Ознакомительная версия.
В семье может существовать и несколько механизмов, снижающих общую тревогу. Обычно легче всего определить ту схему эмоционального функционирования, которая способствует проявлению клинической дисфункции и по поводу которой семья обратилась за терапевтической помощью[36]. Намного труднее определить взаимоотношения, которые обусловили возникновение серьезных симптомов или менее серьезных нарушений в прошлом. Возможно, отец не станет добровольно рассказывать о том, что давно злоупотребляет алкоголем. Однако если спросить его, как он справляется со своей тревогой, вполне возможно, что он расскажет о том, что пьет. Не исключено, что отец сильно пил в течение ряда лет и в то же время ему удавалось сохранять вполне адекватный уровень функционирования во многих сферах жизни. Его сын, которому несколько лет назад был поставлен диагноз «шизофрения», может быть основной проблемой семьи и именно тем лицом, по поводу которого родители обратились за терапевтической помощью. В этом случае главным механизмом, поглощающим недифференцированность семьи, является чрезмерная вовлеченность в проблемы сына. Вторым механизмом является терпимость к особенностям функционирования одного из супругов. Направление эмоционального процесса в основной семье можно изобразить несколькими способами. Его можно обозначить как «дисфункция у супруга», можно изобразить символически при помощи стрелок или ломаных линий, как на рисунке 1, кроме того, направленность эмоционального процесса в этой семье с основным симптомом шизофрении у сына и вторичным симптомом алкоголизма у отца можно изобразить как на диаграмме (рисунок 7).
Рис. 7. Жирная стрелка от матери к сыну означает, что основная форма эмоционального функционирования в семье – это процесс семейной проекции. Тонкие стрелки, направленные вниз у отца и вверх у матери, означают, что вторичная форма эмоционального функционирования в семье – это дисфункция одного из супругов
Изображение эмоционального процесса семьи на диаграмме или с помощью символов может его чрезмерно упростить и обеднить содержательно. Кроме того, диаграммы в большей степени отображают статическую ситуацию, чем динамический процесс. Стрелка, указывающая направление от матери к сыну, не может охватить все процессы, которые создают и поддерживают сверхвовлеченность семьи в проблемы сына и его сверхвключенность в дела семьи. Стрелки, направленные вниз от отца и вверх от матери, можно было бы интерпретировать как наличие у отца симптомов, связанных только с процессом супружеских взаимоотношений. Однако процессы, способствующие возникновению и развитию симптома, всегда включают не один, а больше видов взаимоотношений. Квадраты, круги и стрелки не могут описать и обозначить сдвиги и изменения направления эмоционального процесса. Однако, несмотря на недостатки, диаграммы эмоционального процесса семьи фиксируют (и напоминают), что симптом, имеющийся у того или иного члена семьи, определенным образом отражает этот процесс. Главное различие между семейным диагнозом и общепринятым медицинским или психиатрическим диагнозом состоит в отношении к самому симптому: если последний рассматривает симптом как индикатор «болезни», приписываемой только «пациенту», то первый – как индикатор эмоционального процесса, выходящего за границы «пациента» и содержащего в себе всю систему семейных взаимоотношений.
СтрессорыОпределение событий или стрессоров, приведших к нарушению эмоционального равновесия семьи, – это четвертый компонент семейного диагноза. После выявления конкретных событий дается качественная оценка общего уровня стресса в семье. Говоря о стрессе, указывают на событие, а не на реакцию семьи на это событие. Но при этом эмоционально «перегруженная» последовательность реакций, начавшаяся в ответ на событие и обусловившая определенные «подвижки» в системе семейных взаимоотношений, зачастую является намного большим и интенсивным источником стресса, чем само это событие. Этот четвертый компонент семейного диагноза ограничивается, однако, описанием самих стрессогенных событий.
Стрессорами могут быть текущие события или события, происходившие в прошлом в ядерной и расширенной семейных системах. Часто стрессорами в ядерной семейной системе являются такие события, как брак, беременность, рождение ребенка, раздельное проживание супругов, расторжение брака, отъезд или уход ребенка из дома, переезд в семью для совместного проживания бабушки, дедушки или какого-либо родственника одного из супругов, серьезное заболевание или травма, существенное изменение профессионального статуса, финансовая нестабильность и перемена места жительства семьи. Такие события, происходящие в расширенной семейной системе, как смерть родителя, развод брата или сестры, серьезное заболевание, травма или травмирующее событие, а также переезд родственников, также являются потенциальными стрессорами для ядерной семьи. Важность событий, их количество и временные интервалы между ними, как правило, определяют уровень стресса в семье. Уровень стресса можно описывать либо в баллах – «от 0 до 4», «от 1 до 10», либо качественно – «умеренный – тяжелый».
