В чертогах царя-солнца весной, летом и осенью бывают праздники. Славяне верили, что от солнца зависят звезды, ветры, урожай, погода; что добрым солнце помогает, а преступных наказывает; одним дает счастье, других преследует. Солнце — защитник сирот, покровитель семейного очага и счастья. Вот почему всякая семья должна иметь его образ как символ благодати.
В славянской мифологии несколько солнечных божеств, связанных, по мнению разных исследователей, узами родства: Хорс, Даждьбог, Волос, Сварожич, Радегаст, Свентовит, Яровит, Ясон. Некоторые относят к этому ряду также Ладу, Лада, Живу. Эти верования уходят своими корнями в древнюю индоевропейскую мифологию.
А. С. Хомяков на основании изучения древнейшей истории и мифологии многих народов пришел к выводу, что поклонение светилам не является первоначальной религией человечества. Звездопоклонству предшествовало поклонение солнцу и светилам. Родиной солнцепоклонства была Халдея.[119] Халдеи считались колдунами, магами. Согласно восточным поверьям, таким мудрецом, магом, как халдеи, был Зороастр (Заратустра). Славяне связывали его с Зуарасичем — Сварожичем.
По космогонии древних славян, год разделялся на две половины: летнюю и зимнюю. Летнее полугодие более соответствовало общественной, публичной деятельности, зимнее — семейному быту человека, отдыху природы. Дни солнцестояния имели у всех древних народов, поклонявшихся солнцу, важное значение, поэтому поклонение и жертвоприношения огню как символу света стали характерной чертой обрядовых игрищ и праздников славян, прежде всего Купалы[120] и Коляды.[121]
Огонь и вода почитались как божественные силы, образующие самое естество природы. Совместные действия небесного огня со священной влагой, по мнению наших предков, порождают все живое и взращивают древо жизни. Символом этого древа была береза или верба. О мифическом древе пелись народные песни. Говорится о нем и в русском заклинании: «На море-окияне, на острове Буяне, стоит белая береза вниз ветвями, вверх кореньями». Остров Буян — чудесный остров, на нем лежит белый огненный камень Алатырь, а вокруг камня, не увядая, цветет весна. Какое-то бесконечно далекое воспоминание скрыто в этом видении, в образе огня среди водных просторов.
Трудно представить себе, как именно понимали существо воды и огня наши предки. Во всяком случае жизнетворная сила была присуща и священному «живому огню», и священной «живой воде». За пределами неба огонь и вода претворялись в мед, напиток бессмертия; их чудесные свойства могли передаваться земным огням и водам. «Мертвая вода» исцеляла раны, «живая вода» возвращала жизнь. Поскольку огонь и влага получали свою силу лишь в случае взаимодействия, то святой и целебной почиталась на земле такая вода, которой коснулся огонь: Перунов ключ или колодезь, вода с опущенной в нее «громовой стрелкой», вода, заигравшая от положенных в нее горящих угольков, на заре упавшая роса, дождь из молниеносной тучи.
Во всех религиях вода изображается как страдательная первоначальная материя женственного существа, из которой посредством плодотворного прикосновения существа мужского произошли все вещи. В Индии это существо называют Сакти. Само по себе бездумное и холодное, женское существо изображается в виде влаги. Оттого и священная река Ганг носит название Сакти. При встрече с мужским существом огня — Шивой оно производит жизнь.
Страдательное положение воды в природе послужило поводом видеть в ней женское существо. Без животворной силы света недвижная вода наполняет пространство в виде снега, льда, но когда свет и тепло пробуждает ее, она растекается и под влиянием света рождает и питает годовой мир. На этом основании славяне-светопоклонники почитали воду.
Страбон писал о жителях юго-западной Руси, что они поклоняются рекам и источникам, а одна река у них называется именем божества Буг.
Прокопий Кесарийский свидетельствовал, что славяне признают единого бога, но поклоняются рекам и источникам. У прибалтийских славян один такой священный источник, к которому ходили для поклонения, находился в дремучем лесу на острове Рюген. Подобный источник упоминается в г. Щецине (современная Польша).
Дитмар[122] поведал об озере Гломаза, которое «со страхом почитаемо». В «Житии князя Муромского» (XVI в.) говорится, что русские язычники «приносили требы озерам и рекам, прибегали к воде в немощах и повергали в колодези деньги…». А ведь и по сей день люди бросают монетки в фонтаны… Церковный устав князя Владимира запретил моления у воды.
