кислоту, чтобы растворить эту слизь, когда нужно отклеиться. Согласно второй, два типа клеток выделяют разные виды слизи, которые действуют как двухчастный эпоксидный состав, который приобретает клеящие свойства только в том случае, если два компонента смешиваются. В этом случае кальмары, вероятно, просто высвобождаются, извиваясь, когда им это понадобится [210].
Невзирая на название, карликовые кальмары ближе к каракатицам, чем к настоящим кальмарам, — их внутренние раковины больше похожи на сепионы, чем на гладиусы. В группу головоногих под названием «сепиоиды», помимо хорошо известных каракатиц и менее известных карликовых кальмаров, входит, например, кальмар Коха (Sepiadarium Kochi) и кальмары-бобтейлы (отряд Sepiolida). И если судить по наличию клеевой железы у карликового кальмара, можно сказать, что среди сепиоидов встречаются самые странные представители современного семейства головоногих.
Самые странные приспособления, как и множество других особенностей, возникли у головоногих и рыб в ходе конвергентной эволюции: слизь самого широкого спектра действия, светящиеся в темноте органы, а также весьма причудливая и довольно неаппетитная маскировка.
Начнем с полосатого пижамного кальмара {24}, которого назвали так за черные и белые полоски, в которые окрашена его кожа в состоянии покоя, хотя, как и большинство головоногих, он может мгновенно поменять свою окраску. (Удивительно, что многие головоногие получили названия, связанные с цветом, ведь они так искусны в маскировке, что их окраска может в любой момент измениться. Впрочем, в состоянии покоя они обычно принимают свой более или менее постоянный «нормальный» вид.) Как и другие кальмары-бобтейлы, пижамный кальмар совершенно очарователен. Округлое тело, изящные маленькие плавники, большие круглые глаза, крошечные руки — он выглядит как персонаж аниме в стиле чиби {25}.
Тем не менее, присмотревшись внимательнее, можно заметить, что пижамный кальмар ужасно неприятный. Все же моллюски — слизистые создания, и головоногие подходят к этому наследию со всей серьезностью. Пижамные кальмары выделяют особую слизь, но не для того, чтобы прикрепляться к водорослям, как это делают карликовые кальмары, а чтобы склеивать песчинки в уютные маленькие домики, в которых они прячутся от хищников.
Рыбы тоже не скупятся, когда дело касается слизи. Липкий слой на поверхности кожи многих рыб уменьшает сопротивление воды и защищает от паразитов, но настоящий морской повелитель слизи — это миксина {26}, чьи обильные выделения закупоривают жабры хищникам, если те осмелятся на нее покуситься.
Однако оставим в стороне слизь и продолжим нашу экскурсию, посвященную странностям сепиоидов. Возьмем, например, цветистую каракатицу Metasepia pfefferi. Она раскрашена в яркие оттенки красного и желтого, а вдобавок для большей привлекательности может пускать по коже что-то вроде пульсирующих цветных облаков. Зачем ей нужны все эти спецэффекты? Подобно гусеницам и паукам, окрашенным в яркую полоску, цветистая каракатица предупреждает потенциальных охотников, что она ядовита. Содержащийся в ее теле токсин может запросто убить неосторожную рыбу, если та вдруг решит полакомиться этой красавицей. А вырабатывают его бактерии-симбионты, которые живут в теле каракатицы.
Эволюция породила множество взаимовыгодных вариантов сотрудничества между бактериями и головоногими. Один из кальмаров-бобтейлов, например, разводит светящихся бактерий внутри специально предназначенного для этой цели органа: свечение на брюшке кальмара служит для защитной маскировки. Как и белая, лишенная полосок нижняя часть раковины наутилуса, светящееся брюшко этого кальмара-бобтейла сливается со светом, проникающим с поверхности воды, делая его невидимым для тех, кто смотрит на него снизу. Тесный симбиоз бактерий и кальмаров стал предметом обширных научных исследований и помог ученым детально разобраться во взаимоотношениях хозяина и его крошечных обитателей. Подобные взаимосвязи наблюдаются между нашими телами и бесчисленными видами бактерий, которые живут в нас. (Конечно, мы не светимся от своих бактерий, потому что нам не нужна такая маскировка от хищников, зато наши бактерии помогают переваривать пищу и защищаться от болезней.)
Впрочем, головоногие могут светиться не только за счет симбиоза с бактериями. Множество видов кальмаров, обитающих в глубине или в толще воды, светятся сами по себе. Один из самых зрелищных примеров — кальмар танингия Дана (Taningia danae). Вспыхивающие фотофоры на его руках могут приманивать или слепить добычу, об этом трудно судить наверняка, потому что не так-то просто изучать глубоководных животных в естественной среде. Рассмотреть, что они делают, можно, только направив на них искусственный свет, а это, несомненно, повлияет на их поведение. Тем не менее предназначение светящейся приманки на голове европейского удильщика (он же морской черт) настолько очевидно, что этих рыб так и назвали — за их способность «удить» добычу.
Интересно, что есть светящиеся каракатицы и кальмары, но не известно ни одного светящегося осьминога. Отсутствие свечения может быть связано с отсутствием твердых частей: осьминоги такие мягкие и пластичные, что могут протискиваться практически в любые дыры и щели. Они достигли совершенства в искусстве прятаться и от хищников, и от добычи, поэтому яркое свечение им ни к чему. Осьминоги — хищники, охотящиеся из засады, их задача — не попасться на глаза потенциальной жертве, пока та не будет поймана (а лучше наполовину съедена).
Рис. 8.3. Близкий родственник осьминога-подражателя демонстрирует свои пестрые полоски. Этот вид носит восхитительное название Wunderpus photogenicus
Richard Ross
Эволюция одарила осьминогов множеством способов прятаться. Забиваться в крошечные отверстия — лишь один из них. Еще они могут таскать убежище за собой, как поступает, например, замечательный кокосовый осьминог, живущий в водах Юго-Восточной Азии. Люди в этом регионе часто выбрасывают в воду пустые кокосовые скорлупки, и осьминоги, видимо, сообразили, что из них выходят отличные переносные домики. Они носят с собой по паре половинок кокоса и готовы в любой момент забраться внутрь и соединить две половинки вместе, чтобы они выглядели как целый кокос [211].
Кокосовые осьминоги могут притворяться кокосами даже без помощи скорлупок, просто обвивая руки вокруг тела, чтобы принять почти шарообразную форму. В этом положении они могут балансировать всего на двух высунутых руках и «шагать» по дну океана — так они совсем не похожи на осьминогов, и их легко можно принять за катящийся по земле кокос [212]. Похожим образом морской конек-тряпичник притворяется водорослями, причем не только благодаря выростам на теле, но и своим плавным движением.
Осьминог-подражатель (Thaumoctopus mimicus) — еще одно чудо тропических поясов Индийского и Тихого океанов — обладает гораздо более обширным репертуаром. Было замечено, что представители этого вида могут имитировать камбал, угрей и даже креветок.
Кроме способностей к подражанию, у этого осьминога есть еще один способ обмануть хищника: на его коже проявляются белые и коричневые полосы, напоминающие окрас
