Уроки Толстого и школа культуры. Книга для родителей и учителя. Монография - Виталий Борисович Ремизов

ebooks@prospekt.org

Издательство и автор книги благодарят Государственный музей Л. Н. Толстого за предоставленную возможность использовать в качестве иллюстраций уникальные материалы из коллекций изобразительных и рукописных фондов.

Изображение на обложке «Лев Толстой в Ясной Поляне» (1908 г.).

Цветная фотография С. М. Прокудина-Горского.

В оформлении макета использованы фотографии из архива автора.

© Ремизов В. Б., 2018

© ООО «Проспект», 2019

* * *

В чем смысл жизни человека? Вот тот вопрос, который люди задают себе с разных сторон и на который далеко не всегда находят ответы. Бесцельность существования — причина многих несчастий. Нужна сверхзадача жизни, осмысленная разумом и поддержанная чувством. Отыскать ее порой оказывается необычайно трудно. Жизнь и творчество Льва Толстого тому подтверждение. Трудно потому, что поиск смысла жизни сопряжен с большой работой души, борьбой духовного и телесного, преодолением грехов и соблазнов, обретением независимости в мыслях и поступках от обстоятельств. Несмотря на трагизм многих жизненных ситуаций, человек выстаивает благодаря вере в Бога, дающей ему такую энергетику, которая утраивает его силы и позволяет радоваться «живой жизни».

«Не теряет своего радостного значения одно, — писал Толстой в „Пути жизни“, — сознание своего движения к совершенству. Только это неперестающее совершенствование дает истинную, не перестающую, а растущую радость» [1].

Думая о духовном развитии, Толстой постоянно спрашивал себя: кто Я сегодня по отношению к идеалу и кем мое Я должно стать завтра?

Опыт поиска смысла жизни помог ему создать парадигму существования человека: восхождение по ступеням жизни от телесного рождения через «рождение духом» к идеалу и бессмертию души [2].

Предлагаемая читателю книга нацелена на поиск «совместно с Толстым» ответов на эти вопросы.

Земная судьба Толстого — неустанная борьба страстей с изначально данной ему «чистотой нравственного чувства». Это чувство в итоге оказывалось сильнее, оно давало импульс для творчества, побуждало искать Божественное в себе и сердцах людей.

Человек рано становится рабом обстоятельств, превращающих его, говоря языком Отто Шпенглера, в хищника или жертву. Раб обстоятельств, он ломается под гнетом власти, общественного мнения, страстей…

Толстой разорвал этот круг зависимости. Как бы ни было сильно столкновение человека с реальной жизнью, она хотя и властна причинить ему немало страданий, но не властна над его душой, когда у человека есть воля к противостоянию злу и жестокости. С годами Толстой все более втягивает в свою орбиту то лучшее, что есть в человеке и окружающем его мире.

Начиная с признаний Толстого, связанных с ранним детством («Когда я стал помнить себя…»), можно выстроить целый ряд доказательств, подтверждающих мысль о том, что Толстой — удивительно цельная натура в своей борьбе с собственными недостатками, в своем противостоянии жестокости, насилию, телесному эгоизму. Становление и развитие личности Толстого, обладавшего огромным нравственным потенциалом, ощущавшего с детства в себе зов вечности, — это всегда становящееся бытие: от первых проблесков самосознания (детских «мук отчаяния») до высоты мудрости в последней книге «Путь жизни», до ухода и великих раздумий о сущем и должном на смертном одре. Данные Толстому от рождения «две лучшие добродетели» — «невинная веселость» (радость мироощущения) и «беспредельная потребность любви», эти изначальные «побуждения в жизни», ни на минуту не угасали в нем, а, напротив, с годами заметно крепли, став основным центром притяжения его духовных исканий.

В каждом периоде жизни человека Толстой видел свойственные только этому периоду особенности и в то же время отмечал наличие константы, некой постоянной величины, объединяющей ребенка, юношу, мужа, старца в одно лицо. «Детство», «Отрочество», «Юность», три великих романа, «Смерть Ивана Ильича», трактат «О жизни», предсмертная книга афоризмов «Путь жизни» — эти и другие произведения Толстого отразили типологию бытия человека, стали энциклопедией его духовной жизни, непрерывного нравственного совершенствования и самообразования.

Духовное становление и развитие личности человека, полагал Толстой, востребовано самой сущностью жизни. Она реализует себя только в акте движения.

Нужно было создать такую философию жизни, которая могла бы, с одной стороны, быть всеединой, универсальной, приемлемой для каждого, с другой — не разрушала бы в человеке его индивидуальности, неповторимости, национальной идентичности, приближала бы его к раскрытию тайны преображения и возвышения духа. И он ее создал.

«Четыре ступени жизни, — писал Толстой в дневнике 1909 г., — 1-я животная, младенцы, 2-я подражание, подчинение внушению, „что люди, то и я“ — детство, 3-я для славы людской — юность, 4-я для души, для Бога — настоящая жизнь. Во всей жизни остаются все четыре. Вторая — традиция, инерция, гипноз, как люди, так и мы — главный двигатель 0,99 всей деятельности людской и в семье, и в общественных обычаях, и в государстве, и в религии» (57, 23).

В этом признании много личного, того, что пересекалось с его собственной жизнью, а она была грандиозной по событийности, колоссальной по творческой энергетике, и никогда Толстой не утрачивал духовного вектора развития, даже в тех ситуациях, где заявляла о себе греховность человеческой природы. Вектор жизни указывал Толстому на путь к Богу. Важно было понять, какова Его воля, что значит служить Ему и какие ресурсы заложил Господь в душу человека.

«Восемьдесят тысяч лье вокруг себя самого». Так говорил Иван Тургенев о духовных исканиях Льва Толстого. Масштаб личности автора «Войны и мира», действительно, восхищает. Он сумел рассказать о себе столько, сколько не сделал ни один живущий на этой земле человек: из 90 томов его Полного собрания сочинений 13 — это дневники жизни, 31 — письма (их там более 10 000), а каждое произведение — частица его души, мыслей, чувств.

Он обладал редким даром природы — «диалектикой души», способностью подняться на новую ступень развития через осмысление и преодоление противоречий. Из живущих на Земле людей только единицы имели способность к духовным переворотам и нравственному совершенствованию ради достижения идеала. «Диалектику души» часто путают с возрастным развитием человека. Каждый из нас проходит свой путь становления, зрелости и умирания, подчиняясь естественным законам плоти. Но далеко не каждому суждено пройти через взлеты и падения, пережить кардинальный переворот (а то и не один!) в жизни. В мировой культуре таких людей крайне мало. Среди них — Лев Толстой. Его «диалектика души», а с ней и установка на постоянное развитие внутренних и внешних способностей человека сказывались во всем.