Многие мифологические существа родились в народном сознании благодаря соединению представлений о свете и воде. Одно из таких существ — Морена. На праздник Купала делалось чучело Морены, гулявшие прыгали через огонь, затем топили чучело в воде. Однако Морена заключала в себе начала не только жизни, но и смерти. Такими же существами в античной мифологии были Диана и Артемида — божества добрые, светлые, но и они отождествлялись с греческой Гекатой — мрачным смертоносным существом, покровительницей ночной нечисти, колдовства. Слово «Мара», «Маржана» означает (особенно у южных славян) вредное привидение. В Сербии водное существо называлось Водан или Моран. Мокошь, согласно Нестору, также означало водное женское существо.
М. А. Врубель. Волхова
Важнейшим из названий женских водных существ у славян было Девония-Дзеванна, Дана. Польский историк Длугош (XV в.) описал ее как божество, супругу солнца, вечно свежую и прекрасную. Девония, Дзеванна была главным божеством у прибалтийских славян. В Польше ее называли Девой. Ее храм находился в городе, называвшемся Девинград, переименованном немцами в Магдебург. В Венгрии также был город Девинград, названный так по имени богини. Почитание этого божества на Руси подтверждается наименованиями некоторых урочищ и вод, например «Девьи горы», «Девичье поле», река Девица. Это божество было тождественно греческой Диане или римской Артемиде.
У лужицких славян существовало поверье о прекрасной девице, которая с собаками блуждает по лесам и пугает зверей, особенно в лунные ночи. Суеверы же боятся зайти в чащу и в полдень, чтобы не увидеть эту девицу.
Интересно в данном случае совпадение славянских мифологических сюжетов с широко распространенным в Грузии антропоморфным женским образом духа зверей по имени Дал или Дали: «королева Дал», «лесная царица», «повелительница зверей». У славян Дали ходит обнаженная и закрывается золотыми волосами. По представлениям горцев восточной Грузии, «хозяйка зверей» — это крошечная женщина с длинными волосами. Идя в лес, охотник брал с собой крошечную обувь в качестве подношения ей. Образы крошечной женщины, вступающей в связь с охотником, вошли в известный кавказский эпос о Нартах. Грузинская Дали связана с водой: она любит сидеть на берегу и расчесывать свои длинные золотые волосы. Не похоже ли это на нашу русалку? Как и русалка, Дали нередко является причиной гибели людей.
Необыкновенно поэтичны древние народные обряды, имеющие отношение к завершающей мистерии солнечного круга — праздникам Купалы и Коляды.
Имя Купалы на санскрите означало «сиять», «блистать». Отсюда «купавый» — белый; «купать» и «кипеть» — связь огня с водой. Купала — праздник света и огня; купальские обычаи — ходить в баню и разжигать костры. Вообще день Купалы не только всенародный праздник наслаждения, когда семья теряется в общине, но и всемирное торжество стихий и небесных светил, а человек, сливаясь с природой, крепнет ее могучей силой и перерождается в ее таинственной плодотворной жизни. Купалу празднуют всем миром.
В отличие от Купалы Коляда — зимний праздник, когда живой огонь Купальских костров становится частным достоянием домашнего очага.
С торжеством летнего солнцестояния (с Купалой) были теснейшим образом связаны свадебные обряды, причем их символика была столь же тесно связана с символикой природы. Огонь и вода участвовали в брачном ритуале как очистительные силы; и чтобы испытать на себе их действие, свадебный поезд должен был проехать через пылающий костер, а невеста — умыться в реке ключевой водой. В свадебных песнях пели о березе, образ древа жизни воплощался в украшенном деревце; на свадебном каравае или над коморой, где этот каравай выпекался, устраивали «рай», полный цветов и птиц, носителей света (в этих райских садах живут кукушка и лебедь). Особый почет воздавался коню, на голову которого выливали вино, заменявшее медовый напиток древних времен. К действиям свадебного торжества относился и танец дружек «жениха-князя» — символ весенней грозы. Своими жупанами дружки «наводили» облако, стрелами «проливали» дождь, а в блеске сабель сверкали молнии.
