– Тони? Тони? – кричал я изо всех сил. – Ты там?
Тишина.
– Тони! – заорал Сиджей.
– То-о-они-и-и?! – хором начали мы звать нашего приятеля.
Ни звука в ответ… но потом послышался какой-то шорох.
– Чо? Чо вам надо? – донесся ответ Тони из палатки.
– Что нам надо?! Мы думали, что ты сдох, на хрен, идиот ты! – заорал я.
– Да живой я, просто уронил страховочное устройство, понял, что подвергаю опасности и себя, и остальных, а поэтому вернулся.
– Да чтоб тебя! Ставь чайник на огонь!
Я воткнул свой топорик в лед рядом с палаткой и стал отстегивать молнию на входе в палатку. Сиджей уже передал на базу, что мы все в порядке. Будучи единственным, кто мог называться врачом в этой ситуации, я осмотрел Тони и объявил, что состояние у него удовлетворительное. Порекомендовал ему немедленную кастрацию на месте, чтобы этот низкокачественный генетический материал не смел размножаться. Тони был против такого врачебного заключения. Спустя несколько чашек чая и заслуженную обструкцию, мы стали укладываться на ночлег. Я спал без задних ног в прямом и переносном смысле.
Альпинизм может показаться лишь отдаленно связанным с ветеринарной медициной, но я нахожу между ними много параллелей. Командная работа – это сходство очевидное, а как насчет апробирования новой хирургии или срочного хирургического вмешательства, разве это не схоже со спасательной операцией? Кто откажется выйти в снежный шторм для спасения другого? Спасение жизни другого является наивысшим жизнеутверждающим поступком, на который способен человек, но провал может быть сокрушающим. А что если штормит каждый день? Такое выдержать сложно. На каждого пациента отводится определенное количество времени, а что делать, если каждый пациент требует на несколько минут больше? Если подсчитать все это время, то получается невозможное количество человеко-часов в неделю. У большинства ветврачей уходит от 10 до 15 минут на пациента. Допустим, ваш рабочий день начинается в 08:30 и заканчивается в 18:30, с часовым перерывом на обед, что само по себе уже роскошь. Давайте отведем по 15 минут на прием, заложим чуть больше среднего. И если это будут только консультации, без операций, то получается 36 разных животных с 36 разными проблемами в день. И если каждому из них потребуется лишь на 5 минуточек больше, то набегает 180 минут, то есть еще три часа в день. Даже если вы пожертвуете своим часовым перерывом на обед, вам все равно еще два часа работать. Как и с двумя другими членами команды на горе Макалу, тут должен сработать инстинкт самосохранения, иначе не будет у нас спасательной операции.
Человеческий врач тоже сталкивается с подобными проблемами.
Напрашиваются параллели, особенно в свете последних ковидных вспышек, но не все так очевидно. По большей части людские врачи – это узкоспециализированные специалисты, и работают они в командах. Решения принимаются коллективно, и каждый врач обычно должен получить довольно большой опыт прежде, чем им дадут полномочия прекращать лечение ввиду непреодолимых обстоятельств и оставить пациента в покое, навсегда. Никому не придет в голову просить своего терапевта сделать спленэктамию в обеденный перерыв. С ветврачами не так. Большинство из нас работают либо в одиночку, либо с другими ветврачами, которые сидят в других кабинетах и заняты по горло своими пациентами. Такая профессиональная изоляция может приводить ко всякого рода уникальным умственным перенапряжениям.
Несмотря на растущую узкую специализацию, большинство из нас занимаются общей практикой. В начале своей карьеры я мог с утра заниматься менеджментом фертильности коровьего поголовья, а проще говоря, по локоть залезал корове под хвост, определяя стельность, а потом возвращался в ветклинику, где меня ждала ортопедическая операция на кошачьей лапке. Повидал я практически все виды животных, обитающих в Соединенном Королевстве, рядовому гражданину даже трудно и представить, сколько всякой живности у нас водится.
– Да что вы такое говорите? Вы что, на полном серьезе заявляете, что не знаете, чем кормят бородатого дракона?
– В смысле вы не делаете таких операций? Может, вам лучше пройти повышение квалификации и научиться, вместо того чтобы ездить в отпуск?
