Рис. 13. Плетизмографическая установка в опытах Фигара.
Надо заметить, что опыты такого рода, при всём их интересе и значении, имеют лишь косвенное отношение к тому, что принято называть телепатической связью. Телепатическая связь в типичной, развитой своей форме — это не только энергетическое воздействие на расстоянии одного организма на другой; сверх того — это особый род информации, характерный для живых существ, по крайней мере некоторых из них[87]. Одно существо информирует другое о каком-либо воспринятом им событии, полученном ощущении, переживаемом представлении, чувстве, желании и т. п. В опытах же Фигара несознаваемое физиологическое явление одного лица на близком расстоянии передаётся другому лицу, для которого оно тоже остаётся неосознанным. Если это и информация, то «информация без уведомления».
Рис. 14. Совпадающие во времени изменения в ходе плетизмограмм агента (внизу) и перципиента (вверху) при умственном счете агента (опускание линии отметчика). По данным Фигара.
IX. Явления «биологической телесвязи» у животных
Чарлз Дарвин научил нас понимать, что в животном мире каждый орган, всякая функция, любая способность имеет шансы возникнуть и развиться до той или иной степени совершенства лишь в том случае, если может принести данному виду живых существ какую-либо пользу в их борьбе за существование. Это положение, конечно, относится и к телепатической способности. Отсюда возникает ряд важных для нас вопросов: на какой ступени эволюции эта способность возникла впервые? Присуща ли она только человеку или также и некоторым животным? Эволюция снабдила животных и человека тремя дистантными (воспринимающими на расстоянии) органами чувств. Мы общаемся на расстоянии посредством зрения, слуха, а животные ещё и посредством обоняния. Что могла бы добавить к этому телепатическая связь, если бы она существовала? Какое она могла бы иметь биологическое значение?
Для животных она имела бы примерно такое же значение, какое для современного человека имеет радиопередача, намного превосходящая природные средства общения через дистантные органы чувств и устную речь, воспринимаемую органами слуха. Биологически это было бы вполне оправдано: И действительно, имеются признаки того, что и некоторые животные располагают естественной «биологической радиосвязью», причём на восходящих ступенях эволюции животного мира эта связь проявляется по-разному и имеет разное назначение. Иногда она, по-видимому, существует между особями, принадлежащими к одному и тому же зоологическому виду, например между самцами и самками, и в таком случае служит целям размножения, сохранения вида. В других случаях информация передаётся на расстоянии представителям другого вида, и тогда она может способствовать инстинкту самосохранения или нахождению добычи.
Парапсихологи полагают, что человек может оказывать бессловесное внушающее воздействие на поведение домашних животных, в частности собак и кошек. В этом отношении большую известность получили опыты В.М.Бехтерева, производившиеся им в 20-е годы на собаках известного дрессировщика животных В.Л.Дурова. Эти опыты продолжают интересовать современных парапсихологов, в том числе д-ра Райна[88].
Опыты состояли в выполнении собакой задуманных присутствующими актов поведения — побежать туда, сделать то-то. Сперва внушение производилось самим Дуровым или кем-либо другим в его присутствии. В этих условиях опыты почти всегда удавались — собака выполняла порой очень сложные задания. Но тут будет уместно вспомнить предостережения вроде тех, какие делались Джорджем Прайсом: дрессировщик мог применять какой-либо неизвестный присутствующим способ сигнализации. Например, засунуть руку в карман с находящейся там пищевой приманкой и затем под тем или иным предлогом прикоснуться этой рукой к намеченному присутствующими предмету. Собака смогла бы легко распознать этот предмет среди многих других, руководствуясь своим высокоразвитым обонянием[89]. Можно в качестве сигнала применить и свисток Гальтона, издающий ультравысокий звук, неслышимый человеком, но улавливаемый собакой. Сигналами, подсказывающими собаке, что надо сделать, могут служить вольные или невольные жесты и мимика дрессировщика или присутствующих на опыте лиц. Для того чтобы исключить возможность подобных источников ошибок, В.М.Бехтерев и его сотрудники последние серии своих опытов ставили при соблюдении следующих условий: 1) владелец собаки (Дуров) отсутствовал; 2) отсутствовали и зрители, опыт проводился только экспериментатором и ассистентом; 3) записанное экспериментатором задание ассистенту до конца опыта не сообщалось; 4) собака вводилась в комнату перед самым опытом; 5) сделав мысленное внушение, экспериментатор отделялся от собаки ширмой или иным путём; за выполнением задания собакой следил только ассистент, не знавший в чём именно состоит задание.
В.М.Бехтерев приводит в своей статье протоколы двух опытов, проведённые его сотрудниками с соблюдением всех перечисленных условий. Вот эти опыты.
