Пластинку группы Standells («Грязная вода») английский критик Ян Бирч называл «классикой панка, созданной классической панк-группой»: повторяющиеся без устали гитарные ходы, взятые в основном у Rolling Stones, острая, порой грубоватая лирика и ко всему прочему такая деталь внешнего вида — длинные волосы. Такой была эстетика первых панков.
Хотя «гаражный рок» — явление типично американское, увлечение им не прошло незамеченным в Великобритании — центре тогдашнего рока. Английских групп, о которых можно было бы сказать, что они играли «гаражный рок», — единицы (Them, некоторые песни Kinks). Однако, несмотря на это, «визитная карточка» «сего стиля была создана именно здесь, на островах туманного Альбиона «Дикая штука» группы Troggs до сегодняшнего дня считается идеальной панк-песней.
Все же эра совершенно игнорируемых шоу-бизнесом панк-групп 60-х годов была непродолжительной. Это объясняется быстрым ростом числа музыкальных групп и расширением границ рок-музыки, переходом к прогрессивному року, а также развернувшимися как раз в тот период поисками новых стилей и направлений, которые были предопределены стремительным прогрессом в области музыкальной и звукозаписывающей техники. К концу 1967 года все панк-группы в США либо распались, либо оказались вовлеченными в прочие музыкальные течения, скажем, бабблгам мьюзик, как группа Shadows of Knight или в психоделию {таких было больше), как группы Seeds, 13'th Floor Elevators и др.
В дальнейшем, до середины 70-х годов течения, идейно близкого гаражному року, не существовало. Однако стремление играть простую, агрессивную рок-музыку с элементами эпатажа не покидало отдельных представителей молодежной субкультуры, тех, кому самодеятельная бескомпромиссность гаражного рока пришлась по душе. А зерна этого стиля оказались щедро разбросаны по всей Америке. Всходы, правда, появились лишь местами: в Нью-Йорке, Чикаго, Детройте, где во второй половине 60-х годов возникли группы МС5, Velvet Underground и Iggy Pop & the Stooges. Эти ансамбли со временем стали общепризнанными предтечами панк-рок-движения 70-х годов.
МС5 (Motor City Five — «Пятерка из города моторов», то есть Детройта, центра автомобильной промышленности США) обладала громким, жестким саундом. Яростный антиобщественный настрой музыкантов выражался в текстах песен и поступках исполнителей. Их деятельность в общих чертах очень походит на классический вариант более поздней панк-группы, за исключением маленькой детали: МС5 в духе 60-х годов были уверены, что рок-н-ролл способен изменить в мире все, что угодно…
Velvet Underground возводили уродство в ранг красоты и были еще более удивительным ансамблем для своего времени. В пору расцвета культуры хиппи и лозунгов типа «непротивления злу насилием», они поднимали в своих произведениях темы, на которые было наложено табу: половые извращения, растущее потребление наркотиков, социальное отчуждение, жестокость общества, полная безысходность и разочарование в будущем среди молодежи. Эти проблемы усиленно обходились всеми, хиппи просто предлагали уйти от них в мир собственных иллюзий. А в музыке и текстах песен Velvet Underground явственно слышалось разрушающее действие современной урбанизированной цивилизации, звучал, что называется, набат.
Stooges олицетворяли собой третью составную часть панк-рока — визуальную. Лидер ансамбля Игги Поп бесился и бесчинствовал на сцене: он мог спокойно снять штаны во время концерта или расцарапать себе грудь до крови, или плюнуть в публику, набрав в рот побольше слюны. Первое выступление Iggy Pop & the Stooges в 1967 году в городе Эрр Арбор (штат Мичиган) описывается американскими критиками таким образом: «Игги извивался всем телом, испуская нечленораздельные вопли, размазывал по голому торсу кровавые куски мяса, делал вид, будто режет себе кожу куском стекла, потом с разбега прыгал в зрительный зал. Все действо совершалось под примитивный и очень громкий рок».
К счастью или к сожалению, не знаю, но в те годы заряд ненависти, выплеснутый в эйфоричную среду полунаркоманов, прошел мимо цели. Большинство слушателей тогда не приняли ни музыки, ни идей МС5, Velvet Underground и Stooges. Мнение было общепризнанным: хуже не бывает.
Однако среди американском элиты нашлись-таки немногие, кто по достоинству оценил работы этих групп. Среди них были вполне известные в США личности: например, авангардист, художник поп-арта, кинорежиссер Энди Уор-холл, который на первых порах взял «под свое крылышко» Velvet Underground. Может быть, богемные «мальчики» просто пресытились роскошной и беззаботной жизнью и решили вкусить чего-нибудь эдакого? Вполне вероятно. Но может быть и другое: интеллектуальная богема оказалась в состоянии первой почувствовать обострение застарелого кризиса в развитых странах мира, особенно в США: кризиса морали, человеческих и общественных взаимоотношений, кризиса власти. Волна наркомании, захлестнувшая Америку как результат субкультуры хиппи, осознание полного провала вторжения во Вьетнам, попытки разрядки, которые так и не привели к уменьшению противостояния двух сверхдержав, поскольку Россия по-прежнему не желала расстаться с идеей о «мировой революции», жестокий экономический кризис, разразившийся в начале 70-х годов, и, наконец, Уотергейт — вот вехи разочарования молодежи в собственном обществе и в тех, кто им управляет.
