Те же земли, что остались за Россией, сохранили свою культурную и социальную самобытность. Они состояли из трёх частей, и в каждой были свои порядки. Первой являлась Гетманщина — Левобережная часть «державы» Хмельницкого, получившая от Москвы широкие права на самоуправление. В ней были установлены казачьи социальные, административные и судебные порядки, продолжали во многом действовать и юридические нормы, доставшиеся ещё от польско-литовских времён. Казачья автономия (а это была автономия прежде всего именно казачьего сословия, распространившего свою власть и порядки на малороссийские земли) была отменена лишь через сто с лишним лет, при Екатерине II.
Долгое время за самоуправление казачья верхушка держалась крепко, видя в нём гарантию своего положения — и в самом крае, и в масштабах всей России. Но когда её положение в результате целого ряда осуществлённых российским правительством социально-экономических реформ стало прочным, судьба Гетманщины перестала волновать потомков казачьей старшины, что и позволило сравнительно легко заменить автономию общегосударственными порядками. После ликвидации Гетманщины на её территории было введено такое же административно-территориальное устройство, что и в остальной России, хотя некоторые социальные особенности продолжали ещё долго сохраняться (вплоть до конца первой трети XIX в.).
Другая территория — обширные, но малозаселённые земли Запорожской Сечи. Признавая российское подданство, запорожцы стремились сохранить внутреннюю самостоятельность, но особенно ревниво относились к попыткам украинских гетманов установить над Запорожьем свою власть. Постепенно эти земли стали колонизироваться — великороссами и малороссами, и иностранцами (прежде всего сербами).
Продвижение России на юг, к Азовскому и Чёрному морям оставило Запорожье в тылу. С военной точки зрения Сечь уже роли не играла: казаки требовались на настоящем пограничье, хлопот своим своеволием запорожцы доставляли много, к тому же мешая переселенцам осваивать благодатные земли. Наконец, восстание Емельяна Пугачёва (1773–1775 гг.), которое началось как сугубо сословно-казачье, а затем быстро переросло в антифеодальную крестьянскую войну, встревожило и центральную, и местную власть, не отбрасывавшую возможности появления нового самозванца и повторения знакомого сценария уже на Запорожье. Все эти причины в комплексе привели к тому, что 1775 году, сразу же после подавления пугачёвского восстания, Сечь без единого выстрела была занята войсками под командованием генерала П. Текели (кстати, серба)[20] и вскоре указом Екатерины II упразднена, а основная масса запорожцев была переселена на новое пограничье: на Буг, Днестр и Кубань.
Наконец, третьей землёй стала Слободская Украина, или Слобожанщина. Ни к Запорожской Сечи, ни к «державе» Хмельницкого и Гетманщине она не имела никакого отношения. Изначально это были приграничные с Речью Посполитой малозаселённые российские земли с городами Путивль, Царёв-Борисов, Харьков. С конца XVI и особенно в XVII веке туда направлялся всё более многочисленный поток малорусских казаков и крестьян (с семьями): участники восстаний, те, кто бежал от польского и панского гнёта, кто спасался от ужасов внутриказачьей гражданской войны, польских армий и турецко-татарских нашествий. Они селились в городах и сёлах и совместно с великорусами, и чересполосно. В Москве были заинтересованы в освоении окраинных земель, и поэтому переселенцы получали налоговые льготы и право управляться по своим обычаям. В административном отношении Слободская Украина (название было не административным, а сугубо территориальным) единства не представляла и тем более не подчинялась малороссийским гетманам. В 1765 году вместо прежних административных единиц — полков там была образована Слободско-Украинская губерния с центром в Харькове.
Ликвидация гетманской автономии и установление на её территории, как и в Слободской Украине, общегосударственных институтов и административного деления имело для этих земель, до того времени хоть и похожих, но развивавшихся по своему пути, одно немаловажное последствие: оно устраняло между ними политические и социальные барьеры. Теперь никакой административной и социально-политической разницы между ними уже не существовало. Позже, в середине XIX века, когда идея «народа» как основной единицы и творца истории постепенно войдёт в ментальные и политические практики, именно общность этнического происхождения послужит тем базисом, на котором эти земли начнут всё крепче увязываться друг с другом, мыслиться как общее пространство, и в конце концов станут территориальным ядром, вокруг которого в XX веке была образована Украина.
