Ознакомительная версия.
Подобные изследования нужно было бы сделать и в окрестностях Овидиополя, где также были находимы некоторые предметы древности и где, вероятно, существовал Греческий город Никония.
Недавно найден был в Одессе древний сосуд, в роде Этрусских ваз, и несколько глиняных амфор: из чего заключить должно, что тут существовала упоминаемая древними Географами Истриянская гавань. Но, судя по маловажности сего места, нельзя надеяться, чтобы могли быть сделаны в Одессе какие-либо значительныя открытия.
<…>
Олъвия, знаменитый Греческий город, процветала на правом берегу Буга, недалеко от устья онаго, где доныне видны печальные ея остатки, близ села Илъинскаго, или Порутина. Ученому свету известны уже многие важные для Истории памятники, из развалин сего города извлеченные. Нельзя почти сомневаться, чтобы там не скрывалось еще множества предметов, особенно же надписей, об отыскании коих надлежало бы иметь особенное попечение, стараясь разрыть груды камней и земли, покрывающия древнюю Акрополь, или цитадель Олъвийскую. Известно, что древние хранили в подобных местах свои узаконения и летописи, на мраморе начертанныя. Надлежало бы также раскопать некоторыя из многочисленных курганов, в окрестности развалин Олъвии находящихся, и в коих, как кажется, еще не было производимо изысканий.
За Днепром, древним Ворисфеном, простиралась к югу Скифская Илея, отечество мудраго Анахарсиса. К берегам сей страны прилежит остров Тендра, древний Дромос-Ахыллеос, то есть Ристалище Ахиллеса. Тут были олтари сего героя, и праздновались игры в честь его. В 1824 году, при раскопании одного кургана на северной оконечности сего острова, называвшейся в древности Священным мысом, найдено было множество древних монет различных Греческих городов, народов и Царей, и многих Римских Императоров; также несколько обломков барельефов и надписей на мраморе. К сожалению, большая часть сих сокровищ разошлась по рукам частных людей: но должно надеяться, что земля скрывает еще на острове Тендре многия подобныя сокровища, которыя при прилежных изысканиях вероятно были бы найдены.
<…>
Древние города, которые быв разрушены, остались после того необитаемыми, или на месте коих были в последствии основаны незначущия селения, представляют нам обыкновенно гораздо более памятников прежняго своего существования, нежели те, кои издревле и до наших времен всегда были обитаемы многочисленным народом. Немудрено найти сему причину: ибо памятники первых, со времени их разрушения, остались погребенными в недрах земли, и никто до наших времен не заботился об извлечении их оттуда; памятники же последних исчезали, по мере как потомство, переменя и религию, и образ правления, и нравы, забыв даже предания предшественников своих, не имея никаких причин к сбережению остатков их величия, употребляло оные вместо материялов для сооружения новых зданий. Земля, беспрестанно разрываемая различными поколениями, одно за другим следовавшими, постепенно утратила все сокровища древних времен, в ней скрывавшияся. Надписи были изглажены, иногда заменены другими; статуи разбиты; монеты перелиты и перечеканены.
<…>
Изыскания должны были бы простираться по всему берегу Азовскаго моря и даже во внутренность земель. Близ устий Дона, неподалеку от села Недвиговки, видны еще и теперь следы древняго города Танаиса. Тут находят случайно монеты Царей Воспорских. При раскопании развалин, может быть, открылись бы надписи и другие предметы древности.
Не должно было б оставить без внимания многочисленные, огромные курганы, по северным берегам Азовского моря разсеянные и на вершине коих обыкновенно находят грубые человеческия изображения, из камня изсеченныя. Доселе неизследовано, с надлежащим тщанием, какому народу должно приписывать сии любопытные памятники.
Изложив все то, что предстоит в Новороссийском крае ученым наблюдениям людей, которые бы с благородною ревностию посвятили некоторое время жизни своей и часть избытков, на местныя изследования и изыскания древних памятников; указав, в каких местах преимущественно таковыя изыскания произведены быть должны: мне остается желать, чтобы мысли мои, единственно к пользе науки и славе отчизны моей устремленныя, были одобрены просвещенными моими соотечественниками и чтобы, хотя отчасти, быв приняты в уважение, послужили со временем к приведению в действие предположений, здесь суждению их подвергаемых.
Печатается по: Отечественные записки. СПб, 1827. Ч. 29. Кн. 1. С. 40–72.
Письмо М. С. Воронцова министру народного просвещения А. С. Шишкову
О необходимости упорядочить ведение раскопок и о создании музеев в Одессе И Керчи
[147]
[28 августа 1825 г.]