Факел, зажженный «гаражниками» и пронесенный сквозь 60-е в 70-е Игги Попом, подхватывают в 1973/1974 годах вполне интеллигентные молодые люди из Нью-Йорка. Они собираются по вечерам в двух клубах — «CBGB» и «Max's Kansas City». Кумиром этой молодежи становятся новые группы: Television, New York Dolls, Ramones, которые представляются теперь первыми панк-музыкантами второй, настоящей волны панк-рока. Лидер Television Том Верлен бросает вызов: «А я люблю катастрофы и все, что потом…», а Патти Смит (Patti Smith Group) окончательно порывает с безволием хиппи и подписывает ему приговор:
Мать говорила
«Все, что требуется — это любовь».
Но как она ни старалась,
Все равно теперь живет в одиночестве…
Черта подведена. Ищется новое ключевое понятие вместо слова «любовь» (им скоро станет «ненависть»). Но пока деятельность американских панков не выходит за границы клубных вечеринок. Американцы остаются в рамках приличия, практикуясь в основном в музыке и авангардистской литературе — символизме, футуризме. В общем, интеллигенция развлекается. Ничего страшного. Так все и думали, пока гроза панк-рока не грянула над Великобританией два года спустя — в 1976 году. Англичане точно скопировали американцев — и ошеломили респектабельную Англию. То, что прошло в США не очень заметно, подняло за океаном бурю. А всему зачинщиком стал не особо известный содержатель лондонского магазина супермодной одежды и побрякушек Малькольм Макларен. В самом конце карьеры New York Dolls он подвизался у них в качестве менеджера, тонко уловил основные тенденции нью-йоркского прото-панка и решил использовать этот опыт на родине. Результат получился ошеломляющим. Назывался он — Sex Pistols.
Несмотря на то, что многое в британском панке действительно воспринимается с трудом, кажется диким, необузданным, подчас каким-то животным порывом, он видится закономерным явлением как в жизни современйого общества, так и в рок-музыкальной субкультуре. Панк стал реакцией «поколения без будущего» не только на нелегкие условия жизни и невозможность полной реализации духовных сил, но одновременно с этим и потребительско-ме-щанской сущности на интенсификацию общественно-политических и информационно-технологических процессов. Очень быстро он превратился в протест — форму, подходящую для любых столкновений на любой почве: идеологической, социальной, музыкальной. Поначалу напуганные властьиму-щие объявили панков хулиганами. Но когда хулиганят сотни тысяч, это называется по-другому — бунт. Причем бунт этот возник из трансформированного конфликта «отцов и детей». Поразительно: детей не устраивали именно те отцы, которые когда-то, 20 лет назад, повздорили с собственными родителями. Вспомните появление рок-н-ролла. А теперь уже новоявленные панк-бунтари из группы Generation X пели:
Пытаюсь выкинуть из головы
Всякое воспоминание о вашем поколении,
Используя любую возможность для этого.
Цель оправдывает средства,
Ваше поколение ничего для меня не значит.
Однако теперь все было куда сложнее. Старые мечты рухнули — новым никто не верил. Пришло время отчаяния, полного неприятия окружающего мира и нигилизма. При изобилии материальных благ ни у общества, ни у конфликтующей с ним молодежи не оказалось достаточно прочных моральных качеств для того, чтобы воспользоваться ими во благо себе и всему человечеству. Это тоже послужило причиной возникновения панк-бунта.
В начале 1976 года добропорядочным англичанам показалось, что британская молодежь сошла с ума. Улицы наводнили толпы отвратительного вида подростков. В кожаных куртках и нарочито разорванных джинсах на коленках, со шпильками в ушах и кольцами в носу, бритоголовые или ощетинившиеся разноцветными шевелюрами, с размалеванными краской лицами и унитазными цепочками, перекинутыми через плечо на манер шарфа, они оккупировали подворотни, местные пабы и кафе. Они хулиганили в кинотеатрах, вызывающе вели себя по отношению к полицейским и задирали прохожих. Таким способом они спешили выразить свой протест миру, в котором родились и выросли. Иные формы протеста казались уже малоэффективными. Философия панков была философией «потерянного поколения», простой до предела: в свинарнике лучше и самим быть свиньями. Они окончательно решили, что изменить мир к лучшему нельзя, и поэтому на жизни и карьере в старом понимании этого слова был поставлен крест. Мир потерял смысл. Жизнь потеряла смысл. Будущего не стало. Об этом, например, пели Sex Pistols в песне «Боже, храни королеву»:
