творчество мастера было созвучно атмосфере грандиозной социальной революции и потому востребовано государственной властью. Но это не отменяет того факта, что эволюция искусства XX века была не только следствием и результатом социокультурных условий, но подчинялась и собственным внутренним закономерностям. Творческая биография Петрова-Водкина, несмотря на всю сложность протекавших в его работе процессов, в целом выглядит логичным и, пожалуй, необходимым звеном художественной эволюции.
К. С. Петров-Водкин. Фото 1938 года
Летопись жизни и творчества
1878
24 октября (по старому стилю) в Хвалынске Саратовской губернии в семье Сергея Федоровича Водкина и его жены Анны Пантелеевны, урожденной Трофимовой, родился сын.
27 октября он был крещен именем Косьма [242]. Семья носила две фамилии Петровы и Водкины, лишь позднее сам художник прочно соединил их в одну. В метрике К. С. Петрова-Водкина отец художника значится как «Сергей Федоровичъ Водкинъ», в свидетельстве об окончании городского училища художник назван: «Козьма Сергеевичъ Водкинъ (он же Петровъ)» [243]. В юношеском дневнике он называл себя Петровым, в рецензии на спектакль «Жертвенные» 1906 года фамилия автора пьесы дана как Петров [244]. Ранние живописные работы (1901–1905) также часто подписаны «Петровъ» [245].
Отец сапожничал, эпизодически работал грузчиком на волжских пристанях, служил дворником в богатых домах. Мать после замужества — прислуга.
1880
Отец художника призван в армию, служит в Петербурге.
1881
С осени мать художника вместе с сыном живет в Петербурге, где в это время проходит военная служба мужа. Поселились на Охте в квартире Зандиных.
1885
После возвращения в Хвалынск из Петербурга Анна Пантелеевна служит прислугой в доме купцов Михайловых. Сын живет с ней в их доме.
1889–1893
Учеба в Хвалынском двухклассном училище. Сам художник в биографии 1928 года писал о том, что он окончил «народную школу и четырехклассное городское училище», однако в свидетельстве об окончании училища оно названо двухклассным [246]. В свидетельстве об окончании училища указаны «хорошие успехи» в законе Божьем, чистописании и черчении, «удовлетворительные» в русском языке, арифметике, геометрии, истории, географии, естествознании, физике.
В дневнике К. С. Петрова-Водкина за 1891 год сохранились записи об учителях. О Михаиле Степановиче Емельянове, преподавателе русского языка и литературы: «Находя больше пользы в чтении книг романтического содержания, учебных <…> старался что-нибудь прочесть вроде „Ревизора“ Гоголя…» [247]
В школьные годы дружба с детьми Давыдовыми, Боголюбовыми-Радищевыми, правнуками А. Н. Радищева, Львом и Ольгой Радищевыми. Дружба с Левой Радищевым сохранилась на долгие годы. Его выступление на литературном поприще, которому Петров-Водкин очень сочувствовал, успеха не имело. С октября 1902 по январь 1904 Лев Радищев учился в московской частной художественной школе Е. Н. Званцевой. В 1905, обсуждая с Львом Радищевым планы поездки в Париж, Петров-Водкин спрашивал, не поедут ли с ними его сестры — Нина Алексеевна и Ольга Алексеевна. Они были детьми хвалынского городского головы А. В. Радищева. В настоящее время в доме О. А. и Л. А. Радищевых находится Хвалынский художественно-мемориальный музей К. С. Петрова-Водкина (филиал СГХМ им. А. Н. Радищева). В доме их отца А. В. Радищева после революции расположился Хвалынский краеведческий музей [248]. По-видимому, Шура Давыдова была первой любовью юного Петрова-Водкина. Об этом, не называя имени, он писал в дневнике. Из Петербурга в письме от 28 декабря 1898 года он просил мать передать привет и поздравления Шуре Давыдовой, не упоминая других знакомых.
К. С. Петров-Водкин. Фото 1895 года
В отроческие годы Кузьма Петров-Водкин был склонен критически относиться к отцу. В апреле 1895 записал в дневнике: «Мой любезный папаша опять уволился. Да помилуйте же, кому охота держать такого, — сегодня болен — завтра нездоров. Какая женственность! Просто-напросто ему все наскучило <…> Я хорошо вижу его недостатки, сознаю его дурные стороны. Но пока не имею сил высказать ему их» [249]. Позднее, уже будучи учеником МУЖВЗ, он с некоторым раздражением спрашивал мать: «Что это с Сергеем Федоровичем? Правда он болен или „лень матушка“. Что же он думает — дома работать?» [250] Спустя несколько лет он написал матери из Франции: «Мне кажется, мамочка моя родная, что самое трудное в жизни мне подобных это переход через всю ширину жизни: от Сергея Федоровича надо было пройти через многое, что люди веками изучали, носили, над чем мучались мыслями, и к этому еще прибавить свое и этим всем нахлынувшим невиданным может быть и моими правдами овладеть — не захлебнуться и не стать лакеем всего этого и не разбить в этом что-нибудь ценное, подобное дикарю, впервые увидевшему сложное произведение человеческого ума» [251]. Отношение к отцу значительно изменилось в 1910-е годы. К. С. Петров-Водкин глубоко и торжественно переживал смерть отца, который умер у него на руках в октябре 1916 года.
Иначе складывались его отношения с матерью, ставшей его другом на всю жизнь. Из Парижа он писал весной 1908 года: «Родная моя мамочка, словно солнышком посветило на меня твое письмо. Самое нежное и глубокое чувство — это любовь матери. Все другие чувства преходящи и изменчивы, а мама всегда мама, всегда самая искренняя слеза и самая задушевная радость в матери. И как бы и когда бы я себя одиноким не чувствовал, всегда у меня есть уголок на земле, где светится милое, нежное сердце моей мамочки, которая делит со мной и мои печали и мои радости» [252].
1893
Лето — в биографиях обычно пишут о поступлении учеником в судовые мастерские в Среднем Затоне (в тридцати верстах от Хвалынска). Единственным источником этих сведений является первая глава автобиографической повести «Пространство Эвклида», написанная в начале 1930-х (Л., 1933). Учитывая, что эта книга не «Curriculum vitae» [253], но художественная проза, и автор не раз объяснял этой задачей смысл изменения в повествовании имен, названия родного города и других деталей, а также сталкиваясь с безусловными нарушениями действительных событий в текстах повестей, приходится сомневаться в достоверности этого факта. Возможно, выдаются за действительность планы, существовавшие до переезда в Самару. То же относится и к утверждению о попытке поступить в железнодорожное училище в конце сентября, когда он якобы держал экзамен и не прошел. Важно, что никаких следов этого эпизода не сохранилось в его дневнике, куда подросток записывал куда менее значительные детали. Маловероятно, что автор пропустил в дневнике события, связанные с планами поступления в училище, волнением, связанным с экзаменом, и провалом.
16 сентября семья Петровых-Водкиных вместе с