Время правления Екатерины II (царствовала в 17641796 гг.) стало периодом огромных территориальных приращений на юге и западе. На юге ими стали земли бывшего Крымского ханства (с Крымским полуостровом) и турецкие владения в Причерноморье и Приазовье, отвоёванные Россией в результате русско-турецких войн 1768–1774 и 1787–1791 годов (в 1812 году к ним добавилась Бессарабия с Буджаком). В результате во второй половине XVIII века начинает формироваться новый огромный регион Российской империи — Новороссия, там вводятся общегосударственные порядки и административное устройство. Столь быстрое присоединение обширных, стратегически важных, но редкозаселённых территорий заставляло российские власти не только приступить к административному и хозяйственному освоению края, но и переосмыслить функции и сущность оставшихся глубоко в тылу Гетманщины и Запорожья.
На западе Россия расширила свои пределы за счёт земель, присоединённых в результате разделов Речи Посполитой 1772, 1793, 1795 годов. Инициаторами разделов выступали европейцы — Австрия и Пруссия, они же поделили и собственно польские этнические территории. Кроме того, австрийской теперь становилась Галиция (с 1772 г.). Стоит добавить, что в те же годы Австрия стала обладательницей и некоторых других восточнославянских земель. В 17741775 годах к австрийской короне отошла населённая русинами северная часть Молдавского княжества (турецкого вассала), которую австрийцы назвали Буковиной. Подкарпатская Русь (современное Закарпатье) по-прежнему принадлежала венгерской короне, и вместе с Венгрией в конце XVII века оказалась в составе Австрийской монархии Габсбургов.
Россия пошла на разделы Речи Посполитой как на вынужденный шаг: более выгодным считалось сохранение на своих западных границах буферной зоны — подконтрольного России польского государства[21]. Но далеко не всё решалось в Петербурге. В конечном счёте, Россия присоединила те земли, что когда-то являлись Русью и со второй половины XVII века стремительно теряли свой русский православный облик. Так, ей достались почти все земли нынешней Белоруссии, а также Правобережье, Волынь и Подолье. Исключение составили лишь Латгалия, Курляндия и Литва, раньше «Русью» не являвшиеся (хотя польской этнической территорией они тоже не были).
На отошедших к России землях постепенно вводятся общеимперское территориальное деление, законодательство, судопроизводство, позже, при Николае I, ликвидируется униатская церковь и население возвращается в православие. В начале XIX века складывается административно-территориальная система, с небольшими изменениями просуществовавшая до 1917 года.
Фактическое существование особых историко-культурных регионов отражалось и в административной практике. Так, территория, ныне составляющая Украину, подразделялась на три генерал-губернаторства. Малороссийское генерал-губернаторство (1802–1856 гг.) включало в себя Черниговскую, Полтавскую, а с 1835 года — и Харьковскую губернии (бывшую Гетманщину и Слободскую Украину, а также часть земель бывшего Запорожского войска). Киевское генерал-губернаторство (или Юго-Западный край, 1832–1915 гг.) — Подольскую, Волынскую и Киевскую губернии (земли, вошедшие в состав России по разделам Речи Посполитой, плюс Киев, географически тяготевший к Правобережью). Наконец, Новороссийское генерал- губернаторство (1814–1874 гг.) объединяло Херсонскую, Екатеринославскую и Таврическую губернии (земли Запорожья, но главное — территории, отвоёванные Россией и присоединённые в ходе русско-турецких войн).
Характерно, что раньше всего эта военно-административная единица была отменена в Малороссии и Слободской Украине (всё теснее сближавшихся друг с другом) — как внутренних регионах страны, давно освоенных и национально и политически не проблемных. Затем то же произошло в Новороссии — по мере её успешного развития и устранения на этом направлении внешней угрозы. И дольше всего система генерал-губернаторства продержалась на сложных в национальном и военно-политическом отношении западных границах.
В соответствии с историей присоединения и характером территорий на все эти регионы и русское, и малороссийское общество смотрело по-разному, и поэтому образ их тоже был различным.