Так еще вечно неумолкающий голос внутреннего критика. Я мог по очереди быть неврологом, дерматологом, хирургом-ортопедом, акушером-гинекологом, палачом и спасителем – и все это в течение одного рабочего дня. Диапазон компетенций, требуемых от среднего ветврача, а также от медсестры ветклиники, зашкаливает и приближается к величине, недосягаемой для человеческой медицины. Как следствие, глубина знаний и компетенций, как бы это сказать, оставляет желать лучшего. Если вам кажется, что ваш ветврач разочаровал вас недостатком знаний, поверьте, реальная картина того, что у него в голове, намного печальнее. Отчетливо помню, как по дороге на работу я слушал подкаст. В том выпуске говорилось о Angiostrongylus vasorum, о легочных червях. Выступающая была мировым экспертом по червям, и она делилась подробностями своего научного исследования. В конце выпуска она упомянула еще одного паразита, который поселяется в головах у муравьев и тем самым вызывает изменения в поведении хозяина. Затем она усомнилась, возможно, она ошиблась и имела в виду совершенно другую группу паразитов. То есть она спутала их с Fasciola hepatica, печеночным сосальщиком. Ее узкоспециализированное исследование оставило ее в сомнениях, а того ли паразита она изучала, хотя все ветеринары в Великобритании давно знают, с чем имеют дело.
А еще нам приходится конкурировать с «Доктором Гуглом». У него очень много информации для грамотного хозяина животного, и он может самостоятельно поставить диагноз и назначить лечение. Иногда ветврачи попадают из-за этого в неловкое положение. Выглядит так, что вы принимаете участие в интеллектуальной викторине, с той лишь разницей, что у вашего соперника есть доступ к википедии. Против такого тандема вы всегда проиграете. Хотя не стоит этого опасаться, честность – лучшее решение. Если владелец животного прав, то его мнение надо обязательно включать в расчет и поблагодарить за помощь; ведь мы же с ним на одной стороне. Как только ветврач ознакомится с информацией, ему становится намного проще разобраться с научно-исследовательской базой, чем большинству неподготовленных, но рьяно любящих своих питомцев хозяев. Ветврач может сказать, что важно, а что нерелевантно в каждом случае, и направить ситуацию в правильное русло. Может показаться, что это слишком затратно интеллектуально, но нет ничего невозможного для специалиста.
Я думаю, что быть хорошим специалистом широкого профиля так же трудно, как и узкопрофильным. Однако у врача общей практики может развиться синдром самозванца, поскольку нам часто приходится ощущать недостаток знаний в нишевых областях, забывая о том, что, если сравнивать себя со светочами в любой сфере человеческого знания, то максимум, на который мы можем претендовать, – это лишь звание неадекватно подготовленного. Пытливый ум ветврача, естественно, стремится узнать решение проблемы. Присущая нам эмпатия жаждет вернуть здоровье животному. Какие анализы нужно провести и что можно придумать для того, чтобы вылечить именно этот клинический случай? Как нам соотнести это с…
Метафорический слон в зале – это всегда вопрос денег. Я бы оценил, что 90 % того стресса, что мы испытываем на работе, можно было бы избежать, если бы я мог думать только о медицинской стороне вопроса и не думать о его цене. В другой жизни я лечил раненных во время военных действий. И вопрос денег никогда не стоял. Наш минздрав делает невероятное, если не неимоверное, что правомерно вызывает зависть у многих. Ветврачи же становятся непреднамеренными жертвами службы здравоохранения, которая предоставляется бесплатно в точке обращения. Наши клиенты редко осознают, каковы издержки ветеринарной медицины. Я часто слышу, как клиент заявляет, что какая-то процедура чересчур дорогая. Рентген, к примеру, стоит 70 фунтов за снимок. Но поскольку мы имеем дело с беспокойными пациентами, которые не будут послушно сидеть во время рентгена, то обычно должны сделать им анестезию или ввести седативное средство. То есть за три снимка стоимость может варьироваться от 350 до 500 фунтов. Что? Так дорого? Это просто смешно! Пока вы не возьмете в расчет, что рентгеновский аппарат стоит 50 тысяч фунтов. Плюс содержание, расходные материалы, комплектующие и прочие накладные расходы. Необходимо сделать свыше 700 платных снимков, только чтобы выйти в ноль, я не говорю даже о том, чтобы заработать или получить прибыль. 75 фунтов только за то, чтобы подежурить в ночь и присмотреть за животным? Это уж чересчур, хотя эта «ночь» длится 14 часов и минимальная почасовая оплата – 9 фунтов. И даже если вам совершенно все равно и ваше животное будет осматривать абсолютно неквалифицированный человек с улицы, который и понятия не имеет, что к чему, – вам придется выложить 126 фунтов за осмотр. Многие процедуры в ветеринарной медицине оцениваются в долях от того, сколько они стоят в человеческом измерении. Можно поспорить, что у человеческой медицины стандарты услуг намного выше, но ветмедицина быстро развивается.
