— Долой слово “тост”! — воскликнул я. — Есть прекрасное слово «здравица». Во здравие и за здравие тружениц-пчел эта славная чаша…
Как раз явился Мишка. Увидел свою банку и — что значит неслужившее молодое поколение — не дрогнул, сел со всеми за угощение. Пил чай, мило шутил. Взглядывал на нас, восхищенно разводил руками и говорил:
— Ну ребята, ну тимуровцы. Нет, девчата, вы посмотрите, какая у нас комната. Девчата, неужели после этого не вернете нам умывальник? А, парни? А мы им по пятерке в дневник поставим, да? — и Мишка смеялся.
— А ты родителей приведешь, — ляпнул Витька.
— Лучше дядю, — велел Лева.
Мишка развел руками: мол, уж это вы зря. Бедный, он думал, что отделается потерей банки.
Чаепитие кончилось. Мы вернулись в комнату, закрылись. Распределили роли. Витька сразу сказал, что будет палачом, а мы как хотим. Лева назвался судьей и прокурором, мне досталось адвокатство и написание приговора. Забегая надолго вперед, самое время сказать, что Витьку и Леву теперь так просто по имени никто не зовет.
Они служат на очень высоких должностях в милиции, и это прекрасно. Кстати, и Мишке тоже надо звонить через секретаршу. Мы иногда, совсем уже редко встречаясь, собираемся как-нибудь заявиться к Мишке и сказать: “Ты помнишь?”
Приговор мой, как и принято, начинался со слова “именем…”. В приговоре оговаривались все Мишкины смертные и бессмертные грехи. Дошло до меры наказания.
— Что писать?
— Пиши: сто ударов бляхой по заднице, — велел Лева-судья.
— Нет, — тут уже во мне заговорил адвокат. — Во-первых, он салага и бляхи не заслужил, настаиваю на ложке. Вы что, даже за лычку у нас более двадцати не давали.
— Ребя, ребя, — вмешался Мишка, — как хорошо вы убрали, прямо Колизей!
— При чем тут Колизей? — закричал Витька. — Ты штаны снимай, а античку будешь после учить. А то выучишься, а останешься дрянью.
— Ребя, да бросьте. — Мишка не верил в задуманное.
— Пошутили, и ладно, я же меда не жалею, я и сам его хотел выставить, не успел. Вас же все время нет, вы ж все время на работе. Я ж не мог его девчонкам выпоить, думал, работаете, силы вам нужны, вам думал. А вот, ребя, знаете, — сказал он, надеясь, — дядя новую мебель завез, антикварную, а старую… Не всю, а кой-что на той же бы машине и подбросил. И ему бы помогли все перетаскать, и нам польза.
— Спасибо, — отвечал Витька, я натаскался. — Снимай штаны. Ложку можешь сам выбрать.
— Я прошу не сто, а двадцать, — вмешался я. — Будет вроде как ефрейтор.
— С чего это двадцать? — возмутился Лева. — Двадцать только для разгонки. Всыпать сотню, чтоб потом не возвращаться.
— Нет, сотню я устану, — сказал Витька-палач, — мне еще латынь учить.
Уши Мишки заалели, сам побледнел.
— Ребята, если вы это серьезно, то вы ответите.
— Мы вначале за тебя ответим, — сказали мы.
— Да как же вы смеете учиться на педагогов!
— Да вот так и смеем.
И не посмотрели мы на Мишкиного дядю и Мишку выпороли. В целях страховки Витька предупредил:
— Будешь орать — добавлю.
— А заорет, поставим Робертино Лоретти.
— Лучше Ирэну Сантор или Пьеху, они громче.
Последнее, что сказал Мишка перед этой гражданской казнью, были слова:
— Ну, может, хоть не мебель, так ковер бы он отдал.
А то висят какие-то плакаты.
— А ты их читай, — велел Витька, — читай вслух.
И Мишка, плача от горя воспитания, читал: “Выиграешь минуту — потеряешь жизнь”, “Не стой под грузом”, “Не стой под стрелой”, “Не доверяйте свои вещи случайным знакомым”, “Не влезай — убьет” и тому подобное.
Следствием порки было то, что Мишка устроился на работу”.
