы позаботиться о себе. И поэтому могла быть лучшей матерью всем нашим детям и лучшей женой мне. Даже секс стал больше радовать нас.
Спустя год я закрыл свою домашнюю практику и перебрался в медицинское учреждение вблизи от дома. Но пусть я теперь работал вне дома, мои приоритеты оставались в пределах дома. Находясь в разлуке с Маттью, я думал о нем. А когда мы были вместе, это была настоящая близость. Связь с Маттью естественным образом переросла в связь с другими моими детьми и послужила восстановлению равновесия в моей жизни: я уже ставил на первое место семью, а потом шли практика врача-педиатра, преподавание, работа над статьями и книгами. Если какие-то обязанности за пределами дома требовали слишком много времени, я все равно справлялся. Однако моя привязанность к семье тянула меня домой… скрепляла меня с ними, будто аптечная резинка рецепт с флакончиком целебного бальзама. Удивительно, как один маленький ребенок способен переменить взрослого мужчину!
КАК ВЫБРАТЬСЯ ИЗ НЕПРИЯТНОГО ПОЛОЖЕНИЯ
Дети совершают поступки, которые дорого обходятся их родителям, и родители не в силах упредить многие из этих промахов. Однако вы можете управлять собой, когда осознаете случившееся. Спустя неделю после того, как Питер сел за руль, он нажал на газ вместо тормоза и частично повредил дверную раму в гараже и крыло автомобиля. Какова была моя первая реакция? «Сколько же денег, сколько же хлопот потребует ремонт!» – это мои слова. Очевидное недовольство еще больше опечалило удрученного Питера. Чтобы как-то загладить теперь уже свой «промах», я сказал Питеру, что очень рад тому, что он сам не пострадал и что его первое происшествие случилось в гараже, а не на дороге. Прошло три года, и Хейден «высадила» дверь гаража с другой стороны. Но я уже был мудрее и видел в неприятной ситуации позитивные моменты. Вместо того чтобы сосредотачиваться на ущербе, я обратил все свое внимание на дочь и произнес: «Слава богу, что ты не пострадала». Видя, что отец больше беспокоится о ней, чем о материальной собственности, дочь хорошо усвоила, что́ именно для меня важнее. В конце концов, ущерб уже был нанесен. С этим я ничего не мог поделать, но я приобрел кое-что взамен – чувство самоуважения и укрепившуюся связь с дочерью. И сын, и дочь хорошо усвоили ответственность управления автомобилем отчасти и потому, что оплатили половину расходов за ремонт.