Эмоциональная реактивностьОценка уровня хронической тревоги или эмоциональной реактивности в ядерной семье основывается на ряде показателей: количестве симптомов в семье, степени снижения уровня функционирования, связанного с этими симптомами, увеличении отдаленности и/или количества конфликтов в семейных взаимоотношениях, а также уровне тревоги и реактивности у членов семьи. Тревога и реактивность могут проявляться настолько по-разному, что оценка их уровня у отдельных членов семьи может оказаться достаточно трудным делом. Один супруг может проявлять внешнее спокойствие, поскольку он убежден, что именно другой супруг виноват в случившемся. Его убежденность – это форма проявления реактивности. Родитель может сохранять спокойствие, так как не может допустить мысль, что его сын или дочь имеют проблемы. Отказ родителя признать наличие проблемы – это форма реактивности. С другой стороны, супруг может выглядеть весьма реактивным, пытаясь послать окружающим многочисленные сигналы о своей тревоге. Но для него самого подобные сигналы могут быть просто способом сохранения внутреннего равновесия и спокойствия. Поскольку не существует никакого прибора для измерения тревоги или реактивности, клиницист обычно оценивает конкретную семью по сравнению с другими семьями[37]. Для количественной оценки впечатлений об уровне тревоги или эмоциональной реактивности в проблемной семье можно использовать обычные шкалы, например «от 1 до 10»[38].
Адаптивность основной семьиАдаптивность основной семьи оценивается путем сравнения уровня эмоциональной реактивности семьи с уровнем переживаемого стресса. Высокий уровень эмоциональной реактивности в ответ на низкий уровень стресса связывают с низким уровнем адаптивности. Низкий уровень эмоциональной реактивности в ответ на высокий уровень стресса связывают с высоким уровнем адаптивности. Итак, этот шестой компонент семейного диагноза основан главным образом на сравнении оценок, сделанных в отношении четвертого и пятого компонентов. Уровень адаптивности подобен уровню дифференциации.
Степень адаптивности ядерной семьи наиболее точно оценивается при помощи анализа всей истории семьи, а не только последних событий и реакций на них. В истории семьи может быть ряд периодов, когда стрессогенные события накладывались друг на друга или когда симптомы проявлялись более заметно. Оценка функционирования семьи в периоды повышенного уровня стресса и оценка уровня стресса в семье в периоды необычно интенсивного проявления симптомов дают возможность составить представление об общей адаптивности семьи. Впечатление, сформированное на основе оценки нескольких периодов семейной истории, более надежно, чем впечатление, складывающееся только на основе последнего периода жизни семьи.
В дополнение к уровню тревоги или эмоциональной реактивности и уровню стресса, при оценке адаптивности терапевт должен также учитывать и рассматривать способы, при помощи которых семья регулирует свою тревожность. Использование конкретных приемов регулирования тревоги может на много лет предохранить семью от появления клинических симптомов. Внешне семья может демонстрировать довольно хорошую адаптивность, но это впечатление иногда оказывается обманчивым. Семья может в течение длительного периода функционировать без всяких симптомов, но когда они внезапно возникают, то бывают исключительно серьезными. Эту мысль иллюстрирует следующий клинический случай.
У 18-летнего юноши, покинувшего свой дом для учебы в колледже, спустя два месяца проявилась острая психотическая реакция. Молодой человек был на длительный период помещен в психиатрическую клинику и больше не вернулся к учебе. Он превратился в хронического инвалида, полностью зависящего от своих родителей. Родители сообщили, что в семье было несколько случаев проявления симптомов до того, как развилась полная декомпенсация сына. Функционирование обоих родителей и двух старших детей было нормальным. Теоретически ситуацию в этой семье можно интерпретировать следующим образом: в период взросления сына семья находилась в эмоциональном равновесии. Недифференцированность семьи регулировалась главным образом заостренностью внимания семьи на младшем сыне. Он был очень слабо дифференцированной личностью, но его состояние стабилизировалось за счет эмоциональной поддержки родителей, пока он жил вместе с ними. В результате никаких серьезных симптомов не проявлялось. Однако когда треугольник был разрушен вполне тривиальным событием – ребенок покинул родительский кров, – внезапно выявились очень серьезные симптомы. Если сопоставить тяжесть симптома и соответствующее нарушение функционирования из-за незначительного стресса, то можно заключить, что на самом деле адаптивность семьи была достаточно низкой. Отсутствие серьезных симптомов в прошлом было связано не с адаптивностью семьи, а с конкретным механизмом регулирования тревоги в семейной системе.
Ознакомительная версия.