290. Закон “фокусировки наблюдательности”
Влиять на других можно не только себе на пользу, но и себе во вред. Собственно, последнее и есть обольщение нашего воздействия на других людей. Когда, мы кидаем яйцо на десять метров с условием “не разбить”, а оно, пролетев эти метры, упав, разбивается, то это, конечно, досадная незодача. Но если надо, чтобы яйцо пролетело, не разбившись, три метра, то бросок его на десять метров оказывается уже удачным.
Так и приемы. Они действуют на нас только в диапазоне точного расчета, заданных рамок и будучи продублированными (“прикрытыми”) множеством других способов достаточно сильных и эффективных.
В книге Р. Загайнова “Как осознанный долг” с подробным описанием «засценных» моментов матча на первенство мира по шахматам среди женщин между чемпионкой Майей Чибурданизде и претенденткой Наной Иоселиани есть такое, на мой взгляд, важное рассуждение автора:
“Нана сидит рядом с шофером, и я изучаю ее “образ”.
Не годится — даю оценку его. Ведь сейчас нас встретят соперница и ее люди и по понурому виду Наны сразу поймут, что мы не нашли ничью, и в результате Майя будет более уверенно вести доигрывание. А это в конечном итоге может сыграть решающую роль.
Снова в связи с этим вспомнил Александра Сергеевича Никитина, его рассказ о двадцать четвертой партии матча в Севилье, когда Анатолий Карпов явился на доигрывание один, без жены, которая обычно всегда была с ним, и Каспаров в тот же момент понял, что его соперник не нашел ничьей.
Вот такие «мелочи» могут иметь совсем «немелкое» значение в исходе самого большого сражения.
— Все в ведении провидения, — сказал мне, провожая нас, Элизбар Убилава.
— Но хорошее отношение провидения надо заслужить, — ответил я ему тогда”.
291. Закон “фоновой компенсации”
“Если мало кто меня заметит — хорошо; чем меньше круг понимающих, тем я сам себе дороже”
(Франческо Петрарка)
При невозможности получить желаемое мы резко уменьшаем объем правдивого смысла, даже соглашаясь войти в противоречие со здравостью, выдавая ато за парадокс обстоятельств, короче: стремимся создавать такой фон, на котором бы наша возможная «бледность» была бы все же ближе к «здоровью», чем к «недугу».
Отсюда известные афоризмы:
Чем ночь темней, тем звезды ярче! (1)
Чем хуже, тем лучше.
Чем помпезнее начало, тем скромнее итог.
Чем человек умней, тем жизнь его беднее.
Если к другому уходит невеста, но неизвестно, кому повезло.
Кто не сидел в тюрьме, тот человеком не был.
Кто не с нами, тот против себя.
Уж лучше одному, чем вместе с кем попало. (2)
Кто никогда не совершал безрассудств, тот не так мудр, как ему кажется. (3)
Немножко ненависти очищает доброту (4)
Ум служит нам порою для того, чтобы смело делать глупости. (5)
Кто не уложился в 15 минут, тому сказать было нечего.
Низость и леность вредят не только тому, кто предался им, но и тому, кто видит их. (6)
Если хочешь, чтобы у тебя было мало времени, то ничего не делай. (7)
Где человек находится противясь, там его тюрьма. (8)
Длительная борьба за справедливость поглощает любовь, породившую ее. (9)
Сомневаться в Боге — значит верить в него. (10)
Власть одного человека над другим губит прежде всего властвующего. (11)
Всякому великому таланту присуща крупица безумия. (12)
Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Кто не способен на зло, тот не способен и на добро. (13)
Свобода только в несвободе.
«Да», сказанное другим, означает «нет», сказанное себе.
Мы все видим Бога, только не узнаем его.
Лучшая специя к блюду ума — немножко глупости.
Авторы афоризмов: (1) Н. Бердяев, (2) Омар Хайям, (3, 5) Ларошфуко, (4) Ж. Ренар, (6) Исаак Ниневийский, (7) А. П. Чехов, (8) Эпиктет, (9) А. Камю, (10) О. Бальзак, (11) Л.Н. Толстой, (12) Сенека, (13) Туркменская пословица.
292. Закон “цветной ленты”
Солдат не расстанется со своей жизнью ради вас, но он отдаст ее вам за лоскут цветной ленты.