«Дуров (владелец собаки) отсутствует. В комнате В я записываю задание: собака должна взять зубами комок бумаги, лежащий под столом в комнате А. Ассистент, не знающий задания, впускает в комнату А собаку (фокстерьера Пикки), сажает её на стул, фиксирует её голову руками. Я стою на пороге двери, собака передо мной, в расстоянии около аршина. При первой попытке животного вырваться из рук быстро отступаю, назад в комнату В, захлопываю при этом дверь. По рассказу ассистента, Пикст, соскочив со стула, подбегает к назначенному мною бумажному комку, лежащему под столом, тычет в него носом, затем бежит поочерёдно к двум комкам, проделывая с ними то же самое» (всех таких же бумажных комков, разбросанных в разных местах, было семь). Другой опыт состоял в следующем. «Внушаю я, собака должна побежать из комнаты А в комнату В и вскочить там на кресло. Собака бросается в другую комнату, за ней следует ассистент, не знающий задания, и запирает за собой дверь. По его заявлению, Пикки вскакивает на соседний с назначенным мною креслом диван и царапает лапой стену»[90].
Результаты этих двух опытов значительно скромнее тех, что получались в опытах, на которых присутствовал сам В.Л.Дуров. Сотрудник акад. Бехтерева, поставивший приведённые опыты, справедливо считает их лишь «относительно удачными», а сам вопрос ещё не разрешённым, но заслуживающим дальнейших исследований. К сожалению, после смерти В.Л.Дурова подобные опыты никем не были повторены; вопрос так и остался неразрешённым.
В опытах Бехтерева внушающим агентом был человек, перципиентом — животное; но описаны и такие наблюдения, в которых можно предполагать обратное отношение: агентом служит животное, перципиентом — человек. В этом отношении заслуживают внимания записки известного английского охотника Джима Корбетта — истребителя водящихся в Индии леопардов и тигров-людоедов. Во многих местах своей книги он пишет о «чувстве, предупреждающем об угрожающей опасности» со стороны притаившегося хищника. Интересен следующий отрывок.
«Чувство это вполне реально, хотя я не знаю и поэтому не могу объяснить, как оно действует. В данном случае я не видел и не слыхал тигрицы, не получал никакого указания от птиц и зверей на её присутствие. И всё же я знал, без тени какого-либо сомнения, что она лежала в скалах и следила за мной. В этот день я провёл в пути много часов и прошёл много миль по джунглям без всякого ощущения тревоги. Когда я перешёл гребень и проходил мимо скал, то знал, что тут для меня кроется опасность. Несколькими минутами позже это предчувствие подтвердилось тревожными криками каркара и тем, что я нашёл отпечаток лап людоеда на моих следах»[91].
Сам Корбетт обладал таким «чувством», подобным телепатической перцепции, в высшей степени, быть может, развившимся в результате многолетней тренировки его на охоте. Но описанные в его книге многочисленные случаи гибели индусов показывают, что жертвы тигров-людоедов таким «чувством» отнюдь не обладали. Возможно, что, у Корбетта оно создавалось какими-то неподотчетными слуховыми, обонятельными и другими «субсенсорными» раздражениями, исходившими от притаившегося зверя и всё же действовавшими на изощрённые органы чувств знаменитого охотника. Здесь опять-таки мы имеем не установление факта телепатического воздействия, а лишь серьезный повод для дальнейших исканий в этом направлении.
Явление, очень похожее на «биологическую радиосвязь» между особями одного и того же вида, встречается у некоторых рыб, обитающих в мутной воде больших рек, например у мормируса, нильского длиннорыла и других. Мутная вода лишает возможности находить подобных себе особей (например, самцом самку), руководствуясь зрением или каким-либо другим органом чувств даже на очень близком расстоянии. Это привело к выработке у таких рыб (в процессе их эволюции) органов, осуществляющих самую подлинную радиосвязь. Каждая особь имеет электрический орган, генерирующий ритмические разряды небольшой силы (амплитудой около 1–2 в). Эти разряды создают низкочастотное электромагнитное поле, распространяющееся в водной среде. Для восприятия раздражающего действия такого поля у каждой особи имеются специальные органы чувств — электрорецепторы, расположенные вдоль боковой линии рыб. Электрорецепторы чрезвычайно чувствительны к действию поля: они реагируют возбуждением на изменения разности потенциалов поля, равных всего 3×10-9 в на 1 мм. При этом через каждый квадратный сантиметр поверхности тела рыбы протекает ток в 2×10-11 а, т. е., в 100 тыс. раз более слабый, чем ток, нужный для порогового раздражения нервных волокон. Радиосвязь в данном случае двусторонняя: каждая особь является «индуктором» и вместе с тем «перципиентом»[92].