Милостивый государь Александр Семенович!
В минувшем апреле месяце, будучи в Петербурге, имел я счастье докладывать государю императору, что на берегах Черного и Азовского морей находят множество памятников греческого и римского владычества; что сии остатки древности могут принести наукам и искусствам великую пользу; но что доныне местные начальства не обращали на них внимания; а потому они разошлись в тысячи рук, большею частию невежественных, и остались в забвении, или навеки похищены у потомства, быв разломаны, перелиты, употреблены на фундаменты для строений или вывезены за границу.
Основываясь на сих обстоятельствах, я всеподданнейше представлял:
1-е. Об учреждении систематического и основанного на известных правилах вскрытия и обозрения курганов, развалин или других мест, где могут быть найдены всякого рода древности.
2-е. Об учреждении двух музеев, в которых бы сохранялись сии памятники времен давно прошедших и из которых один, находясь в Одессе[148], вмещал бы в себя вещи, найденные в Бессарабии, Херсонской губернии и острове Тендре; во втором, помещаемом в Керчи[149], хранились бы открытия, сделанные в Екатеринославской и Таврической губерниях, на землях древнего Херсонеса, Феодосии, Пантикапеи и по берегам Киммерийского Босфора.
3-е. Отыскание такового рода древностей, раскапывание курганов, в которых они заключаются, собирание их в музеи и надзор за сими последними, испрашивал я высочайшего повеления поручить бывшему в отставке статскому советнику Бларамбергу[150], который своими археологическими познаниями и сочинениями известен ученейшим сословиям Европы.
Удостоив сии представления мои всемилостивейшим соизволением, государь император указом правительствующему Сенату, данным в 19 день июня сего года, высочайше повелел г. Бларамбергу состоять при мне для вышеозначенных поручений, с назначением ему 3000 руб. ассигнациями годового жалованья.
Признательный к монаршей милости г. Бларамберг из собственного кабинета древностей, собираемого им с давнего времени, принес в дар Одесскому музею многие очень любопытные и редкие вещи, означенные в прилагаемых при сем списках. В то же время некоторые другие любители учености пожертвовали разные памятники древности; почему Одесский музей уже и открыт мною 9-го числа текущего месяца. Керченский также в скором времени откроется. Между тем, заботясь, сколько возможно, о пополнении как того, так и другого заведения, я предписал всем городским и земским начальствам вверенного мне края всячески стараться о сохранении и доставлении в Керчь или Одессу всех вообще древностей, которые теперь уже найдены или вперед находимы будут.
О всем, здесь изложенном, почитаю я долгом довести до сведения Министерства, вашему высокопревосходительству высочайше вверенного.
С совершенным почтением и истинною преданностию имею честь быть вашего высокопревосходительства покорнейший слуга [граф] М. Воронцов.
28 августа 1825 года.
Печатается по: Охрана памятников истории и культуры в России. XVIII– начало XX в.: сборник документов. М., 1978. С. 37–38.
Свиньин Павел Петрович
(1787–1839)
* * *
Литератор, художник, коллекционер. Один из первых краеведов России. Родился в семье костромского помещика. Учился в Благородном пансионе при Московском университете и в Академии художеств; служил в Архиве коллегии иностранных дел. В 1806–1813 гг. – на дипломатической службе в Европе и США. Один из основателей Общества поощрения художников в Петербурге (1820). Академик АХ (1811). В 1820-е гг. совершил ряд «живописных путешествий» по Америке, России, описывал обычаи, достопамятности, собирал исторические и статистические сведения, делал зарисовки. Автор ряда очерков о российских памятниках и достопримечательностях (1810-1830-е).
В 1818–1830 гг. издатель журнала «Отечественные записки», цель появления которого связывалась Свиньиным со всесторонним изучением России. В журнале, помимо самых разнообразных сведений о стране, впервые в периодическом российском издании появились очерки и описания различных достопамятных мест страны, музейных и частных собраний. Здесь были опубликованы статьи Свиньина «Частные библиотеки, галереи, разные собрания, кабинеты и русские художники. 1819 г.» (1820. Ч. 1. № 1–3), «Оружейная палата» (1820. Ч. 3. № 5), «Прогулка по Кремлю» (1821. Ч. 8, 10), «Странствия в окрестностях Москвы» (1822. Ч. 9, 12) и др. Публикуемая статья о Барнаульском музее (1826) является одним из первых образцов музеографического описания провинциального музея.
Ознакомительная версия.
